Викториада

– Как въедем на территорию - сразу развернись мордой на выезд.
– Прапорщик, скрючившись, стоял между передними сидениями, пытаясь рассмотреть, что творится по ходу движения. А творилось там много. В щелку между его могучим телом и Катей на переднем сидении, мне было видно: БТР проскочил домик охранника, снеся по пути перегораживающий дорогу шлагбаум, и покатился по узкой заасфальтированной дорожке между небольшими деревянными коттеджами. Справа, над нами, нависала Валуева горка с, уходящей куда-то на вершину, канатным подъёмником, слева гладь озера, и зомби… просто куча мертвяков, которые, пока ошарашено, глазели на наше неожиданное яркое появление.

– Вот тут разворачивайся.

БТР, утробно урча, нарушая все правила древней игры, заелозил по шахматной доске, по пути снеся чёрного короля.

– Боец - в башню.

Попутно наступив мне своим сорок шестым размером на ногу, протиснулся военный в кресло стрелка.

– Давай-ка по всему, что движется…

А двигалось вокруг не мало. Проблем с выбором цели практически не было. Со всех сторон к нам плелись, ковыляли, иногда бежали какой-то перекособоченной трусцой десятки, волочащих ноги или довольно шустро передвигающихся (Интересно от чего это зависит?) зомбаков.

Прапорщик прильнул к одной из бойниц по левому борту, выходящих на гору. Что он там видел - не понятно. Наконец-то застучал крупный калибр КПВТ. Я снова зажал руками уши, но грохот, казалось, проникал до самого мозга.

– Чёрт!
– выругался, Борисыч.
– Со склона спускаются, а те, что на самом верху - так и ходят там кругами. Что у них за хоровод такой, только ёлочки и Деда Мороза не хватает?

Он выглянул через лобовое бронестекло. В этот самый момент, наглый мертвяк залезал на острый бампер бронетранспортера, загораживая Кате весь обзор. Девушка, не выдержав его мутный взгляд, уставившийся прямо в нее, закрыла бронезаслонку.

Сергей Борисович, наконец-то, что-то высмотрел и, вернувшись в десантный отсек, постучал стрелку по колену.

– Справа впереди, на два часа, видишь коттедж?

Боец, развернув башню, что-то некоторое время выглядывал в прицел, после чего кивнул.

– Подожги его.

Заменив коробку на другую с маркировкой «Б-32» (бронебойно-зажигательные), пулеметчик открыл огонь по приговоренному домику. Результата я не видел, но судя по удовлетворенному хмыканью Борисыча, он был очень даже хорош. А когда рвануло так, что даже БТР закачался на рессорах, я понял, что результат даже предвосхитил все его ожидания.

– Ты куда там попал?

– А едрить его знает!
– С чувством произнес стрелок.
– Наверное, в газовый котёл.

Прапорщик прильнул к своей бойнице.

– Ой, как хорошо… Пошли, родимые, даже побежали.

Я прильнул к соседней бойнице. Дырочка была совсем маленькая, так, чтобы смог пролезть только ствол автомата, поэтому что-то разглядеть, толком, было крайне проблематично. Причем, смотреть приходилось под таким жутким углом, что у меня уже через пару минут заболела шея. Но даже этого времени мне хватило, чтобы разглядеть, как с горы кубарем катится настоящая лавина из тел. Кто-то поднимался, но снова сбивался другими желающими поучаствовать на празднике жизни и опять катился вместе со всеми вниз. Когда первые добравшиеся уже стали подниматься и появляться из-за административного корпуса, прапорщик хлопнул механика-водителя по плечу.

– Все, поехали, а то еще заблокируют.

– А с пассажиром, что делать?
– В открытом окне торчала мертвая рожа, которая переключилась с закрытого окна Кати на еще открытое - водителя.

– Жми на газ, едрить тебя!
– Передразнил Борисыч пулеметчика.
– Какой на хрен пассажир? Свалится. Сейчас таких пассажиров сотня набежит - умаемся катать.

Второй раз говорить ему не пришлось. Машина взревела мотором и, подпрыгивая на неровностях, помчалась к выезду с территории. Пулемет еще стрелял короткими очередями пытаясь поджечь соседний домик, когда бронетранспортер вылетел на дорогу и со свистом, набирающего обороты двигателя, помчался в горку.

Пассажир свалился уже где-то за КПП. Он мужественно и цепко держался за створку бронезаслонки, но ветка березы, низко висящая над самой дорогой, смела нахала, который пытался на халяву прокатиться на вверенной нам боевой технике.

– Ну, вот… и контролёра вызывать не пришлось.
– Констатировал прапорщик потерю назойливого зомбака.
– Так, теперь смотри перед Шахматово крутой поворот налево… не пропусти, а то потом придется до самого поселка пилить для разворота.

Водитель только хмыкнул. Машина вылетела из растительного тоннеля и лихо, практически не сбавляя скорости, вписалась в поворот. Под колесами затрещали щебенка и валяющиеся сухие ветки. Утрамбованная грунтовка петляла по склону Валуевой горки, упорно взбираясь на ее вершину. Перегораживающий путь грузовик БТР просто подвинул мощным бронированным корпусом, протискиваясь между склоном и лежащим на боку фургоном.

Уже через пять минут бронетранспортер, устало вздохнув пневматикой, замер на автомобильной площадке перед приземистым зданием, в которые уходили толстые канаты подъёмника.

– Усё, прыехали! Поблагодарим пилота нашей авиакомпании дружным хлопаньем в ладошки.
– Высказывание прапорщика, вызвало дружные улыбки. Только в моём случае она была немного вымученной.

– А что кормить не будут?
– Попытался я поддержать начальника, слышанной ранее шуткой.

– Обломитесь. Полет проходил на небольшой высоте и всего десять минут.

От дружного гогота из четырех здоровых откормленных глоток в тесном отсеке боевой машины заложило уши не хуже, чем от крупнокалиберного пулемета.

– Так, хватит скалиться. Минутка юмора подошла к концу.
– Командир мгновенно превратился из искрометного юмориста в сурового воина.
– Отставить хихоньки и хаханьки. Выходим по одному. До сигнала еще около часа. Нам еще вершину зачищать.

Бойцы, как тараканы полезли в открытые люки. Катя вылезла через верхний и так и осталась сидеть на броне, осматриваясь вокруг. Бронетранспортер остановился на небольшой площадке, предназначенной, видимо, для грузового транспорта, обеспечивающего канатную дорогу.

Девушка в своей бейсболке козырьком назад, джинсовке и с арбалетом на коленях, всматривающаяся вдаль, снова напомнила мне того пацана на крыше троллейбусной остановки, которого я впервые увидел. Только пацан был уж больно симпатичный. Эту мысль прервал прапорщик. Он вскарабкался на броню и встал рядом с дочерью. Вид с горы открывался шикарный. Даже лучше, чем с бункера. Гора доминировала над огромной площадью. На север, откуда предположению должен прийти сигнал, были сплошные лесистые холмы, теряющиеся вдали в дымке. А с юга, куда уходил склон курортного горнолыжного спуска, ярким голубым пятном с отражающимися в нем редкими облаками украшало вид огромное озеро. Коттеджи спускались со склона к его берегу, создавая умиротворенный идеалистический пейзаж. Немного портили картинку два догорающих домика и бродящие вокруг них толпы мертвяков, но в целом вид был шикарный.

Борисыч, спрыгнув с БТРа, постучал по лобовому стеклу.

– Машину разверни на выезд. Один боец в башню и верти ей, как вентилятором.
– Пулеметчик, тот же, который оттоптал мне ноги, утвердительно кивнул.
– Чтобы ничего не пропустил. Но больше внимания на дорогу. Огонь не открывать! Что-то заметите - доклад. Двое на склон. Там тихо, все на шоу внизу, которое мы им устроили, но мало ли… Огнестрел в крайнем случае… Всем понятно? Пристрелю лично того, кто пальнет без приказа.
– Бойцы кивнули и, молча, достали свои тесаки, демонстративно убрав свои «укороты» за спину.
– Теперь ты… - он скептически осмотрел мою фигуру.
– Остаешься возле машины, готовь аппаратуру, но посматривай на северный склон. Он крутой для толпы, но одиночки могут вскарабкаться. Мы с Катей зачистим вершину и вернемся к тебе. Связь по третьему каналу.
– Он постучал по переговорнику на ремешке разгрузки, и я покосился на такую же черную коробочку на своей груди и сразу же переключил тумблер на цифру три.
– Ну что стоим? Все за дело.