Вкуси меня медленно

Джексон обхватил руками её грудь, твердые соски уперлись в ладони.

– Я пнул его в живот.

Мишка двигалась на нём вверх-вниз, мучительно потираясь.

– Я такая влажная.

– Хочешь кончить?

– Да, пожалуйста.

Расстегнув её штаны, Джексон скользнул рукой мимо её трусиков к самой сердцевине. Её лоно было влажным и горячим, как она и говорила. Джексон зашипел. Мишка выкрикнула его имя и, почти разорвав джинсы Джексона, обернула пальцы вокруг его члена.

Их губы столкнулись в пылком поцелуе, языки врывались, тела двигались. Мишка была сладкой, как страсть и вечная жизнь. Джексон входил в неё двумя пальцами, пока её рука скользила по его члену, вверх-вниз, вверх-вниз.

Больше, ему нужно больше.

Отстранившись и наклонив голову, он втянул в рот её сосок через рубашку. Внутренние стенки Мишки сжали его, побуждая к большему. Он скользнул в неё ещё одним пальцем, обводя большим пальцем её клитор.

– Я хочу, чтобы это оказалось во мне, – выдохнула она, круговыми движениями лаская головку члена Джексона.

– Дерьмо, – удалось ему произнести. – Не останавливайся.

– Хочу заняться любовью, – она надула губки.

– Здесь?

– Здесь.

Её штаны оказались на полу секунду спустя, а член Джексона был в ней уже две секунды спустя. Он никогда не занимался сексом без презерватива с кем-либо, кроме Мишки. Как и прежде её жар и влага были раем. Ничего не было сексуальнее, ничто так не удовлетворяло. Ощущалось так, словно он оказался дома.

Автомобиль завернул за угол, и они слегка сместились, но Джексон не прекратил врываться в Мишку глубоко, жестко и быстро. Она извивалась на нём, покусывала его щёки и дёргала за волосы, потерявшись в удовольствии.

Когда они достигли оргазмов, те были такими же жёсткими и сильными, как толчки Джексона. Он опять завладел губами Мишки, глотая её крики, пока кончал в неё, снова и снова, отдавая всё.

Она упала на него, и Джексон понял, что их сердца бьются синхронно.

Минуту или вечность спустя, машина остановилась. Выругавшись, часто и тяжело дыша, Джексон взглянул на окно. Они прибыли туда, куда нужно.

– Мы на месте.

Подняв голову, Мишка одарила его светлой довольной улыбкой. Когда она отстранилась, ему захотелось выругаться снова, но он этого не сделал. Времени не было. Вместо этого, Джексон стянул рубашку и вытер себя и Мишку, после чего застегнул штаны, пока она одевала свои.

"Сегодня ночью мы будем заниматься любовью долго", – поклялся он.

– Где мы? – спросила она.

– У меня дома.

Широко распахнув глаза, она повернулась к нему.

– Правда? Ты привёз меня к себе домой?

Она задала этот вопрос так, словно не заслуживала здесь находиться.

– Конечно.

– Зачем?

– Сюрприз. – Он скомандовал двери открыться, и та повиновалась. Выбравшись из машины, он опустил Мишку рядом с собой. Она взглянула вверх, вверх и снова вверх.

– Ничего себе. Фотки не отдают ему должное.

Джексон посмотрел на дом, пытаясь увидеть его её глазами. Высокий четырёхэтажный особняк из красного кирпича был чистым и ухоженным. Зелёный газон подстрижен, повсюду были настоящие деревья. В поле зрения не было других домов, так как Джексон владел ближайшими ста акрами.

– Это семейный дом. Мне его отдал дедушка.

– Мне нравится.

Джексон был рад, потому что планировал перевезти её сюда как можно скорее.

– Пошли. – Закинув руку ей на плечо, он прошёл с Мишкой по ступенькам, крыльцу и через двойные французские двери, которые открылись, как только датчики определили его личность.

В передней были бежевые стены с замысловатой резьбой, а вокруг столика из вишнёвого дерева стояли стулья с обивкой из красного бархата. Четыре колонны вели к широкой извилистой лестнице. Слева и справа золотисто-чёрный ковёр формировал дорожки, ведущие к передней и задней гостиным, через которые можно было пройти к столовым, которыми никто никогда не пользовался.

Мишка уперлась ногами в деревянный пол, пытаясь замедлить Джексона.

– Погоди, я смотрю.

Он пошёл медленнее, пока Мишка осматривала хрустальную люстру и висящие повсюду портреты его семьи.

Она сморщила лоб.

– Твоих портретов нет.

– Нет. У мамы есть мои детские портреты, но, когда я стал жить отдельно, новых не делал. Как будто мне хочется глазеть на свою уродливую рожу по утрам.

– Не говори глупостей. Ты не уродлив!

– Ты прямо как моя мама.

– Да ладно, блядь, – пробормотала она.

Он рассмеялся.

– Вот теперь ты как моя женщина.

Её щёчки покраснели.

– Так-то лучше.

Наконец, ему удалось повести её вверх по отполированным ступенькам мимо прямого центрального зала. Они прошли через гостиную на втором этаже, где стояли стол для покера и виртуальный игровой центр.

Когда они достигли третьего этажа, где располагались большинство спален, Джексон остановился, чувствуя, как в нём расцветает нервозность.

Мишка взволнованно взглянула на него.

– В чём дело?

Он обхватил ладонями её щёки, и она опустила руки на его голую грудь.

– Прежде чем я покажу тебе то, зачем привёл сюда, я хочу, чтобы ты знала, что всё будет хорошо. Тебе нечего бояться.

Её глаза широко распахнулись.

– Джексон, в чём дело?

– Я бы никогда не сделал ничего, что может причинить тебе боль или подвергнуть опасности. – Ни сейчас и никогда. – Ты ведь знаешь это?

– Да.

Он сглотнул... "сейчас или никогда" ...и провёл Мишку к последней комнате справа, где остановился. В центре стояла большая двуспальная кровать, возле которой стояли двое врачей, изучавших пиликающие и сверкающие мониторы.

– О, мой Бог. Это... это... – Мишка медленно прошла вперёд, пока не оказалась у края кровати. – Как? Что? – Прикрыла рот дрожащей рукой. – Джексон, не нужно было этого делать. Его люди придут за тобой.

Он подошёл к ней. Она не обернулась, впившись взглядом в Эстапа, который был без сознания. Лицо сенатора было опухшим и побледневшим из-за драки с Джексоном. Его голое тело были прикрыто белой простынёй, к каждому месту, где прощупывался пульс, были прикреплены электроды.

Джексон сделал докторам знак уйти, и они беспрекословно покинули комнату.

– Я убил сопровождавших меня охранников, и убедился, чтобы всё выглядело так, словно я сел на самолёт домой. Никто не в курсе, что я был там на момент его исчезновения.

– Почему в новостях не кричат об этом?

– Я заставил его позвонить жене, прежде чем забрал. Он сказал ей, что на несколько недель уезжает. Что касается остальных чиновников, даже если они станут искать его, у них ничего не выйдет.