Видессос осажден

Серьезно, уважая врага, который обманул его, Маниакес сказал: "На твоем месте, превосходный господин, я бы не пускал своих людей в бой между Шарбаразом и Абивардом. Ты можешь объявить за того, кто победит, после того, как он победит. А до тех пор найди какой-нибудь маленький городок или вершину холма, который сможешь оборонять, и оставайся там. Это обеспечит тебе безопасность ".

"Вы нашли "какой-нибудь маленький городок или вершину холма" во время гражданских войн в Видессосе?" Голос Тегина сочился презрением.

Но Маниакес ответил: "На самом деле, да". У Тегина отвисла челюсть. Автократор продолжал: "Мой отец был губернатором острова Калаврия, который находится так далеко на восток, как только можно зайти, не выходя в море и никогда не возвращаясь обратно. Он просидел там шесть лет. Он бы бросил себя и свои войска, если бы поступил иначе ".

"Ты и твой отец избрали курс, который сочли мудрым", - бесцветно сказал Тегин. "Надеюсь, вы простите меня, если я скажу, что этот курс прямо противоречит понятиям о чести каждого макуранского дворянина".

"Макуранские понятия о чести не помешали вам, люди, пнуть Видессос, когда мы потерпели поражение", - сказал Маниакес.

"Конечно, нет", - ответил Тегин. "Вы всего лишь видессиане. Но я не могу сидеть сложа руки в битве между моими соотечественниками. Бог посчитал бы меня малодушным, не имеющим воли к выбору, и, несомненно, отправил бы мою душу в Пустоту после того, как я умру ".

"Бывают времена, - медленно произнес Маниакес, - когда у меня совсем не возникает проблем с макуранцами. И бывают другие моменты, когда мне кажется, что мы с вами говорим на разных языках, даже если используем одни и те же слова ".

"Как интересно, что вы об этом сказали. Ваше величество", - сказал Тегин. "У меня часто возникало такое же чувство, когда я общался с вами, видессианцами. Временами вы кажетесь достаточно разумным. На других...
– Он закатил глаза.
– На тебя нельзя положиться. Это прозвучало так, как будто он вынос приговор.

"Нет, а?" Маниакес знал, что его улыбка была не совсем приятной. "Полагаю, это означает, что ничто не помешает мне проигнорировать перемирие, о котором мы договорились, и забрать твоих людей теперь, когда они вышли из-за стен Серреса". Тегин выглядел потрясенным. Маниакес поднял руку. "Неважно, я думаю, что у меня есть честь, есть она у тебя или нет".

"Хорошо", - сказал Тегин. "Как я уже говорил тебе, иногда видессиане - разумный народ. Я рад, что это один из таких случаев".

Во главе своей маленькой армии командир гарнизона ускакал на запад. В нем была какая-то беспечность, которая обычно не ассоциировалась у Маниакеса с макуранцами. Маниакес надеялся, что ему не придется бросать свои небольшие силы в бой между Царем Царей и его маршалом.

Как и многие другие провинциальные города, Серхес был сосредоточен на площади с резиденцией губернатора города и главным храмом Фоса на противоположных сторонах. Маниакес обосновался в резиденции и, как он делал во многих других городах, начал разбирать аргументы, оставшиеся после ухода Тегина и его солдат.

Некоторые из этих ссор были впечатляюще запутанными. "Он обманул меня, ваше величество!" - воскликнул один пухлый торговец, указывая пальцем на другого. "Клянусь Фосом, он обманул меня в первый раз, он сделал это, и теперь он стоит там с гладким лицом, как евнух, и отрицает каждое слово этого".

"Лжец", - сказал второй торговец. "Они собирались сделать тебя евнухом, но вместо этого отрезали твой мозг, потому что он был меньше".

"Гм, джентльмены", - сказал Маниакес, давая обоим презумпцию невиновности, которой, казалось, ни один из них не заслуживал. "Предположим, вместо того, чтобы оскорблять друг друга, вы расскажете мне, в чем проблема".

"На самом деле", - пробормотал рядом с ним Регориос, - "Я был бы не прочь послушать, как они еще немного оскорбляют друг друга. Это должно быть интереснее, чем само дело, ты так не думаешь?"

"Тише", - сказал Маниакес, а затем, обращаясь к первому торговцу: "Продолжай. Ты говоришь, что этот другой парень обманул тебя. Скажи мне, как". Второй торговец начал протестующе выть, прежде чем первый смог заговорить. Маниакес поднял руку. "Ты молчи. Я обещаю, что у тебя будет твоя очередь".

Первый торговец сказал: "Я продал этому негодяю триста фунтов копченой баранины, и он пообещал заплатить мне за это десять с половиной золотых монет, но когда ему пришло время раскошелиться, сын шлюхи вывалил на меня кучу дрянных макуранских корзин и сказал, что я могу либо взять их, либо засунуть себе в задницу, потому что это все, что я когда-либо от него видел".

У Маниакеса начала болеть голова. Он уже сталкивался с подобными случаями раньше. Поскольку многие части западных земель находились в руках макуранцев более десяти лет, неудивительно, что серебряные монеты с изображением Царя Царей были в широком обращении в этих краях. Методичные макуранцы даже заставили некоторые провинциальные монетные дворы выпускать копии своих монет, а не видессосских.

"Могу я теперь говорить, ваше величество?" спросил второй торговец.

"Продолжай", - сказал Маниакес.

"Спасибо", - сказал торговец. "Первое, что я хочу вам сказать, это то, что Бройос здесь может нажить себе геморрой, когда чихает, его голова находится так далеко в заднем проходе. Господом с великим и благим умом, ваше величество, вы должны понимать, что такое расчетные деньги. Прав я или нет?"

"О, да", - ответил Маниакес.

"Спасибо", - снова сказал торговец. "Когда я сказал этому нюхающему ночные горшки шакалу, что дам ему десять с половиной золотых, это были расчетные деньги. Что еще это могло быть? Когда кто-нибудь в Серресе в последний раз видел настоящие золотые монеты? У кого бы они ни были, он закопал их там, где бойлеры не смогли бы их найти. В наши дни мы все покупаем и продаем за серебро. Мы размениваем наше серебро по двадцать четыре к золотой монете, так что, если бы я дал Бройосу двести пятьдесят две серебряные монеты - видессианское серебро, заметьте, - за его копченую баранину, это было бы правильно. Вы понимаете это, не так ли, ваше величество?"

Маниакес получил хорошее образование - для солдата. Он скорее отдался бы палачу, чем умножил двадцать четыре на десять с половиной в своей голове. Но, поскольку Бройос не скакал взад-вперед, как человек, которому нужно навестить джейкса, Автократор предположил, что другой торговец, имени которого он все еще не знал, произвел расчет правильно.

"Если бы Ветраниос дал мне двести пятьдесят две наши серебряные монеты, я бы сейчас не суетился", - сказал Бройос, тем самым отдав Маниакесу недостающую монету.