Владимир Раугул
Шрифт:
– Хорошо!
– сказал король.
– Мы вернем тебя в тот зал, куда тебя поместил Самсинский. Никто не будет наблюдать за приготовлением этого твоего лекарства. Но учти, что мы поставим при дверях надежную охрану, и ты не выйдешь из комнаты, пока королева не будет излечена, либо выйдешь оттуда уже прямо на плаху!
Тут король хлопнул в ладоши, и стражники, уже менее грубо, вытолкали Маяса и Альберта прочь из тронной залы и поместили в тот зал, куда их ранее бросили стражники Самсинского.
– Так, ну все!
– сказал Альберт.
– Теперь точно конец! По
– Не волнуйся, Альберт, мы будем лечить королеву!
– Да, но как?!
– Мне трудно предположить, что королева настолько дурна собой, что согласится принять мои услуги, - сказал Маяс задумчиво, поглаживая свои зеленые волосы.
– Да... А потому я особо не настаивал на личном осмотре. Все, что я смогу для нее сделать, это дать ей немного мелу. Само же лечение, Альберт, придется производить тебе! Да... Мел - это, конечно, хорошо. Но поверь мне, друг мой, что природные средства - это самое эффективное!
– Я не понимаю, о чем ты говоришь!
– Я говорю, что ты должен будешь попасть в комнату королевы и вылечить ее. Учитывая ее крайнее нежелание попасть в монастырь или на плаху (в чем я уверен), а также не очень любезное обращение с ней короля, а также твои юные годы и недурную внешность, а также ее крайнюю скуку и одиночество, я уверен, что у тебя не возникнет особых проблем.
– Ты что же, хочешь, чтобы именно я сделал так, чтобы королева забеременела?!
– с ужасом от такой крамольной мысли спросил Альберт.
– Ты хочешь, чтобы я с ней...?
– Да, именно это я и имею в виду! Природные средства, друг мой! Только они хороши! Притом запомни, что нам грозит попадание на плаху.
Альберт по-прежнему стоял в нерешительной задумчивости, но аргумент о плахе явно произвел на него большое впечатление.
– Притом учти, что королева вполне может быть молода и недурна собой, - веско добавил Маяс.
Альберт несколько оживился, и стало ясно, что последний аргумент произвел на него наибольшее действие. Он несколько начал притаптываться на месте, и явно не расставшись еще до конца со своей нерешительностью, задал вопрос о том, как же именно он должен попасть в комнату к королеве, если они заперты и им грозят выходом из этой комнаты только на плаху.
– Потайной ход, друг мой! Ты забыл про потайной ход!
– с торжествующей улыбкой произнес Маяс.
– Кстати, неплохо было бы заодно найти этого мерзопакостного шута и отблагодарить его за разыгранные шуточки! Хорош тип, ничего не скажешь! Обещал спасти нас от пыточной камеры, а в результате практически отправил на казнь! Хотя, правда, он отправил туда и Самсинского, но я не особо тешусь мыслью составить ему компанию!
– Да, но мы уже замуровали стену!
– Размуруем! Ты же знаешь, что мы занимаемся приготовлением чудодейственного лекарства, и никто не смеет нам мешать! Мы можем разобрать всю стену, а не то что вынуть какой-то жалкий камушек!
– Он не такой уж и жалкий, между прочим! Килограмм пять, не меньше! Во всяком случае мне так показалось, учитель, когда ты уронил мне его на ногу!
–
Это ничего страшного! В процессе лечения тебе потребуется совсем другая часть тела! Так что хватит болтать, и принимайся за работу!– Эх, опять эти чертовы камни!
– сокрушенно вздохнул Альберт, берясь за долото.
Через пять минут напряженной работы алхимиков камень был извлечен, и под ним открылись всевозможные пружины.
– Ты не знаешь, Альберт, за какую из этих железяк тянул этот гном?
– Нет, учитель. Ты меня учил обращаться только с камнями, и в железках я ничего не понимаю.
– Тогда тяни за каждую по очереди!
– Да, но там темно, и мне не хотелось бы туда засовывать руку....
– Тебе, что, поставить туда свечку, чтобы твоей руке было светлее?! Давай, тяни, тебе говорят!
– Хорошо, хорошо...- скорбно ответил Альберт, засовывая руку в дыру. Первая же железка, за которую он потянул, к удивлению, оказалась нужной, и дверь открылась.
Потайной ход, как и предупреждал шут, оказался очень темным, узким и неудобным. Шута, кстати, в нем не было видно. Впрочем, там ничего не было видно, ибо тьма была непроглядной.
Маяс дал Альберту свечу и сказал, что будет ждать его возвращения.
– А разве ты не пойдешь со мной? Я имею в виду, просто чтобы найти комнату.
– Во-первых, в самой комнате я тебе вряд ли буду нужен, если ты, конечно, не считаешь, что и в этом тебе требуется моя помощь. Во-вторых, я должен вставить на место камень. Теперь я его замуровывать не буду, а просто вставлю, чтобы было легче вынимать. А в-третьих, я должен приготовить лекарство и написать рецепт, за которыми придет король. Ты ведь это помнишь, я надеюсь? Так что иди сам, и будь осторожен, не зайди в какую-нибудь другую комнату вместо спальни королевы, и не пропадай как этот шут.
– А что, если я встречу этого шута?
– Вряд ли. Этот шутник как сквозь землю провалился!
– Я же говорил тебе, учитель, что это гном! Нужно было хватать его за бороду и держать, пока не отдаст секрет золота!
– Теперь, когда у меня будет свободное время, секрет золота я открою сам. А ты лучше думай о том, что тебе предстоит!
– А как я узнаю спальню королевы? И что если вместо королевы я попаду к какой-нибудь фрейлине? Я ведь королеву никогда в лицо не видел!
– Я думаю, что если мы заодно вылечим от бесплодия всех фрейлин, то от этого никому хуже не станет! Видишь ли, лучше сделать с избытком, и перебрать все, чем пропустить необходимое!
– Да, но я не уверен, что король сможет так долго ждать.
– А я тебе не предлагаю лечить их по очереди и притом до появления однозначных признаков излечения. Конечно, твоя задача - найти и излечить королеву! ... Подожди.... А это что?
– спросил Маяс, указывая на странной формы железную пластинку на смежной с комнатой стене потайного хода. Пластинка отодвигалась, и под ней открывался великолепный обзор залы.