Victory значит победа

– Не знаю… - с сомнением сказал он.
– Но тоже вряд ли… Если Регулус, как ты говоришь, понял что к чему, маловероятно, что ему захочется, чтобы кто-нибудь еще пострадал от рук Пожирателей.

Мда… Логично. То-то Регулус не рвался отыскать меня вместе со Снейпом и совершить надо мной расправу. Однако же Снейпа эта встреча чрезвычайно взволновала и, если бы он поймал меня, что бы сделал? Если принадлежность к этой секте для него что-то значит, он бы не сразу отпустил маленькую рыженькую мышку, ушки которой навостряются при звуках чужого разговора…

Поужинав, я долго не решалась настроиться и попросить у Сириуса прощения за свой, сейчас казавшийся глупым, побег, опасаясь затрагивать тему Лили и ее подозрений ко мне. Я не тешила себя надеждой, что он в конце концов принял ее, придя к выводу, что не стоит подвергать наши с ним отношения большим испытаниям. А когда все-таки решилась заговорить, в комнату заглянули Гарри, Рон и Гермиона. По настороженно-встревоженным взглядам последних я поняла, что Гарри не счел нужным скрывать от друзей произошедшее в стенах этого помещения. Ну да, друзья они есть друзья…

Мы с Сириусом добавили им пищу для размышлений, поведав троице о том, что мне пришлось пережить. И, конечно, никого из них это не обрадовало. Перво-наперво их обеспокоила моя безопасность. Гарри, как и Сириус, выразил надежду, что Снейп с Регулусом не станут распространяться обо мне кому ни попадя. Потом я, чтобы перевести тему, поинтересовалась у Гермионы и Рона, как прошла их вылазка в библиотеку, нашли ли они что-нибудь полезное? Увы, ничего утешительного они не смогли рассказать.

– Я тут подумал, - без особой уверенности в голосе сказал Рон, - а что, если нам воспользоваться этим же хроноворотом? Тем, что находится сейчас на своем обычном месте?

– В комнате Регулуса?
– понял его Сириус.
– Это, конечно, заманчивая идея, но трудновыполнимая. Практически невозможная. Во-первых, мы не знаем, действительно ли хроноворот находится именно там же, а у Регулуса не поинтересуешься. Во-вторых, как проникнуть в дом незаметно и при этом также безопасно добраться до хроноворота? И в-третьих…

– …Кто может поручиться, что этим самым мы не перевернем ход времени с ног на голову?
– закончила Гермиона, вздохнув.

– Никто, - заключил Рон и задумчиво поскреб макушку.
– Идея бредовая, как я и предполагал.

– Не бредовая, - пожал плечами Гарри.
– Только невыполнимая.

Он посмотрел на меня. В его взгляде читался вопрос, и я сначала подумала, что он относится к только что озвученному предложению, но затем поняла, что Гарри скорее интересует наше с Сириусом перемирие. Я не спешила делать каких-либо знаков, ибо сама не знала, что в данный момент между нами происходит.

Как я и подозревала, с утра моя персона подверглась повышенному вниманию со стороны слизеринского стола. Лишь один раз, прежде чем приступить к завтраку, я окинула неторопливым взором весь зал, стараясь не задерживаться на факультетских столах. Меня, как всегда, тянуло магнитом посмотреть на известных гриффиндорцев, но, преодолев желание, переводила глаза на хаффлпаффцев, рейвенкловцев, а потом и на слизеринцев. Вот тогда-то я и уловила, очень четко и интуитивно, чей-то острый взгляд, направленный непосредственно на меня. Проверять, кому он принадлежит, не стала, потому что, помня о вчерашнем происшествии, догадывалась, кому так приглянулась сегодняшним утром.

Хотя Северус наблюдал за мной, делал он это не в открытую. Рассказал ли Эйвери и другим слизеринцам-Пожирателям, я не знала, но то, что ни на кого из них не натыкалась в течение дня, здорово успокаивало. Впрочем, с ними невозможно было столкнуться, так как в одиночестве я не разгуливала по Хогвартсу, а если и случалось остаться без сопровождения, при малейшем подозрительном шорохе хваталась за мантию-невидимку. Но все-таки из спальни старалась без особой надобности не выходить.

Так миновали друг за другом дни. Я не слишком следила за временем, превратившимся для меня в тягучую, липкую и тяжелую массу, несущую вперед размеренно и степенно свое желеобразное тело. Дни казались похожими как близнецы, и это притупляло чувство времени, а порой и пространства. Иногда я ловила себя на мысли сделать нечто такое, что хоть чуточку добавит красок в однообразие серой рутины. Чтоб только заглушить ворочащуюся на дне души глухую тоску. Почему тоску? Ведь я не была одна-одинешенька, рядом были любимые люди, а вокруг надежные стены замка, такого уже родного, но… давила какая-то тяжесть, объяснение которому не находилось. Враг, темный и сильный, был далеко, здесь и сейчас меня никто не преследовал, разве что Северус, но нынешний Волдеморт ничего обо мне не знал… Если только ему никто не доложит…

Я привычно поежилась, мысленно произнеся это ненавистное имя. Нет, ничего не изменилось, даже двадцать лет нисколько не повлияли на мое отношение к пребыванию образа Волдеморта у меня в мыслях. Все также хотелось загнать его поглубже и переключиться на что-нибудь более позитивное.

Учительская, в которую я спустилась в поисках человеческого общения, как делала иногда, когда одиночество становилось в тягость, была погружена в благостную тишину. Уроки еще не кончились, а Сириус еще не вернулся из леса, где он “разминал лапы” в облике Бродяги. Ведь анимагам необходимо время от времени, чтобы не терять форму и навык, превращаться хотя бы ненадолго. Сириус не имел возможности, не таясь, побегать по территории Хогвартса, поэтому раз в пару дней незаметно уходил в лес.

– Виктория, - оторвал меня от раздумий женский голос, - мы про вас до сих пор почти ничего не знаем.

Я повернула голову к сидящей на небольшом диване рядом со мной молодой еще преподавательнице астрономии, профессору Синистре.

В учительской кроме нее присутствовали профессора Макгонагалл и Слагхорн. Оба тотчас, оторвавшись от своих дел, посмотрели на нас обеих. Нас с Сириусом и прежде расспрашивали о нашей, а иногда о личной, жизни в Америке, но мы всегда держали наготове отрепетированные фразы или ловко уходили от ответов.

– Сколько вам лет? Вы так молодо выглядите…

А разве я не говорила?

– Мм… Двадцать четыре. Почти.

– Преподавать стали сразу после окончания школы?
– продолжила расспросы Синистра, видя, что я не пытаюсь сбежать.

– Нет-нет. Преподавателем я стала случайно и совсем недавно.
– В этот момент мне показалось, что профессор Макгонагалл прислушивается даже более внимательно, чем остальные, хоть и вернулась к лежащим перед ней на столе стопке пергаментов.
– До этого я занималась самой обычной маггловской профессией.
– А что, я всегда старалась держаться ближе к правде, чтобы не запутаться в собственных показаниях.

– Маггловской?
– Любопытство Синистры явно зашкаливало.
– А почему?

Тут я немного замешкалась. Как здесь относятся к принадлежности волшебников к маггловскому миру? Но, похоже, молодая учительница ничего не имела против этого, а мнения Слагхорна и Макгонагалл я и так знала наперед.

– Я магглорожденная, поэтому, наверное, хотела быть ближе к семье. К родителям, к… - Голос мой отчего-то дрогнул, и я произнесла: - К сестрам…

Продолжать больше не хотелось. В горле образовался странный комок, и мне пришлось бы прокашляться, чтобы вновь нормально заговорить. На мое счастье, буквально через секунду зазвучал звонок на перемену.

– Аврора, у вас, кажется, сейчас урок?
– спросила, поднявшись, профессор Макгонагалл, когда Синистра вознамерилась задать очередной вопрос.

Та закрыла рот и кивнула. За женщинами вышел и профессор Слагхорн, приветливо пожелавший мне не скучать, я подождала, когда за ним закроется дверь, и опустилась обратно на диван. Потянулась к книге, которую отложила Синистра. “Вселенная как на ладони”. Интересно, преподаватели читают что-нибудь не на профессиональную тему? Представив строгую Минерву Макгонагалл за чтением любовного романа в яркой обложке, я невольно улыбнулась, широко растянув губы. А что, разве они не люди?