Вишнёвый ликёр или медовая роза?

Утром Оля проснулась от того, что кто-то стучался в дверь. – Заходите, тихо сказала она и увидела, сквозь прикрывшие глаза, как зашла к ней Надежда.

– Доброе утро! Как спалось? – Спросила она.

– Хорошо, вчера только долго не могла заснуть. Видно из-за того, что для меня этот дом, как новое место. Ответила Оля.

– Постепенно обвыкнешься. Я пришла помочь тебе умыться и одеться. Потом есть пойдем. Пока гипс не снимут, буду дома тут ухаживать за тобой. Ты для меня родной человек и брат поделился хорошей долгожданной новостью, что вы ждёте ребеночка. А, то я смотрю, ходит, светится весь и молчит. Не поняла даже, от чего такой счастливый. А, потом он обрадовал меня. И Надежда, улыбнулась после этих слов.

Оля заулыбалась в ответ, и стала подниматься с дивана, для того чтобы быстрее одеться, умыться и пойти есть. Она проголодалась еще ночью, когда не спалось, но не стала будить мужа, решив потерпеть до утра. А сейчас даже засосало под ложечкой от голода.

Потом, позже, когда через десять дней сняли Оле благополучно гипс, ее восторгу не было предела. Они внимательно осматривала свои кисти рук. Каждый палец, с наслаждением, по очереди, она сгибала и разгибала. Как приятно шевелить пальчиками. Правда кожа на руках была сухая, загрубевшая, безжизненная, потрескавшаяся, но это уже не беда. И теперь она сама сможет держать ложку и умываться, и одеваться. И голову помыть сама себе сможет, и уложить потом волосы в элегантную причёску. Маску для лица сделает. И в зеркало любоваться на себя потом будет. Подумать только, за весь период, что она лежала в больнице, боялась даже в зеркало на себя взглянуть. Наконец-то гипс в прошлом, она с удовольствием приведет себя в порядок и переплотится в прекрасную диву – «Додону».

Когда она решила перебрать свой гардероб, пришла в недоумение, как она могла такое носить? Это не модно и не красиво. Нет строгой линии, изюминки, утончённости. Отсутствуют элементарные основные вещи. Это тряпьё похоже на мешок. Столько брюк и одно платье, да и то выбросить не жалко. Она решила – что одеть совсем нечего. То же самое произошло и с обувью. Леонид раскрыл рот, когда Оля заявила, что она полностью расстается со старой одеждой и обувью, и едет покупать себе новый гардероб. Тем более ей сейчас надо то, в чём она сможет ходить всю беременность, а потом в чём не стыдно ходить после того как она родит. И вдобавок, ей нужна косметика, крема разные, лаки для ногтей, пилочка и много чего еще. Леонид ей пообещал, что в начале Ноября, когда он будет посвободнее, он обязательно ее отвезет в "Серебряную звезду".

23

Была суббота. Наконец Анюта выспалась. В ней достаточно накопилось усталости. Ей и в голову не приходило, что она, когда-нибудь будет заниматься Светиными детьми. В принципе ничего сложного. Утром встать, поднять девочек. Отвезти одну в школу, другую в детский сад. После обеда доехать, забрать. Выслушать от руководителей замечания, и проследить, чтобы сделаны были уроки. Выучить какие-то стихи к предстоящему мероприятию. Позвонить в родительский комитет и узнать, на что и сколько собирают денег, и надо непременно быть на предстоящем родительском собрании, будет информация о переводном экзамене у Ангелины, в старшие классы. А ещё эта классная учительница, Екатерина Александровна. Надменная, чопорная. Обглядела Анюту неприятно с головы до ног. А Ангелине нравится её учительница, подумать только. Мнение расходилось. Анютка сквозь землю провалилась бы, лишь не встречаться с ней больше никогда. Просто она не знала, что Светлана задабривала ее разными подарками. Конфеты хорошие дарила, флакончик дорогих духов. А у этой, Екатерина Александровны и сострадания элементарного нет. Горе других мало кого волнует. Оно и понятно. Ну, хоть немного иногда проявлять сочувствия к людям было бы не лишним. И такой, неподъемный обоз лег на её плечи, а она не была подготовлена к такой резкой перемене в жизни. И эта суета её вымотала, а сейчас лишь первые дни Ноября и до конца учебного года уйма времени. Борис обещал ей ещё летом, что в начале Сентября, он устроит её на работу. А теперь у нее такая работа, что самой себе не завидно. Нянькой! Правда, сказать честно, она всегда у них няньку заменяла. На банкет пойдут – Анюта посиди. В кино пойдут – Анюта посиди, в театр, в магазин, к друзьям, в банк, по самым разным делам – Анюта посиди. Вот Анюта и сидела, по любому поводу. Сидела и дни считала до своей свободы. И квартиру говорил Борис, что подарит на двадцать один год. И об этом тоже можно забыть. Вот так мечты летят в пропасть, разбиваясь об скалу. Разбилась её жизнь в тарары. Можно было даже и не начинать мечтать. Лет двадцать пройдет, пока повзрослеют Ангелина с Лизой и Боря её до тех пор никуда не отпустит. И она уже думала об этом не одной ночью, и в подушку ревела, чтобы не дай бог, кто услышал. Зная, что у Бориса строгий и непреклонный взгляд и твёрдое решение, тут и разговор не стоит заводить. Как сказал, так и будет. Она в который раз тяжело вздохнула. Надежда угасла. Личной жизни нет, любви нет. Обо всём об этом, Анюта размышляла, лёжа под теплым одеялом в своей комнате, накрывшись полностью с головой, а напротив, на диванчике, сидели Ангелина с Лизой. Они пришли к ней в комнату не свет, ни заря. Анюта раздражённо сказала им – дайте поспать, девочки. Но, сестрички привыкли вставать рано, и им было не по себе в своей комнате. – Мы тихо, пообещали они ей, и, сгруппировавшись, увлечённо играли в какую-то игру на планшете. И им было спокойно рядом с взрослой Анютой. Для них, она была взрослой и единственной настоящей поддержкой и опорой. Отец пил уже, которую неделю. Дом был запущен и одинок. Не хватало женской руки. Раньше приходила к ним женщина. Убиралась два раза в неделю, а потом Борис сказал ей больше не приходить и рассчитал её. Он не хотел, чтобы кто-то видел его беспомощным, пьяным, растерянным и подавленным. И со временем, в квартире поселился хаос. Анюта немного прибиралась, но особенного рвения у нее не было. Да и как убирать двести квадратных метров? Это надо иметь опыт, чтобы убирать этот огромный пентхаус. И дело даже не в опыте, отсутствовало простое желание. У нее в душе разыгралась некоторая апатия, переходящая почти, что в депрессию, которую она старалась тщательно скрывать. Она знала, что не имеет морального права, показывать девочкам, свою слабость. Они на неё смотрят. Самое главное сохранить силу духа. А заглушить апатию, хоть немного, получалось, только отлеживаясь в постели, всё в своё свободное время.

За окном посыпались большие белые хлопья. Такой удивительный и крупный бисер полетел на землю. Девочки прильнули к стеклу, и восторженно стали наблюдать за тем как падал первый волшебный снег.

– Говорят, что шестигранные снежинки не повторяются своим рисунком, и потому каждая снежинка уникальна – сказала Ангелина, задумчиво.

– А я думаю, что повторяются, сказала Лиза.

– Ты еще маленькая, не знаешь.

– Ну и пусть не знаю, зато я хочу Новый год!

– А я не хочу Новый год, я хочу, чтобы мама была жива – сказала в ответ Ангелина и посмотрела на Анюту, которая, наконец, встала вся растрепанная с кровати и подошла к ним, тоже смотреть в окно.

– И я хочу, повторила Лиза, чтобы мама была жива и, посмотрев на небо, добавила – Она ведь сейчас там и указательным пальцем ткнула в стекло, и смотрит на нас.

Анюте не нравились эти разговоры. От этих разговоров становилось только хуже всем и чтобы перевести тему в другое русло, сказала:

– А я вот есть хочу. Позавтракать. У нас пустой холодильник, который день в доме нечего поесть. Надо что-нибудь придумать.

– Я пойду, попрошу денег у него, – заявила Ангелина решительно. Она спустилась с подоконника и вышла из комнаты. Её не было минут десять, потом она вернулась мрачная, но с деньгами в руках.

– Как запретить папе пить? – озадаченно и серьёзно – задалась Ангелина вопросом вслух. На него смотреть страшно. Я боюсь. Он сидя, спит. Глаза закрыты. Я его за плечо взяла, – Папа, папа, – а он невнятное что-то бормочет. Смотрю, кошелёк на полу валяется. Вот я и взяла из него наличные и убежала. Вдруг он ругаться будет потом.

Анюта вздохнула – Может он и не вспомнит даже, сколько денег у него в кошельке. И мы не просто так взяли, а на еду. И чтобы что-то помнить, надо быть в ясном уме и не пить. А где тут, если охранники, по очереди, каждый день ходят ему в магазин за алкоголем. И если кто-то из них откажется, то Боря всё равно найдет, того кто купит ему то что надо. А того, кто откажется, может и уволить.

– А если мы без папы останемся – Лиза сложила ручки у лица и захныкала. Анюта подхватила Лизу на руки, отошла с ней от окна и присела с ней на кровати.

– Лизанька, хорошая моя, ну не расстраивайся, пожалуйста, раньше времени. Папа жив. Он просто тяжело переживает утрату. Мы тоже должны его понять и набраться терпения. Рано или поздно придёт в себя.

– Я тоже маму потеряла, но я же не пью – сделала вывод Лизанька.

Анюта, которая всё это время ласково гладила Лизу по её деткой головке, больше не нашлась, что сказать и предложила одеться и дойти до магазина. Они долго одевались, потому что решили, что на улице холодно и пора доставать теплые вещи. А где они были убраны, надо было поискать. Потом всё-таки Анютка с Ангелиной нашли в гардеробной пальто, шарфы, шапки, перчатки. Лиза из шапки выросла и еле натягивалась. Пальто у всех устарело. Было бы хорошо обновить зимние вещи, но Борису сейчас не до этого. Лиза и Ангелина выросли из прошлогоднего пальто, а у Анюты совсем протёрлось, так как в том году ей Света сказала, доходишь в этом, а потом новую куртку купим тебе и от меня, лично подарю тебе шубу. Подарок как бы на день рождение. В новом году, в конце января ей исполнится двадцать один год. Девочкам не нравилась их старая одежда, ну а Анюте больше всех. Как-то стыдно появляться на людях в таком виде молодой девушке. Не смотря на то, что денег у Светы всегда было в избытке, свою сестру Анюту она особо не баловала.

– Вы куда? – спросил у троицы, молодой охранник, по имени Олег, сидящий в предбаннике, выглядывая из-за монитора компьютера.

– В магазин – ответила Ангелина.

– Паша, я пошел с ними, помогу сумки донести – сказал Олег и быстро стал накидывать на себя куртку.

– Хорошо, ответил, Паша, который был постарше, проводил их взглядом, как они скрылись из дверей предбанника и дальше стал просматривать их по монитору.

24

Надежда и Оля сидела за столом на кухне и пили чай с шоколадным тортом, который принес им накануне Леонид. Ольга подносила губы к чашке и осторожно делала небольшой глоток. Чай был горячим и еще не остыл. Она осторожно дула на чай в чашке, прежде чем сделать очередной глоток.

С того момента, как сняли Ольге гипс, прошло две с половиной недели. За это время две женщины сдружились. Надя показала Оле свою вторую половину дома и хобби, которым она увлекалась очень давно. Увлечение заключалось в пошиве тряпочных кукол, которые она наряжала в народные костюмы разных стран. Надежда кропотливо, почти как её брат, ювелир, обшивала и украшала наряд бисером, лентами, пайетками, стразами, блестящими камнями. Оля почти каждый день, приходила к Надежде, в комнату-мастерскую, где работала Надя и сидела у неё по нескольку часов, наблюдая за Надиными шустрыми руками и просто так поболтать. Иногда они просто молча сидели в компании, где каждая думала и мечтала в этот момент о чем – то своем.

– Тебе мой брат не рассказывал про твоё чудесное спасение? Вдруг спросила Надежда, когда доела свой кусок торта.

– Нет – покачала головой Ольга.

– Тогда я тебе расскажу. Наш сосед работает спасателем в Горной поляне.

– Где работает? удивленно переспросила Ольга

– В Горной поляне, а что, ты что-то вспомнила?

–Что-то знакомое название – ответила Оля

– Так и понятно, что знакомо. Живем около Горной поляны. Все сюда приезжают на тренировочную базу. Останавливаются у Леонида, в его гостинице. Я дальше буду рассказывать, ты не против?