Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
«Секс-бомба», — подумал я, и девушка, словно угадав мои мысли, улыбнулась.
— Вы что-то ищете? — спросила она.
А мне, во все глаза глядящему на красавицу с черными косами, захотелось сказать, что уже нашел. Но вместо этого вдруг очутился рядом с Шизой, и та со всего маху врезала мне по голове палкой. Я охнул и пришел в себя. Потер ушибленное темечко и, ругая Шизу, ответил:
— В общем-то да, ищу. Отправили меня сюда искать мудрости и знаний. Не подскажете, где все это можно найти?
— Знаю, — спокойно ответила девушка. — Идите за мной.
«Идите
И, осторожно оглядываясь, двинулся следом. А девушка, продолжая идти, ответила на мои мысли:
— Тому, кто ищет знания и мудрость, они достаются просто.
Мы зашли в дом, и меня встретила приятная прохлада. В комнате — стол, шкаф, комод, голубые занавесочки на окнах, цветы в горшках. Вот и все убранство. За столом сидели трое парней, которые странно, даже враждебно на меня посмотрели.
Я же еще раз осматривал светелку. Странный для этого места паркетный пол. Круглый стол и стулья с резными спинками. Три парня. Братья, что ли?
Сидящие парни переглянулись и самый высокий, со светлыми кудрями ревниво спросил:
— Марта, это кто?
— Еще один соискатель, — равнодушно ответила девушка, обернулась ко мне и, улыбнувшись, произнесла: — Вы садитесь, я сейчас.
Я сел на краешек табурета и улыбнулся парням.
— Здрасте, добры молодцы, — поздоровался я.
— Марта моя! — неожиданно проговорил высокий блондин.
— Нет, моя! — отозвался тот, что сидел справа, покоренастей, с черными волосами до плеч.
— Почему твоя? Она моя! — резко повернулся к говорившему третий паренек, тонкий, как тростинка, и красивый, как девушка.
Высокий схватил нож со стола и замахнулся на коренастого. Я еле успел перехватить его руку и вывернуть. Отобрал нож и назидательно проговорил:
— Нож не игрушка, им не балуются. Вы чего не поделили? Девушку?
Все трое посмотрели на меня и одновременно кивнули.
«Заколдованные, что ли?» — подумал я.
— А ее саму спрашивали, кто ей больше нравится?
Трое, как заведенные, отрицательно покачали головой.
— Ну так спросите, — засмеялся я. — Кто ей больше понравится, тот с ней и останется.
— Я не буду спрашивать, — замялся высокий блондин.
Остальные двое согласно закивали головой:
— Мы тоже не будем.
— Хотите я спрошу? — ответил я, с недоумением оглядывая эту странную троицу.
Все трое синхронно согласно кивнули головой.
Вошла девушка с блюдом, на котором лежали пироги, и поставила его на стол. Я с удивлением смотрел на угощение — на румяные пироги, исходящие жаром.
— И в каком из них мудрость, а в каком — знания? — пошутил я.
— Мудрость сама находит дорогу к разумным, — ответила Марта.
— Это если разумный, — невесело усмехнулся я, но к пирогам не притронулся. — А если нет?
Девушка серьезно посмотрела на меня, но промолчала. Молчание затягивалось и становилось тягостным. От меня все чего-то ждали.
Чтобы хоть как-то разорвать этот круг молчания, я обратился к девушке:
—
Марта, тут парни не могут поделить… э-э-э… — чуть было не сказал «тебя», — не могут определить, кто тебе нравится.— Мне нравишься ты, — совершенно спокойно ответила та. — Оставайся со мной.
— Я? — Моему удивлению не было границ. — Почему я?
— Потому что ты не такой, как они.
— Я не могу, Марта. У меня есть невеста и много дел, еще не сделанных.
— Тогда забирай этих, — она кивнула на троих парней, — и уходите.
И такая властность прозвучала в ее голосе, что мы не смогли ослушаться! Я встал с тяжелым сердцем, словно терял самое дорогое в жизни. Так, будто совершал непоправимое и потом буду сожалеть об этом до конца своих дней. Ноги мои налились свинцом. Все внутри меня кричало: «Останься! Это твое счастье! Ты здесь недоступен никому и вечно будешь жить в любви и ласке, не испытывая проблем, горестей и печали. Вот оно, счастье! Ты искал его всю свою жизнь».
Я остановился и увидел Шизу, прижавшую платочек к губам и со слезами смотревшую на меня. Она молчала, и только слезы маленькими бусинками текли по ее щекам, падая на песок. Я разрывался на части. В моих чувствах царила буря. Боль душевная, непереносимая оплела их своими щупальцами и сдавливала меня, словно питон. Я застонал и увидел Гангу, стоявшую рядом с Чернушкой. Моя невеста прошептала: «Ты нас предаешь?» Я не услышал слов, а прочитал это по губам.
— Предаю? Нет, я не предатель. Я… Не…
Я сделал немыслимое усилие, словно поднял тонну, и шагнул вперед. Потом еще, и почувствовал, что стало легче. Преодолевая навалившуюся тяжесть, медленно, не оборачиваясь, побрел прочь из комнаты. Я слышал, как следом поплелись остальные. Я боялся оглянуться, чтобы не утонуть в глазах красавицы и не совершить непоправимое.
— Пой, Виктор, — услышал я тихий шепот и хрипло запел песню о жене в далеком краю.
Я пел только одну строчку, что пришла на память, и меня отпускало. Идти становилось все легче и легче. И я вышел из комнаты на крыльцо. Вытер пот, льющийся со лба, и облегченно вздохнул.
Когда я вышел из усадьбы, спустился с высокого крыльца и оглянулся, то ее уже не было. Не было сараев, коров и собаки с будкой. Не было колдуньи. Только одно марево на границе видимости.
— М-да, — поджал я губы. — Лучше идти по дороге. Есть дорога, надо по ней и идти, а всякие повороты в сторону приводят к таким вот непредвиденным трудностям.
— Эй, чужак! — услышал я грубый окрик и обернулся.
Ко мне шли трое парней во главе с высоким блондином. Он уверенно шагал по дороге. Не просто парень, а этакий хозяин мира, уверенный, что ему все можно и за это ему ничего не будет. Об этом говорило и наглое выражение его лица.
— Кто ты? — спросил он.
— Не важно, — ответил я. — Чего ты хотел?
— Мы тебя не знаем. Я Торн, это Велес, — показал он рукой на коренастого. — А это Бортоломей, — указал он на красавчика.