Victory значит победа

– Да на сколько угодно, - с готовностью сказал он.

– Только на один, но честно.

– Давай задавай.

Сириус протянул руку и коснулся ее подбородка, с нежностью провел пальцами по его линии.

– Скажи, что было четыре года назад, - быстро сказала Вика, чтобы не передумать.
– Что было четыре года назад с тобой?

Сириус замер, его рука напряглась. Он убрал ее от Викиного лица.

– Откуда ты знаешь?
– Его голос тоже был натянут, как струна.

Значит, это правда, поняла она. На сердце словно положили камень.

– Я ничего н-не знаю. Н-нашлись люди, которые “любезно” мне намекнули… - От волнения она начала заикаться.

Вика привстала на коленях, протянув руки к Сириусу.

– Ты можешь мне рассказать, Сириус, я клянусь, что бы ни произошло тогда, это не отразится на наших отношениях.

Она услышала вздох.

– Никогда не клянись в том, в чем до конца не уверена, Виктория, - с горечью сказал он.
– Не давай опрометчивых клятв.

– Но я уверена… - горячо начала она, у нее все внутри заныло от беспокойства.

– Просто пообещай.

– Я обещаю.

В поддержку своих слов Вика стиснула его ладони.

И услышала самый жуткий в своей жизни рассказ, от которого заледенела ее спина, несмотря на тропическое тепло в спальне, а волосы встали дыбом. Если бы она сама не прошла через многочисленные ужасы, ни за что бы не поверила, что такое возможно. К концу повествования у нее появилось впечатление, что ее с головой сунули в холодную воду, вытащили обратно и снова засунули. Взгляд Вики несколько остекленел, обращенный на Сириуса, который с огромным беспокойством смотрел на нее, следя за ее реакцией.

Она слезла с кровати и рассеянно подошла к окну. То, что Вика чувствовала, нельзя было передать словами.

Предательство одного друга… Гибель других друзей… Страшное обвинение и… тюрьма! Целых двенадцать лет, вырванных из жизни, проведенные среди мерзких тварей и океана отчаяния и безысходности!.. Вика не могла себе даже представить, что значит быть запертым в тюремной камере на один день, а уж на двенадцать лет - и подавно! Ей хотелось плакать!..

– Виктория… - окликнул ее Сириус, встревоженный до крайности.

Он неслышно подошел к ней. Она молча повернулась к нему, все переживания, похожие на бурю, происходившие в ее душе, угрожали выплеснуться наружу.

– Пожалуйста, только не молчи!..
– почти взмолился он.

– Почему ты мне с самого начала не рассказал?..
– сдавленным от сдерживаемых эмоций голосом спросила девушка.

Сириус взволнованно поднял руки, намереваясь положить их ей на плечи, но передумал, словно ему изменила уверенность в себе.

– Я не знаю, - признался он, вцепившись вместо этого в корни своих волос.
– Я хотел, но боялся, что…

– …Что я отрекусь от тебя?
– шмыгнула носом Вика.- Если так, то плохо ты еще меня знаешь. Я никогда не оттолкну от себя человека лишь потому, что в его прошлом было что-то ужасное, тем более, в чем он не виноват!

– Я такой идиот!
– прошептал Сириус, когда она внезапно обняла его, уткнувшись носом прямо в распахнутый ворот его рубашки.

– Как ты все это перенес, Сириус?
– невнятно спросила она, не отрывая лица от него.

Неожиданно откуда-то из ее подсознания выплыло воспоминание четырехлетней давности. Это было где-то летом, когда по телевидению сообщили о каком-то преступнике, сбежавшем из иностранной тюрьмы. Вика сама телевизор редко смотрела, в особенности криминальные новости, поэтому ее мама, когда девушка забежала к родителям повидаться, сочла своим долгом предупредить дочь о возможной таящейся опасности на улицах города. Вика еще отмахнулась от ее слов. “Осторожнее будь по ночам, Вика, маньяк бродит на свободе и неизвестно, где сейчас он находится. У него еще имя такое, необычное, даром что иностранец, - беспокойно сказала мама.
– Как таких земля держит?..” “Ой, мам, на меня даже этот маньяк не позарится, - фыркнула Вика, она уже пожалела, что пришла, потому как запросто общаться с матерью было нелегко.

– И вообще, по ночам я не хожу по улицам. Ты это лучше Светке скажи, а то наткнется невзначай…” “А сейчас что, не ночь?
– завела мама.
– Зачем ты вообще ушла от нас?..”

Неужели речь тогда шла о Сириусе?

Нечаянное воспоминание заставило Вику ощутить дрожь и прижаться сильнее к мужчине. Что бы сказала мама, если бы узнала о ее близких отношениях с тем “маньяком”?

О господи, о чем это она?!.

– Понятия не имею… - ответил Сириус.
– Тогда меня поддерживала единственная мысль о мести.

– Я бы, наверное, с ума сошла… без всяких мыслей…

– В Азкабане большинство вскоре сходят с ума… Дементоры выкачивают последние крохи самообладания и осмысления, взамен преподнося самые плохие воспоминания…

– Сириус!
– шепотом воскликнула Вика, вскинув голову.
– Прости, что вынудила тебя снова вспомнить об этом!.. Эти ужасные существа… Все, что с тобой было…

– Не думай об этом, не думай. Как и я не думаю…

Она притихла, обвив руками Сириуса. Как жестоко ошибалась она, примеряя к несомненно неординарному образу этого человека едва ли не идеальные черты, которые хотелось бы видеть всякой нормальной девушке в мужчине. Конечно, у каждого найдется парочка каких-нибудь тараканов в голове и тайн в кармане, тщательно спрятанных от окружающих. Но у Сириуса… У Сириуса обнаружились целые демоны. Демоны его души. И он боялся показать их ей, открыться, страшась того, что Вика оттолкнет его, тоже испугается его личных демонов. А она ни за что на свете не отпустит его. Он нужен ей как воздух со всеми его страхами и слабостями…

– Ты замечательный… - прошептала девушка еле уловимо.

Но Сириус услышал. Он прижался губами к ее виску.

– Спасибо тебе за то, что ты есть… Хотя это скорее заслуга твоих родителей.

Он пытался подбодрить ее, а заодно и себя. Вика улыбнулась.

– Да уж… Это никак нельзя отрицать.

Внезапно она зевнула. Сириус хмыкнул, беря ее за руку.

– Пойдем спать… Если, конечно, хочешь, чтобы я остался…

– А что, есть другой вариант?..

…Она беззаботно смеется, когда возносится все выше: она качается на качелях и оттого кажется, что летает. Вика крепко держится за поручни, ей ни за что не упасть.

Вверх-вниз, вверх-вниз. Голова кругом. В лицо летят снежинки. Солнца не было, но стоял хороший безветренный зимний день. Весь мир для Виктории был распахнут, как объятия матери. Он был счастлив, как и она сама, и был… большим, ведь она же еще совсем маленькая.

Девочка восторженно взвизгнула, оказавшись еще выше.

– Крепче держись!
– рассмеялась стоящая рядом красивая девушка.
– А то в сугроб улетишь!

Накатавшись вволю, Вика хотела слезть с сидения, но не сумела сама, и тогда девушка подхватила ее и закружилась. Вика обвила девушку руками в теплых варежках за шею и звонко рассмеялась. Та, прижавшись к ее блестящим волосам, выглядывающим из-под шапки, прошептала:

– Я так хочу, чтобы ты была такой же, как я, Дейзи…

В следующий миг не стало ни качели, ни девушки. Вика очутилась где-то в темноте такая же маленькая, но уже одна. Внезапно вспыхнувший слепящий свет, заставил ее сжаться от надвигающегося страха. Она захныкала, не понимая, где находится. Яркий свет столкнулся с ней, он оказался тяжелым, твердым и сбивал с ног. Девочка заплакала, обнаружив, что свет обернулся водой, а она барахтается в ней. Забила руками, чувствуя, что ее утягивает вниз. Вода прибывала, окружала со всех сторон, заливалась в рот, раскрытый в беспомощном крике. Вика захлебывалась…