Видишь Суслика?

Не мелочась, противник атаковал целым домом. Такой же бумажно-деревянной конструкцией, в которой сидел Суслик, но всё же, весьма эффектно. Пулемёты постреляли в сторону летящего «здания», а Пума бросила в него огонёк, который пробил стенку и полыхнул внутри, моментально спалив всё кроме каркаса. За ним шёл огромный, мускулистый человек… Нет, нечто человекоподобное, но лишь отдалённо напоминающее человека.

Серокожий, с непропорционально развитой верхней частью тела, что делало его похожим на гориллу, и с примерно такой же уродливой мордой. По нему стреляло сразу два пулемёта, но пули, кажется, не причиняли ему никакого вреда. А вслед за домом полетел кусок фундамента, который тварь вырвала из земли и запустила точно в траншею. Суслик заметил, что боец успел отскочить, а вот пулемёту повезло меньше.

– И всё? – спросил Орыч, спешащий к месту прорыва.

– По моим данным – всё.

– Данные — это хорошо, кадет Минамото. Но я не верю, что они рассчитывают только на этого чудика. Отправляйся на другой конец периметра.

– Я справлюсь с ним! – рыкнула Пума.

– Не спорь. Нам ни к чему меряться членами, мы оба понимаем, что ты сильнее меня. Здесь я справлюсь.

Каори коротко кивнула, развернулась и ушла. А в домик к Суслику зашла Ласка.

– Ара-ара, мальчики, примеряетесь, как бы половчее получить новых ссадин? – спросила медсестра.

– Это же Орочи. Раз сказал справится – значит справится. – пожал плечами Хорёк.

Суслик промолчал. Он понимал, зачем на самом деле пришла Ласка. Только теперь никакие потусторонние силы её не направляли. Она переживала за него, и потому старалась быть рядом.

Тем временем уродливый маг, которого Акамацу опознал как румынского гуля, подавил второй пулемёт стремительным рывком и ударом тяжёлого кулака, но, когда перепрыгивал траншею, проигнорировав разбегающихся «сапёров», сверкнула молния. Такая яркая, что всё на секунду побелело, а потом Суслик увидел стоящего на краю траншеи Орыча. Он презрительно глядел вниз.

– Ух ты! Он двинул ему кулаком в рожу прямо в полёте! – протянул Хомяк.

На краю траншеи показались уродливые серые пальцы гуля. Орыч расправил ладони и из них начали сыпаться молнии поменьше. Раздался рёв, было слышно, как там, внизу бьётся в судорогах что-то огромное. Вдруг земля под Ямано Ита задрожала, и начала съезжать вниз. Молнии прекратились, гуль издал победный рык и ударил по Орычу кулаком. Тот подлетел на несколько метров, и через крышу упал в домик, прямо рядом с Сусликом.

– Ой-ой! – Хомячок начал паниковать.

Гуль выскочил из траншеи, взмахнул рукой, и снёс всю стенку, через которую кадеты наблюдали за схваткой. Жуткая морда его оказалась прямо напротив лица Суслика. Они закричали одновременно, когда их глаза встретились.

* * *

Отдаляться от битвы было испытанием для Каори. Она – Пума, охотница, и всегда считала, что должна нападать, а не стоять в карауле. Командование поддерживало её инициативы – наступательные операции охрана Императора тоже осуществляла, и Каори проявляла себя отлично.

В лицо ей подул тёплый ветерок. Что-то насторожило Пуму, она стала озираться по сторонам. Ничего. Ни одной живой души, ни малейшего движения. Даже деревья не шевелят листочками.

Но ветер?

Пума пригляделась ещё раз, и заметила дрожь воздуха позади. «Это был ну совсем не ветер» – подумала она.

Похоже, Орыч был прав. Нападение сразу с двух сторон, и если одно – громкое, заметное, даже можно сказать – зрелищное, то второе скрытное. Как быть? Ей бы не помешал совет опытного офицера прямо сейчас. Пума дошла до траншеи, приободрила людей с лопатами фразой «Это вы – истинные герои» и пошла обратно. Дрожащий воздух как раз затёк в здание, где скрывался император.

Длинный дом, построенный из более прочных панелей, единственный во всём макете города обладал подвалом. Не ахти какая фортификация, просто котлован, закрытый деревянным полом, но это лучшее, что они имели. Пума рывком подскочила к двери.

По коридору шла фигура в чёрном хиджабе. Она заглядывала в каждую комнату, но везде было пусто. Пума оскалилась. Вот враг и открылся.

– Аш назг сакренаш, аш кхат… – услышала Каори у себя в голове и сразу же воззвала к Кагуцути.

Огонь покровительницы окутал сознание мягким покрывалом, наваждение рассеялось. С желтыми сполохами в глазах Пума выдохнула волну пламени, и ревущий шторм прошёлся по коридору. Фигура в балахоне остановилась. Она загорелась, но не корчилась от боли. Тлеющие куски материи сползли на пол, открыв взору красную кожу плеч, спины, бёдер… ниже начала бёдер тела не было, только широкий у основания и истончающийся к концу огненный хвост.

Дух медленно повернулась, открыв взору высокую тяжёлую грудь с почти чёрными сосками в окружении светлой ареолы.

– Ифрит! – воскликнула Каори.

Как справиться с огненным духом она не знала. Очевидно, огонь не поможет. Додумать она не успела. В руке ифрита появился огненный бич, она взмахнула им, и закрученная, извивающаяся спиралью плеть хлёстко ударила её по плечу. Пума едва не рухнула от боли, одежда проплавилась, а на коже появился ожог.

– Кагуцути, даруй мне свою защиту! – прокричала Каори, забыв в горячке, что мысленное обращение всегда слышится лучше.

Огненный бич свистнул, и растворился в завесе пламени. Дух-покровитель услышал. Ифрит изогнула бровь и улыбнулась.

– Жрица… как отобьёшь это? – прошелестела она на японском.

Снова взмах бичом, но на этот раз подвижная плеть не ударилась в преграду, а обогнула её, распоров стену. Плеть обвилась вокруг Пумы, и прежде, чем она успела что-то сделать, дёрнула её вперёд. Девушку прижало к собственному щиту, волосы вспыхнули, кожа начала лопаться от жара, страшная боль резанула по всему телу.

– Кагуцути-сама!!! – вскричала обжигаемая Миномото.

Щит перестал жечь, сделавшись мягким и податливым словно одеяло, он просочился под плеть и закутал Каори в кокон. Ифрит усмехнулась, накинула на кокон ещё несколько петель и не спеша, победно, двинулась к люку в подвал.

Но люк распахнулся сам. Порыв ледяного ветра вышвырнул его, пробив крышу, а следом за ним из подвала вырвалась снежная буря. Сибирская стужа выморозила коридор в мгновение ока.

Следом за холодом, в снежных потоках из подвала поднялась императрица. Лицо её было покрыто изморозью, кожа посинела, а глаза ввалились внутрь, превратившись в две чёрные дыры.

– Замёрзла я, – произнесла она медленно и печально, – согрей меня.

Серафима протянула к огненному духу руки, и жар его стал рассеиваться, утекая к императрице видимым переливающимся потоком. Огненный хвост затрепетал и начал истончаться, кожа бледнела на глазах.

– Не-е-ет!!! – завизжала ифрит.

Неподдельный ужас проступил на её лице, она метнулась к окну, но не долетев до него, упала грудью на подоконник и сползла на пол. Ифрит стремительно теряла энергию, ещё немного и придёт полное развоплощение.