Владыка Пустоты 3

— Яр… — шепнула Софья, поднимая веки. — Эй…

— Привет, Соня, — улыбнулся я, глада на показавшуюся из-за облаков «вертушку». — Хватит с нас войны, пошли домой.

— Не забудь этого… — она посмотрела назад. — Гориллу…

— Егор с нами, не волнуйся.

Не прошло и минуты, как вертолет, подняв тучи едкой золы, опустился прямо перед нами на склон. Передав Егора и Софью на руки медикам, мы забрались следом за ними и устроились внутри.

— Уходим, скорее! — крикнула Аями пилоту. — Мы закончили! Ярик, закрой дверь!

Я взялся за створку двери и уже хотел её захлопнуть, как вдали, за мутной пеленой серого пепла, раздуваемого винтами, различил странный силуэт.

— Ну?

Дверь лязгнула замком и вертолет с ревом начал взлетать.

— Вы видели это? — я обернулся к Аями.

— Видела что?

— Там кто-то был, — я кивнул наружу.

— Кто-то? — она сощурилась. — Там сейчас бешеная радиация, ничто живое там не выдержит и пяти минут. Может, обломок скалы?

— Нет, там что-то другое.

Вертолет качнулся, поднимаясь. И сквозь вой ветра я отчетливо различил низкий, раскатистый рёв, больше похожий на скрежет. Корпус машины вздрогнул, раздался тонкий скрип металла, как от когтей, скользнувших по обшивке.

Мы переглянулись.

— Улетаем отсюда. Сейчас же.

Пилот прибавил оборотов, и вертолет резво взмыл вверх, унося нас от гибельного места. Я выглянул наружу, ловя себя на жутком чувстве.

Чей-то взгляд снизу, из пелены тумана, следил за нами.

Глава 15

Квантовый мир, Библиарий.

Портал привел их в просторный зал, освещенный парящими в воздухе тусклыми кристаллами. Лили полной грудью вдохнула холодный, влажный воздух, отдающий альвой — и едва не закашлялась от режущей боли в рёбрах.

— Опять это место… — с отвращением процедила она, оглядывая десятки кристаллических постаментов, стоявших вдоль стен. На них в специальных костяных подставках стояли старые, истертые книги. На многих виднелись глубокие царапины, почерневшие пятна и порезы, как шрамы прошлых битв. Гримуары, принадлежавшие кодексам.

В центре зала виднелся омут альвы — чаша с молочно-белой искрящейся жидкостью, над которой возвышались статуи кодексов, стоящих спиной друг к другу.

Сзади раздался легкий хлопок закрывшегося портала — и уверенные шаги Сирин. Императорский кодекс положила пистолеты, отнятые у Лили, на свободный постамент и смерила девушку строгим взглядом.

— А теперь рассказывай, — велела Сирин, скрестив руки на груди.

Лиливайсс с шипением посмотрела на глубокую рану на боку и прижала её ладонью. Между пальцев тут же запузырилась кровь. Легкое свечение альвы начало затягивать пробоину квантового тела, но болело оно так же, как из плоти. С такими увечьями, как у неё, человек давно бы умер.

— Не понимаю, о чем ты. Я вообще-то ранена, и если не позабочусь о себе…

— Кодексы от такого не умирают, — перебила она, грозно сдвигая брови. — Не прикидывайся дурочкой, Лиливайсс. Ты ведь знала, с кем сражалась?

— С каким-то кодексом, — отмахнулась она и, бесцеремонно усевшись на край омута, зачерпнула ладонями сверкающую мутную воду и начала промывать раны на ноге. — Какая разница? Она враг, этого достаточно.

— Это была Лестат, императорский кодекс, и клянусь альвой, ты знала, — голос Сирин едва не звенел. — Как ты выдержала бой с ней на равных?

Всегда сдержанная и спокойная, сейчас она с трудом подавляла гнев. Как такое вообще было возможно? Как эта девчонка, кодекс одного из слабейших магов Империи, смогла не только выжить в бою с Лестат, но и измотать её до такого состояния? Даже она, со всем боевым опытом и мощью её хозяина, не была уверена, что одержала бы победу над давней соперницей.

— Опыт, И не с такими приходилось сражаться, — сухо ответила она, зажимая рану. — Как видишь, справилась и без тебя.

Её пальцы слегка дрожали, и от Сирин это не укрылось. Как и слабая, гаснущая аура кодекса. Лиливайсс отдала бою с Лестат все свои силы.

— Спрячь свои колючки, Лили, — она чуть смягчила голос. — Всё-таки я тебя спасла, а ты ощетинилась как перед боем.

— А я и не просила тебя вмешиваться, — сощурилась она. — Ты сама пришла. По-видимому, хотела свести с ней свои счёты. Или же ты от меня что-то хотела.

Сирин тяжело вздохнула.

— Мы не бросаем своих на поле боя.

— Своих? — усмехнулась Лили. — И давно ты стала считать меня одной из своих?

— Мы бьемся с одним врагом, Лиливайсс. А это и значит «свои». Мы ведь служим одному делу.

Та молча усмехнулась. Глубокие порезы и ожоги на её коже, омытые водой из омута, начали медленно затягиваться.

— Но если так, почему Лестат назвала тебя предателем? — продолжила Сирин. — Такие слова не бросают на ветер, не из уст императорского кодекса. Так кому ты служишь, Лили? Ярославу Вайнеру? Или себе?

— Я служу контракту, как и ты, — она смерила хозяйку Библиария колючим взглядом. — Или за эти годы у тебя притупилась память? В каждом гримуаре записано, что кодексы защищают людей, а не допрашивают другие кодексы.

Сирин приблизилась, её переполненная энергией аура замерцала.

— Я чувствую в тебе гнев, Лиливайсс. И неприязнь к другим кодексам. Ты всегда держишься особняком. Но рано или поздно это выйдет боком.

— Как-нибудь переживу, — фыркнула она.

— Лучше бы тебе отбросить свою колючесть и измениться. Перед тем, что на нас надвигается, мы должны встать единой стеной. И кодексы, и люди. Ты меня понимаешь?

— Не понимаю, — она принялась деловито заматывать лоскутом ткани зарастающую рану на бедре.

— Тогда послушай вот что. Мы все слышим шёпот альвы, — императорский кодекс взглянула на ряд гримуаров на подставках. — Я видела сотни кодексов из нескольких поколений, и в каждом поколении находятся те, кто подаётся её шёпоту. Я видела, как альва пожрала их без остатка. Она превращала их хозяев в безумных альва-чудовищ, а кодексы — в пораженные порчей отродья.

Лили замерла, глядя на дрожащую поверхность воды. Сейчас девушка напряженно ловит каждое её слово.

— Мне приходилось убивать своих сестёр, поддавшихся альве, Лили, — строго произнесла она. — Альва может сулить золотые горы. Обещание силы, спасения, чего угодно. Но это кончается всегда одинаково.