Victory значит победа

– Нет, к сожалению, они не могут пойти с вами, мисс Эванс, - решительно сказала я, спасая Гарри от возможного гнева его будущего отца. Да и Рона тоже.

– Почему же?
– слегка насмешливо спросила она.
– Боитесь оставить одних?

– Не боюсь, но я отвечаю за них.

Да, смешно… Отвечаю за этих ребят, которые меня саму спасали не раз…

– Что ж… Извините за беспокойство.

Снова вежливая улыбка, и Лили зашагала по коридору, по-прежнему игнорируя Джеймса. А он остался на месте, видимо, поняв, что сейчас не лучшее время выяснять кто прав, кто виноват. Повернулся и спустился в холл к друзьям.

– Ну, как же так!
– прошептал Гарри с отчаяньем, поворачивая голову то к Лили, то к Джеймсу.
– Они опять поссорились!

Я тяжело вздохнула, не зная, как его утешить. Да уж, стало хуже, чем было до этого.

– Пойдемте, надо Сириусу рассказать…

Рон осмотрелся по сторонам.

– Паркинсон снова куда-то сгинула. Ну и черт с ней.

Найдя Сириуса, мы первым делом просветили его насчет произошедшего инцидента. Он нахмурился и долго молчал, раздумывая.

– Лили, конечно, вспыльчивая, но, в общем, отходчивая. Однако вторая ссора за день - это перебор… Надо сделать так, чтобы они с Джеймсом помирились до нашего отбытия в будущее, - наконец произнес он.

– Да, но как?
– спросил Гарри, не в силах скрыть свою нервозность и тревогу.
– Я с радостью предприму любые меры.

– Либо подтолкнуть их к мирным переговорам, либо… - Сириус вздохнул, но продолжил: - Либо открыться им.

– Открыться? Рассказать им про нас?

– Но это самый крайний случай. Надеюсь, он не настанет.

– Интересно, как подтолкнуть к мирным переговорам Лили и Джеймса, не открывшись им?
– задумчиво произнесла я спустя какое-то время.

– Что-нибудь придумаем.

***

– Кстати, Гермиона, - уже ближе к вечеру вспомнил Гарри, - ты в библиотеке, пока нас не прервали, говорила о каком-то отрывке из книги об Основателях. Что именно привлекло твое внимание? Это имеет отношение к… нашей проблеме?

– А, ну да, - кивнула Гермиона, отворачиваясь от окна, за которым почти сгустилась темнота.
– Наизусть я не помню, но, кажется, в одном абзаце говорилось про Ровену Рейвенкло, про ее внешность и качества характера. И какая-то деталь меня зацепила… М-м… - она прикрыла глаза, сосредотачиваясь.
– Она, Ровена, была колдуньей сильной, почти наравне с остальными Основателями, человеком добродушным и веселым. Всегда носила платья и мантии цветов своего факультета и… Да!
– Гермиона распахнула глаза.
– И неизменно появлялась в обществе в диадеме, столь же прекрасной, как она сама…

– Ну и… - поторопил Рон.
– В чем тут особенность?

Гермиона нетерпеливо повела плечами. Гарри смотрел на нее, чуть нахмурясь.

– Рон, это очевидно…

– Диадема, - просто сказал он.

Я машинально кивнула в знак согласия. Мне тоже показалось это более вероятным.

– Диадема, - повторил Рон, с секунду помолчал, а потом его лицо просветлело.
– Вещь, принадлежащая Рейвенкло, одному из Основателей!

У него был такой вид, как будто он, по меньшей мере, восьмое чудо света открыл. Я сумела спрятать улыбку, переглянувшись с Гермионой.

– Вы думаете, она может быть шестым хоркруксом?

Рон поочередно посмотрел на друзей, затем, словно кто-то мог прятаться в спальне, по сторонам. Но здесь, кроме нас никого не было, а дверь была плотно закрыта. Которая, однако, в следующее мгновение открылась, и в комнату вошел Сириус.

– Опять какие-то секреты?
– спросил он, уловив в наших физиономиях что-то особенное.

– Да нет, все то же самое, - сказал Гарри.
– Обсуждаем одну известную нам проблему.

– Ну, и как? Успешно?

– Не совсем. Но, похоже, намечается кое-какой сдвиг.

Сириус уселся в кресло, сцепив руки на коленях, и слегка подался вперед.

– А поподробнее?

Пока ребята, дополняя друг друга, рассказывали о своем предположении, я погрузилась в собственные раздумья о двух более насущных проблемах. Ссора Джеймса и Лили - это раз, странное поведение Снейпа - это два. Если с первой я разобраться в одиночку навряд ли могла, то со второй было чуть полегче. Мне нужно-то всего подловить Северуса и выпытать, зачем ему понадобилось посылать в меня заклятие…

– …Значит, вы полагаете, эта диадема - вполне возможно и есть тот самый неизвестный хоркрукс?
– подвел итог Сириус.

– Вполне возможно, да, - согласилась Гермиона.
– Но мы не можем это проверить, не зная, существует ли диадема в реальности.

– Диадема… - произнес Гарри немного рассеянно.
– У меня такое ощущение, будто я слышал или видел нечто подобное…

– Наверное, это воспоминание у тебя осталось еще со времени свадьбы Билла и Флер, - решил Рон.
– Похожую диадему тетушка Мюриэль одолжила Флер, помнишь?

– Может быть… - не очень уверенно сказал Гарри.

– А где Паркинсон?
– спросила я, потянувшись в кресле.
– Что-то давно ее не видно.

А так как мы собрались в девичьей спальне, то, вероятно, слизеринка ждала, когда сможет зайти без нашего пристального внимания к ней.

Однако никто особо не забеспокоился, нет и нет этой вредной занозы, кому от этого хуже…

– Сидит где-нибудь, - лениво сказал Рон, - и ногти грызет от злости.

Но Сириус на всякий случай достал Карту Мародеров и развернул, стукнув при этом по ней палочкой.

– Наверное, она опять по старой привычке спустилась в подземелье, - заглядывая ему через плечо, сказал Гарри.

– Почти угадал. Она в холле рядом с его входом.

А у меня, при взгляде на карту, вдруг возникло желание найти на ней еще одно имя.

– Схожу за Паркинсон, - поднялся Сириус.
– А то как бы она нам неприятности снова не устроила.

Он собрался свернуть пергамент, но я, как оголодавшая, быстро протянула руку.

– Можно мне?
– попросила, когда он слегка удивленно глянул на меня.
– Я… э-э… хочу посмотреть, где Лили.

Я спокойно улыбнулась, хотя, по-моему, это мне не шибко удалось, и невинно хлопнула ресницами. Сириус едва заметно усмехнулся, но карту отдал.

– А зачем тебе знать, где ма… Лили?
– спросил Гарри, проводив взглядом скрывшегося за дверью Сириуса.

– Ну а вдруг рядом с ее именем я увижу Джеймса?
– с наивной надеждой сказала я.
– Спорим, ты совсем не против этого?

Гарри спорить, естественно, не стал. Придвинулся ко мне ближе и заглянул в карту. Гермиона с Роном о чем-то вполголоса разговаривали и присоединяться к нам не спешили.