Вигил

– Мария, ты где была?
– у двери её ждал Умбра, напоролся на её мрачный взгляд и не стал развивать тему.
– Не важно. Мы идем в таверну, посидим за тех, кто не дошел.

Отказаться от такого она само собой не смогла. Благодаря им девушка еще могла жаловаться на плохое настроение, живая и практически невредимая. Интересно, они тоже висят где-то в безвременье, как и она когда-то? Эликсир ухнул в желудок противным комом, оставив мерзкое послевкусие.

– И когда трибун решит снова меня использовать?
– спросила она у Леандра, выйдя из комнаты.

– Об этом знает только он, - прохладно ответил Умбра.

– Буду благодарна за совет, если, конечно, снизойдешь, - последнее было лишним, но не удержалась. Пройти бок о бок десятки миль по враждебной территории, чтобы потом быть преданной среди своих!

Леандр резко остановился и впился в неё острым взглядом что-то решая для себя.

– Держись подальше от трибуна, - сухо сообщил он.
– Но следовать этому совету будет сложно и я помочь не смогу.

– То есть я слишком сильно заинтересовала его? Дерьмо!
– не удержалась и снова саданула по стене.

– Слишком уж ты приметная, красавица, - Умбра широко улыбнулся снова примеряя маску весельчака.

– Да какая я тебе красавица, - скривилась Мария и тут же вспомнила Таис, вот уж кто мог похвастаться бездной женской привлекательности и шарма.
– Кстати, ты знаешь что-то о личной жизни трибуна?

– Личной жизни?
– недоуменно переспросил он на мгновение выпав из образа.
– К чему такой интерес? Решила задобрить его таким незамысловатым образом?

– Еще один подобный намек Умбра, - сурово сдвинула брови девушка, - и ты таким образом уже никого не задобришь!

– Ух, горячая штучка, - он лукаво улыбнулся.
– Не знаю я ничего такого.

– А кто знает?

– Ходят слухи, что у него то ли есть, то ли была постоянная женщина, конкубина, - нехотя выдавил Леандр.
– Большего мне не известно, а у тех, кому известно, я не рекомендую спрашивать.

– Спасибо и на этом, - Мария отступила.

Таверна встретила запахом алкоголя, жареного мяса, мужского пота и спертого воздуха от дыхания десятков посетителей. Кальвус с Эбуцием заняли столик в углу и делали заказ пышногрудой подавальщице делающей недвусмысленные намеки обоим. Женщина окинула Марию удивленным взглядом, быстро ставшим презрительным. Да, отмытая и переодетая в чистое она больше походила на девушку, но совсем не соответствовала принятым стандартам красоты. В Империи любили мягких и фигуристых девушек, словно сошедших с неизвестных им полотен Рубенса. Плавные линии плеч, бедер, ровная и светлая кожа. Она могла по достоинству оценить злую иронию, по которой её тело из прошлой жизни тут было бы идеалом красоты, а её сегодняшнее заставило бы позавидовать любую модель в прошлой. Высокая, один пасс, один пес и один пальмус, вместе почти метр восемьдесят пять, худая и жилистая, покрытая шрамами. Ферадах еще любил говорить, что её взглядом можно людей резать, а девушки смотрят ласково и приветливо.

– Уже заказали на всех?
– спросил Умбра усаживаясь рядом с Эбуцием.

– Да, - ответил эфириус, наблюдая за садящейся напротив Марией.

Дальше разговор не пошел. Кальвус, сидящий слева от неё по обычаю смотрел куда-то вниз под стол и свой план по болтовне уже перевыполнил. Справа Умбра мрачно сверлил взглядом столешницу, а с Галлом она сама не хотела что-либо обсуждать. В молчании они наблюдали как подавальщица принесла aqua ignis и лепешки с травами, похожие на фокаччу. Восемь стопок на пустом краю стола расставляли аккуратно и каждую накрыли куском лепешки. После этого подняли свои и разом их опрокинули. Говорить за кого пьют не понадобилось, всем было кого вспомнить.

После первой незаметно выпили по второй, потом по третьей. К пятой языки немного развязались, стали вспоминать поход, а точнее, свои впечатления от него. В районе седьмой или восьмой с соседнего столика заинтересовались Марией. От восклицания "Да это же девка, мужики!" и смачного хлопка по спине девушка чуть не подавилась закуской. Умбра вызвался объяснить, Мария не могла остаться в стороне, потом подтянулся и Эбуций. Втроем они хорошенько отметелили солдат, которые через два сломанных носа и один выбитый зуб выяснили, по какому поводу собрались разведчики и без разговоров присоединились к своеобразным поминкам по погибшим во время задания. Выпили с ними за ушедших навсегда товарищей, потом за легион, за крепкую мужскую дружбу, за Империю, за имперского орла, за все хорошее и еще за что-то, Мария уже не помнила. Зато вспомнила про отрезвляющую формулу и даже сумела не запороть её. Умбра в обнимку с рябым легионером храпели запрокинув головы, Кальвус спал положив голову на сложенные вместе руки. Эбуций пытался добиться благосклонности подавальщицы, лапая ту за грудь и задницу. Девушка усмехнулась, фигуристой официантке сегодня не на что было рассчитывать, единственный доступный эфириусу постельный подвиг - это сон.

Покинуть Кастеллум удалось только через день. Поминки прошли настолько продуктивно, что отсыпалась Мария практически до полудня, и рапорт для префекта писала впопыхах. Связи Умбры позволили попасть в оружейную и получить все необходимое для приведения оружия в порядок. Сигму Луция пришлось сдать там же. Она выдержала долгий и изнурительный спор с армикустосом, который ни в какую не соглашался дать ей хоть одну обойму для пистолетов, чей боезапас она полностью истратила за время операции и носила больше для вида, чем в качестве реальной боевой силы. Возвращаться в поселение безоружной девушка не планировала и довела мужчину до белого каления. Брызжа слюной и изрыгая проклятия на голову несносной девки он все же вынужден был дать ей четыре магазина и напоследок пообещал пожаловаться трибуну.

– Вперед и с песней!
– выдала ему странное напутствие Мария и довольная отправилась готовиться к отъезду.

Кончать жизнь самоубийством она пока не планировала, поэтому хотела присоединиться к отряду легионеров, что постоянно патрулировали границу с дикарями и земли между поселениями. Для этого стоило найти Умбру, который мог сообщить, кто в курсе передвижений легионеров. В казарме смуглого и кудрявого крепыша не оказалось, Кальвус тоже куда-то запропал. Соваться в Сервилию не было никакого желания, а больше она никого не знала и все чаще ловила на себе подозрительные взгляды легионеров. Недомолвки Леандра позволили понять, тот разместил Марию в обход правил и скоро кто-то поинтересуется, по какой причине легион платит за постой вигила. Поэтому в столовую при казармах она не совалась, перебрала вещи, напихала тряпок в свою многострадальную шляпу, которая слегка потеряла форму за время их приключений, и снова отправилась на поиски бывшего командира. Тот обнаружился у здания бань, обливающийся холодной водой и отфыркивающийся. Девушка невольно залюбовалась мускулистым смуглым торсом и твердыми ягодицами, которые облепили мокрые штаны. Одернула себя как раз вовремя, чтобы обернувшийся на зов Умбра увидел спокойное выражение её лица.

– Как ты?
– спросила она, разглядывая слегка осунувшегося и помятого легионера.
– Где Кальвус и Эбуций?

– Нормально, красавица, - белозубо улыбнулся он.
– Эти отсыпаются, наверное. Не видел их с утра.

– Спасибо еще раз, что организовал мне патрицианские апартаменты, - ответила ему улыбкой она, - но мне кажется, актариус скоро узнает о неучтенном постояльце и тебе влетит.

– Что правда, то правда, - не стал отнекиваться он.

– Тогда я буду благодарна, если поможешь найти провожатых до поселения...

– Все сделаем!
– браво заявил Умбра и Мария не удержалась.

– Мне кажется, ты лучше, чем хочешь казаться, - задумчиво сказала и поспешила уйти от замершего мужчины, бросив через плечо.
– Я буду у себя.

За время путешествия было достаточно подсказок, чтобы догадаться. Леандр провел детство в приюте, причем не простом, этим объяснялся странный номен. Его повадки подходили скорее киллеру, чем легионеру, легкость, с которой он легко читал настроение каждого в их группе и умудрялся в нужный момент разрядить обстановку своими остротами. Формально как только они ступили на землю его командирские обязанности закончились и каждый был сам по себе, это не помешало Умбре странным образом заботиться о подчиненных и дальше. Мария надеялась, что трибун заметил его достоинства и найдет им соответствующее применение, а сам Леандр не избежит поощрения.

Префекта вигилов снова не оказалось на месте. Рапорт она оставила на его столе под двумя эфирными печатями, одна предохраняла послание от прочтения, вторая сообщала о том, кто касался бумаги. Умбра перехватил на входе в офицерское общежитие:

– Нашел два отряда. Оба пройдут рядом, до самой Колонии на Озере будешь добираться одна.

– Подходит. Когда выходят?

– Первый через два часа, второй послезавтра в полдень.

– Первый, - не долго думая выбрала она.
– Сможешь помочь с лошадью? Или надо будет самой покупать?