Винделор

Илай чувствовал, как силы уходят, его движения замедлялись. Но, собрав остатки воли, он нанёс решающий удар, и последний противник упал с глухим стоном. Илай шатался, пытаясь отдышаться. Он посмотрел на свои руки, дрожащие от напряжения, и ощутил, как его охватывает ужас. Он отнял жизни — и эта мысль ударила его.

Он с лёгкостью шагал, с лукавой улыбкой, точно зная, как поджидал своего противника у самого края его силы. В этот момент, полная решимости, Мира метнулась к Илаю, выхватив нож из его руки. Она не колебалась.

— Стой! — закричал Илай, но голос его едва слышался. Мира уже подошла к сопернику, и, с безрассудной смелостью, подняла нож над головой.

Прогремел выстрел.

Время замерло на мгновение, а воздух наполнился неизбежным напряжением. Мира с широко распахнутыми глазами вновь поняла, что граница между жизнью и смертью была почти невидимой. Она упала на землю от ужаса, и в тот же миг противник рухнул рядом с ней, словно подкошенный.

Глава 10

Глава 10

Винделор стоял в тёмном переулке, его сердце колотилось, пока он провожал друзей взглядом, заставляя себя не оглядываться. Он понимал, что должен прикрыть их, и, хотя молчаливое согласие сжало его сознание, страх не отступал. Бандиты, которых он оставил позади, были не просто противниками — они были охотниками. В их глазах читалась одна цель — убить.

Когда Винделор вновь обратил внимание на противников, он увидел, что их собралось двенадцать, словно языки пламени, жадно окружавшие добычу. Грубые, с ненавистью в глазах, они сомкнулись полукругом, не оставляя ему пути к отступлению. Он был один в этом хищном круге, среди людей, для которых мораль — лишь пустой звук.

— Давайте поговорим, — произнёс Винделор, но его слова повисли в воздухе без ответа. Только презрительные ухмылки и молчаливая угроза подтвердили их намерения.

Оценивая противников, Винделор сразу выделил двоих — сильнее и опаснее остальных. Скорее всего, они вели эту стаю. Стиснув зубы, он просчитал следующий шаг и достал револьвер. Прицелившись с холодной решимостью, он нажал на спусковой крючок.

Первый выстрел прошил грудь ближайшего лидера — тот рухнул мгновенно, не успев понять, что произошло. Второй выстрел заставил второго гиганта пошатнуться, прежде чем он осел на землю. Но в этот момент один из бандитов, воспользовавшись секундным замешательством, бросился вперёд. Его кулак угодил Винделору в плечо, заставив того отступить на шаг. Боль обожгла, но он стиснул зубы, подавляя желание отступить.

Волны шока на лицах бандитов сменились разъярённым рвением — они ринулись в атаку. Винделор, не теряя времени, выстрел за выстрелом сдерживал их натиск, целясь в тех, кто осмелился подойти слишком близко. Выстрелы раздавались в тишине переулка, заполняя её отголосками смерти, эхом разносясь по разбитым стенам. Но очередной удар, на этот раз в рёбра, заставил его пошатнуться. Он едва удержал равновесие, чувствуя, как силы начинают покидать его.

Когда курок щёлкнул вхолостую, Винделор увидел, как в глазах врагов вспыхнул азарт охотников. Двое вооружённых ножами бандитов подбежали, их лезвия сверкнули в темноте. Винделор попытался увернуться, но споткнулся о выбоину в мостовой, чуть не упав. Один из ножей чиркнул по его предплечью, оставив лёгкий порез, от которого тут же выступила тонкая струйка крови. Жгучая боль пронзила руку, но он стиснул зубы и бросился вперёд, ускользая, словно тень.

Выбравшись в тёмный переулок, он понял — ещё есть шанс выжить. Сердце билось быстро, сливаясь с хаосом вокруг. Остатками самоконтроля он выхватил нож — холодный, надёжный, как последняя защита. Зная, что ошибки недопустимы, он держался на расстоянии, не давая противникам загнать себя в угол.

Внезапно он заметил одного из бандитов, отставшего от группы. Это был его шанс. Винделор метнулся к нему быстро и бесшумно, подавляя страх. Ужас и время, сжавшееся в секунды, превратились в инстинкт — нож сверкнул в темноте, вонзаясь в шею бандита. Тот рухнул без звука.

Понимая, что расслабиться — значит умереть, Винделор продолжал хладнокровно сокращать число преследователей. Он терпеливо ждал, пока они сблизятся, вынуждая их выходить из укрытия, где его скорость и точность могли стать решающими. Холодный пот стекал по лбу, кровь из пореза на руке сочилась, но он не обращал на это внимания — каждая капля была платой за жизнь.

Его разум работал чётко, без лишних эмоций; каждое движение, каждое решение было просчитано до секунды. Он знал: единственный способ выжить — атаковать первым, сломить волю врагов, прежде чем они поймут, что проиграли. Звуки битвы растворялись в ночи, и Винделор, отбросив сомнения, в этот миг перестал быть жертвой — стал охотником.

Винделор направлялся по запутанным улочкам, где тени скользили, а шёпот казался живым существом. Каждый его шаг отдавался в тишине ночи. Вокруг царила гнетущая атмосфера разложения: смешанные запахи пота и алкоголя, звуки далёких криков и хохота, гулкий ритм похоти, который манил и отвращал одновременно. Город, некогда полный жизни и света, теперь выглядел как арена безумия. Винделор видел, как горожане, не обращая внимания на происходящее, предавались страстям, будто всё остальное перестало существовать.

Знакомый страх витал в воздухе, пока он скользил между переулками, порой останавливаясь, чтобы устранить очередного преследователя. Несмотря на то что он уже отправил в могилу больше дюжины, охота не прекращалась. Времени на сожаления не было, но каждая смерть оставляла в нём тень — напоминание о том, как легко человек может скатиться к низменным инстинктам.

Он замедлил шаг, заметив четыре тела, разбросанные у небольшого трактира. Лица покойных были искажены болью, а в телах, казалось, ещё теплилась последняя искра жизни, пока живые продолжали плясать на грани безумия. Бездушное веселье, отвернувшись от реальности, длилось, словно смерть была лишь мелкой деталью ночи.

— Здесь определённо поработал Илай, — прошептал Винделор, разглядывая глубокие порезы, оставленные знакомым лезвием. В это время несколько женщин переплетались в порочном танце, всего в шаге от мёртвых.

Винделор почувствовал жгучее отвращение к увиденному. Это было не просто разнузданное веселье — это было разложение, уничтожающее суть человечности. Но противостоять хаосу в одиночку означало обречь себя на смерть, и он двинулся дальше, сосредоточившись на своих целях. Его шаги были осторожны, движения — точны; в каждом взмахе ножа он видел попытку вернуть миру крупицу утраченного порядка, какой бы бесполезной она ни казалась.

Когда Винделор вышел на открытую площадь, мрак города окутал его, давя на плечи гнетущей тяжестью. Разноцветные огни, вспыхивающие в окнах трактиров и борделей, разрезали тьму, создавая иллюзию жизни, но за каждым ложным праздником пряталась тёмная бездна. Он чувствовал, как тени, казавшиеся рассеянными, вновь сгустились вокруг.

Неожиданно на него напал одинокий преследователь — истощённый, с безумным взглядом, в котором горел голод хищника. Винделор попытался увернуться, но боль в плече от прежнего удара замедлила его. Лезвие врага полоснуло воздух, и Винделор едва успел отшатнуться. Ответив резким движением, он сбил противника с равновесия. Не давая тому восстановиться, он нанёс удар ножом, и враг рухнул на брусчатку, безжизненно раскинувшись.