Vice versa

– Я не думал, что ты вырастешь настолько черствым мальчиком, Гарри, - сказал наконец Люпин.

– Я не черствый, сэр, я прагматичный.
– Поттер посмотрел на лицо преподавателя и предупредил: - Я еще много длинных слов знаю. И понимаю, что они означают.

– Не сомневаюсь...
– профессор потряс головой и снова грустно взглянул на Гарри.
– Надо же, лицо отца, глаза матери, а чей характер, не поймешь...

– Думаю, кого-то из старшего поколения, - небрежно ответил тот.
– Скорее всего, это блэковская кровь. Тетушка Белла говорит, что я ей напоминаю кого-то, деда или прапрадеда, забыл имя, вот стыдобища!

– Тетушка... Белла? Ее же Петунией зовут!

– Да нет, Петуния Дурсль — это тетя Туни, которая меня вырастила, а тетушка Белла — это миссис Лестрейндж, - терпеливо пояснил Гарри.
– Вам что, директор не сказал?

– Про Сириуса сказал, а про нее... нет...
– Казалось, профессора вот-вот хватит сердечный приступ.
– Но как...

– Долгая история. Кстати, а чего вы в гости не заглянули, если знали про Сириуса?
– коварно спросил Поттер.

– Ну... как-то... Готовился к учебному году, - выкрутился Люпин.

– Так долго?! О том, что крестного выпустили, все газеты трубили еще когда!

– Да я не читаю газет, Гарри, - вымученно улыбнулся тот.
– Не до того.

– Понимаю, - сказал Поттер.
– Бывает. Но вы все же заходите, я летом обычно гощу у крестного пару недель. Только предупредите заранее, он все доступы в дом перекрыл. Туда только я могу войти и тетушка Белла.

– А, да, я...
– Люпин осекся, и Гарри понял, что тот в курсе незадачи со штабом Ордена.
– А что это на него нашло, не знаешь, случайно?

– Случайно знаю. У него синдром с каким-то замысловатым названием. Ну, привык к одиночеству, скоплений народа не переносит. Меня и кузину свою еще выдерживает, а так... Представляете, хочется человеку побыть одному, а тут толпа Уизли заваливается! Я бы сам озверел!

– Отчего ты так не любишь Уизли?
– нахмурился профессор.

– А чего их любить?
– развел руками Гарри.
– Шумные, бестолковые, лезут во все. Близнецы вот ничего, хотя их шуточки... Старших братьев не знаю, ничего сказать не могу. А младшему я уже не раз пятак начистил...

– Ты общаешься со слизеринцами, - снова забросил удочку Люпин.

– Да, они в большинстве своем умные, приятно поговорить, - кивнул Поттер и сладко улыбнулся. Потом выудил из сумки очередной лимон.
– Вы не против, сэр? Спасибо.

– А подруга у тебя с Рэйвенкло...

– Тоже башковитая, - сказал Гарри с полным ртом.
– Люблю, знаете ли, умных, слабость у меня такая... И на моем факультете хорошие ребята есть.

– А...

– Нет. Никакого Гриффиндора, - отрезал Поттер.
– Никакой Грейнджер. Я от ее проповедей начинаю выть на луну и бросаться на ни в чем не повинных людей.

"Показалось или правда дернулся?"

– Ну как знаешь, - тяжело вздохнул Люпин.

– А зря.

Тот пожал плечами.

– Гарри, оценки у тебя стали еще хуже, чем прежде, - продолжил профессор.

– Сэр, вы не мой декан и не директор, уж извините за дерзость, - сказал Поттер уже откровенно хамским тоном. Ему надоело прикидываться.
– Что вам до моих оценок?

– Ну... я полагал, что мог бы тебе помочь по праву друга твоего отца, - смешался тот.

– Угу, по праву друга моего отца вы меня увидели в поезде первый раз за... сколько там лет-то прошло?

– Ты обиделся?
– встревоженно спросил Люпин.

– Не-а, - честно ответил Гарри.
– Мне пофиг. И на оценки пофиг. И на чужое мнение тоже пофиг.

– А все же, - доброжелательность эта была поистине непрошибаемой, - почему ты прогуливаешь прорицания?

– Потому что это ересь, - ответил Поттер.
– Эта дура очкастая, может, раз в жизни чего-то и изрекла, но сейчас от нее проку нет, и преподаватель она хреновый.

– Конечно, профессор Снейп намного лучше преподает, - не удержался Люпин.

– Он мой кумир, - нежно улыбнулся Гарри.
– Мне порой снится, как я в экстазе начищаю для него котлы и с наслаждением режу ингредиенты... Стоп, почему снится? Я ж этим частенько занимаюсь! А может, поэтому и снится?

Профессор закашлялся.

– Ты пошутил, да?
– с надеждой спросил он.

– Нет, я редко шучу, - ответил Гарри.
– Ну а прорицания... Я и так умею. Хотите, предскажу вам ближайшее будущее по мандаринной шкурке?

– Ну давай...
– с опаской произнес Люпин.

Поттер вытащил из кармана мандарин, быстро очистил его, посмотрел на оранжевую шкурку и изрек:

– Через неделю вы заболеете, и дня два-три ваших занятий у нас не будет либо вас заменит профессор Снейп.

Люпин изменился в лице.

– Что ты такое...

– Да ладно вам, сэр, - поморщился Гарри и вынул из сумки календарь, присланный Терри.
– Можно подумать, так сложно вычислить, что заболеваете вы точно по полнолуниям, вот, у меня тут все подчеркнуто. Очень удобно, я всегда знаю, когда можно забить на домашку по защите, потому что профессора Снейпа она не волнует, у него другая программа.

– Если бы не твоя внешность, я сказал бы, что ты его сын, а не Джеймса, - сквозь зубы произнес Люпин, и в глазах его полыхнуло желтое пламя.
– Снейп тоже в свое время... вычислил.

– Ага, я в курсе, как вы его чуть не сожрали, - мило улыбнулся Поттер, прикидывая пути к отступлению.
– Сэр, я вот тут много чего читал, но брехни, кажется, все же многовато... Это правда, что оборотня можно убить только серебряной пулей?

Тот издал непонятный звук.