Владыка Асгарда

В таком состоянии и застал его князь Волох, решивший навестить двоюродного брата, прежде чем сделать окончательный выбор в пользу большой и кровопролитной войны. – Видел? – спросил он, присаживаясь на край ложа. – Да уж, – вздохнул Ермень.

– То-то, я смотрю, ты в постель лег, сапоги не сняв.

– Не до того было, – вяло махнул рукой боярин.

– Осуждаешь, значит? – прищурился Волох.

– А ты что, за похвалой ко мне пришел.

– Не верил я, что у нее получится, – покачал головой князь Биармии. – Даже когда она царя Таксака согнула в бараний рог и заставила под свою дудку плясать.

– Ты богиню Девану имеешь в виду? – удивился Ерменю.

– Лелю я имею в виду, чудак, – поморщился Волох. – Все-таки мужчинам трудно тягаться в магии с женщинами. Особенно в черной. Эта магия из земли идет. От Великой Матери, с коей вынужден был считаться даже сам создатель Род.

– Иными словами, ты решил поделиться властью с Лелей и ее богиней Деваной? – прямо спросил Ермень.

– А по-твоему, у меня есть выбор? – криво усмехнулся Волох.

– А разве нет? – вопросом на вопрос ответил Ермень.

– Ты Морану имеешь в виду?

– Почему нет?

– Потому что Морана, это Смерть, Ермень, – ощерился Волох. – Именно поэтому Слепой Бер так хлопочет о браке с ней. Без Мораны ему не одолеть Вия и не стать хозяином Навьего Мира.

– А зачем рахману Коломану такая страшная доля? – почти простонал боярин.

– Знал бы – сказал, – почти равнодушно пожал плечами Волох.

– Поклянись мне, брат, что не пойдешь этим же путем, – схватил князя за руку боярин. – Конечно, не пойду, – удивленно глянул на Ерменя Волох. – Я жизни жажду, боярин, а вовсе не смерти. Именно поэтому я выбрал не Морану, а Девану. Девана – это буйство живой плоти, а не всесилие праха.

– Но ты отрекся от богов, князь! – почти выкрикнул Ермень.

– Это не мы отреклись от богов, боярин, это боги покинули нас в трудный час. Они боятся Обновления. Боятся, что уход Вия затронет и их. Что полная сил Морана, опустошив мир Яви, решит посчитаться и с миром Прави. У нее к богам свой счет.

– Кто поведал тебе об этом, князь?

– Кудесник Баян, – холодно бросил Волох. – Это он сказал мне, что женщина видит порой дальше, чем мужчина и ткнул перстом в княгиню Лелю.

– И что же Леля узрела в нашем будущем такого, чего не видим мы с тобой, князь?

– Она увидела, что истинным преемником Вия может стать не Слепой Бер, а его внук, Яртур, которому для этого всего лишь надо соединиться с Мораной. Ибо только он прошел путь Ярилы, и встал сейчас на путь Велеса. А ты не хуже меня знаешь, чем заканчивается этот путь. Он станет Драконом, Ермень. Погубителем мира Яви. В этом нет ни его заслуги, ни его вины. Таков закон бога Рода. Обновление не бывает без крови. И любой человек, вставший на этот путь, должен быть убит раньше, чем вызреет его драконья суть.

– Но ведь у Яртура есть сын – Мортимир. И именно он, похоже, станет мужем Мораны. – И что с того, Ермень. Сын Лели никогда не вставал на путь Ярилы, он никогда не пойдет дорогой Велеса. Он не жаждет Обновления, он хочет только мести. Ему не быть драконом, ему не быть Вием. Зато у него есть шанс убить Аспида, и этим Аспидом будет каган Яртур. Как видишь, боги просчитали все наперед. И теперь просто ждут, когда люди начнут истреблять друг друга.

– А если вы с Баяном ошибаетесь? – спросил Ермень.

– Все может быть, боярин, – пожал плечами Волох. – Но я не баран, чтобы стоять и ждать, когда с меня снимут и шерсть и шкуру. Я должен остановить Яртура, кроме меня сделать это просто некому. И да пребудет со мной на праведном пути Девана, лучшая из богов и богинь.

Отговаривать Волоха было бесполезно. Сын рахмана Коломана уже избрал свой путь и теперь пойдет по нему до конца, не обращая внимания, ни на препятствия, ни на увещевания. В этом и только в этом он похож на своего отца. В этом он похож на своего сына Яртура. И столкновение этих людей вышибет такую искру, которая спалит всю Скифию. Возможно, на пепелище когда-нибудь возродится новая жизнь. Но это будет уже другой мир, в котором боярину Ерменю не будет места.

– Я пойду с тобой, Волох, – вздохнул боярин. – А там будь, что будет.

Часть 2 Убить дракона

Глава 1 Старый друг

Въезд кагана Яртура в стольный град Себерии был обставлен с такой пышностью, которую беры не видели, пожалуй, со времен правления рахмана Коломана. Однако внук, похоже, решил затмить деда и блеском собственного величия и щедростью по отношению к малым сим, которые, открыв рты от изумления, смотрели и на самого кагана, облаченного в позолоченные доспехи, и на его свиту, утопавшую в мехах и драгоценных каменьях. Пятьдесят закованных в сталь витязей Асгарда ехали впереди кагана, еще пятьдесят – позади него. Князья и бояре зависимых земель плотным кольцом окружали Яртура, крича ему здравие вместе с простодушными берами. И многим людям, собравшимся в этот знаменательный день на улицах Бранибора, казалось, что могущество кагана непоколебимо, и что он еще долгие годы будет попирать копытами своего коня мостовые подвластных городов. А щедрая рука кагана все так же будет бросать в толпу горсти золота и серебра, добытые в бесчисленных походах.

Темник Хмара встретил кагана Яртура в воротах Детинца, построенного когда-то рахманом Коломаном. Детинец много чего повидал за десятки лет своего существования, но, пожалуй, никогда его двор не был украшен таким количеством цветов и дорогих тканей. А каменное крыльцо, ведущее во дворец, было устлано парсскими коврами. Надо отдать должное темнику Хмаре, он не пожалел средств, дабы пустить пыль в глаза прижимистым асам. Впрочем, орланы во все времена, славились в окрестных землях как редкостные моты и транжиры. Ближники кагана Яртура дружно осудили Хмару за расточительство, что, однако, не помещало им принять от темника богатые дары и вкусить за пиршественным столом вина и яств. Не только каган и ближние бояре, но даже и простые витязи ели на этом пиру с золотой и серебряной посуды.

Темник Хмара был настолько любезен, что уступил дворец рахмана Коломана кагану и его супруге, княгине Олене. Впрочем, иного никто от Хмары и не ждал. В конце концов, орлан был в Себерии не князем, а всего лишь временщиком. Каган дал – каган взял. И на месте темника бояре Влад и Синегуб не стали бы так распускать хвост и дразнить богатством старейшин как себерских, так и асских. Средь коих найдется немало завистников, готовых насвистать в уши кагана много чего неприятного про разворотливого орлана. И тогда нынешнее торжество Хмары обернется долгой опалой. Каган Яртур хоть и славился своей щедростью в отношении как ближних, так и дальних, но в случае нужды умел спрашивать с провинившихся полной мерой.

– А князь Волох еще не приехал? – спросил Влад у себерского боярина Турунтая, сидевшего рядом.

– Ждем, – улыбнулся ассам седой бер. Впрочем, улыбка настолько не шла к свирепому лицу будущего тестя темника Хмары, что любезный Влад невольно поежился. О боярине Турунтае в Расене ходили разные слухи. В основном далеко не лестные для его репутации. Именно этот седой, но далеко еще не старый бер, заросший бородой по самые ноздри, обделывал грязные делишки, участие в которых самого темника Хмары было нежелательным.