Viva la Doppelg?nger, или Слава Доппельгангеру

— Загадка мироздания, — согласился с родителем “номер один”. — Но ты можешь сказать, что я не прав? Без экивоков? Без попыток принизить моё эго ради блага? Просто сказать правду?

Серые очи Даркена взирали на многочисленных гостей, так беспечно общавшихся в преддверии бури, так спокойно, без каких-то особых эмоций, поглощающих угощения. Будто бы те не были людьми. Так смотрят на фигуры, занявшие своё место на доске. На полигональных болванчиков на карте в пошаговой стратегии.

— Скажи, отец, ты и правда считаешь, что они справятся лучше?

— Сегодня? Я думаю они все выступят примерно как ты. Со с…оим ковеном. При поддержке моих сил.

Дарк ядовито усмехнулся.

— А я уверен, что ты не посчитал штуку, которую я сегодня с утра организовал.

— Ты про слеч…у Праведную?

— Но Лешая дери… как?!

— Я же говорил…

— Разговор шёл за закрытыми дверями в моей спальне! — возмутился Даркен. — Ты что, поставил скрытые камеры и снимаешь хоум-видео?

— Нет. Просто до с…х и не убрали радионяню.

— Так и знал!

На самом деле, скорей всего то, что “номер один” считал своим ноу хау в сфере борьбы с Перловкой оказалось чем-то, для родителя очевидным. Ну или по крайней мере, если он не задумывался об этом раньше, то узнав о том, что из спальни сына выходит рыжая версия карфагенянина-богоборца, на счёт “раз” сложил две двойки.

— Потому что ты ведёш… себя, как младенец.

— Шутка заходит слишком далеко, — хмыкнул Дарк. — Как у вас там?

— Плохо. От…тупаем.

— Планово маршируем в тыл или сверкаем пятками.

Ответ пришёл не сразу.

— Пл…хо.

“Номеру один” тоже потребовалось время. Он не хотел знать правду о том, что собирался спросить. Но понимал, что без этого никак.

— Выжженная земля?

— Если мы можем что-то унести оттуда, мы унесём?

— Прах?

— Да.

— Оставь.

Секунда тишины.

— Чт…?

— У вас там было совещание, на котором вы все дружно решили быть ублюдками? — уточнил Даркен. — Я не хочу, чтобы имя моей семьи было связано с этим.

— Это война.

— Да. И твоё участие в этом — трата репутационного ресурса, который я собираюсь использовать. Будь последователен. Ты забыл, кого сам мне выбрал в невесты?

Молчание.

Молодой человек вздохнул.

— Я понимаю. Мы все сейчас находимся под большим давлением. И ты тоже.

— Если мы не используем…ти ресурсы, их ис…ользуют против нас. Выбор…е богатый.

— Но ты же можешь сделать это хотя бы так, чтобы руки сохранили пусть даже видимость чистоты?

Говоря это, Даркен ощущал, что умирает внутри.

— Хорошо. Я выполню т…ою просьбу. Я в это… принимать участия не буду. В таких…елах плести паутину…жи совершенно не выгодно. Но на…и позиции в глазах короля п…шатнутся.

— Это печально.

А что ещё мог сказать “номер один”? Напомнить родителю о том, что тот и без того давно готовился к падению монархии? Упомянуть лишний раз, что он сомневается в принцессе? Выдать ещё какие-нибудь сведения, которым не место в телефонном разговоре?

Отец понимающе хмыкнул.

— Надеюсь, хо…ь часть зёрен умных мысле…, что я пытался до тебя дон…сти, упали на плодоро…ную почву?

Даркен выразительно возмутился.

— Да как вы смеете сомневаться? Я оскорблён! Разве я не дал достаточно оснований, чтобы каждому стало понятно: вся благодатная почва в моей голове поросла уже сорняками!

Отец тяжко вздохнул.

— Надеюс…, ты сегодня делом… не словом докажешь, ч. о я могу тобой го…диться.

Даркен усмехнулся.

— Глашеки пусть и вырастили богиню, а вот Маллои справились с тем, чтобы взрастить смертного, способного с ней потягаться.

Дарк не стал прощаться. Он прервал звонок, а затем и сам спрыгнул с постамента. Точно бы сбросил незримую негу безысходности. Успокаивающую. Ласково шепчущую на ухо, что всё бесполезно. А раз не видно разницы, зачем напрягаться больше?

Но Даркен собирался напрячься. Он собирался выжать из себя всё. До последних крох. Ведь каждая секунда, пока он сражается, это… секунда.

Проклятье, разве нужно что-то ещё пояснять? Сколько смертных вообще способны биться на равных с божеством? Ганя? Кто ещё? Да никого больше! Да и он, в общем-то, скрещивал клинки с Броней, ограничивающей себя.

Это символ. Перлуша любила символы. Сама ли? Или с подачи принцессы, заранее пытающейся обеспечить ахиллесову пяту непобедимой богине? Какая разница, если это буквально единственный способ одолеть её? Ни одно оружие всерьёз не повредит Тёмной Лешей. Ни одно заклинание.

По сути, эту курву можно было лишь убедить перестать существовать.

И даже если в этой схватке Даркен будет, по сути, плясать под дудку Слунце… пусть будет так. Это та цена, которую он готов заплатить. Наступит на горло своей гордости. Стерпит. Но не забудет никогда. И не успокоится, пока эта дрянь сама не отправится следом за доппельгангером Брони.

“Номер один” прошёл мимо Гало. Тот без лишних слов присоединился к начальнику. Ничего не спросил. Не уточнил. Вот это железные нервы.

Даркен чуть склонил голову к громиле.

— Думаю, она специально отсчитывает часы и минуты. Атака произойдёт ровнёхонько когда я замахнусь кинжалом.

— То есть, сценарий, который ты изначально рассматривал, — спокойно кивнул Гало.

— И который мне всегда казался самым худшим, — поморщился Даркен. — Единственный плюс в нём — предсказуемость. Но всё остальное…

— Знаю-знаю. На бумаге рассмотрено. Отдельные действия отрепетированы.

— Мы никогда не отрабатывали в комплексе…

— Если бы отработали, она бы не пришла…

— Не зачитывай мне мой текст, — отмахнулся “номер один”. — Я это и сам знаю. Я же это и говорил.

— Плюс, “Сметану” и “Ковач” мы вообще брали с наскока. А там тоже были… неучтённые факторы.

— То — мутаторы, ныне — боссятский, — вздохнул Даркен. — И вообще, не успокаивай меня. Мне важно быть на взводе.

— Плохая теха, — спокойно ответил Гало.

— Все с неё начинают.

— Это не делает её лучше.

— За неимением горничных, тяжко придётся дворникам, — отмахнулся “номер один”.