Властелины Мира

Владимир, видимо, решил не оставаться в стороне, потому что тут же скомандовал Еве, и они сорвались с места, покрытые ярким свечением. В следующую секунду они уже врубились в общий хаос, не разбирая, кого бить и как. Светящиеся фигуры, заклинания и молнии переплелись с огнём, дымом и мириадами душ, вылетающих откуда-то из центра этого адского месива.

Всё произошло настолько быстро и хаотично, что я на какое-то время просто стоял в растерянности, не понимая, что делать дальше. Лезть в эту схватку не было ни малейшего желания. В этом хаосе я, с моей невидимостью и удачей, скорее просто превратился бы в мишень для случайных заклинаний. Всё, что я мог представить, — это войти туда и надеяться, что все внезапно споткнутся или промахнутся, но что-то мне подсказывало, что этот план обречён на провал.

Я уже собирался просто облокотиться на стену арены, чтобы отсидеться в стороне, как вдруг земля под ногами задрожала. В ту же секунду из-под земли вылезла чья-то рука и, схватив меня за щиколотку, дёрнула с такой силой, что я не успел даже среагировать. Меня увлекли в подземный проход, и в тот момент, где я только что стоял, ударила молния и взорвался фаерболл. Но я этого уже не увидел. Моё внимание было сосредоточено на том, чтобы вырваться из мёртвой хватки и остановить своё бесконтрольное продвижение под землёй.

Мир вокруг меня замер на мгновение — подземный коридор был странно тесен, земля словно живая, дышащая. Я пытался понять, кто именно тащит меня в это подземелье, и что важнее — зачем.

Мир вновь перевернулся — меня дёрнуло наверх, и через секунду я оказался прямо в гуще сражения. Вокруг царил хаос, сама реальность здесь трещала по швам. Почти непроглядная тьма накрыла арену, как плотное облако, в котором лишь изредка вспыхивали яркие всполохи магии. Молнии пронзали мрак, озаряя сцены абсолютного безумия: огненные шары, разрывающие воздух, искрящиеся разряды электричества, ударяющие то в землю, то в противников.

Вдруг я увидел бегущих зомби — их тела, разложившиеся и покрытые слизью, казались лишь тенями в этом вихре хаоса. Несколько скелетов, с гремящими костями, неуклюже шагали мимо меня, размахивая ржавыми мечами и топорами, которых явно вытащили из забытых подземелий. Их пустые глазницы светились зловещим красным огнём. И в какой-то момент, среди этого кошмара, я мельком заметил лича, стоящего в центре тьмы, окружённого вспышками магической энергии. Его пустые глазницы смотрели прямо на меня. Это был Мигуэль. Он явно наслаждался происходящим, и сам вызывал к жизни этот кошмар, развлекаясь, как дирижёр на сцене катастрофы.

Я стоял в центре всего этого, пытаясь понять, что делать. Участников сражения я почти не видел — их скрывала темнота и шквал заклинаний, и они сражались где-то на грани моего восприятия. Но, что интересно, меня видели. Несмотря на то, что я не отключал невидимость, периодически кто-то из мёртвой армии поворачивал в мою сторону, атакуя меня. Я попробовал уйти в тень, скрыться от всего этого хаоса. Но и тут меня ждал облом — мои способности работать не хотели. Невидимость и теневые прыжки оказались бесполезными в этом месте. Меня окружала магия такой силы, что мои привычные методы просто отказывались работать.

Оставалась только моя удача и собственные навыки. Я почувствовал, как какая-то тварь, зомби или скелет, бросилась на меня. Я инстинктивно отскочил, и, как по волшебству, монстр, который должен был схватить меня, споткнулся на ровном месте, сломал себе шею и рухнул на землю, громыхнув костями. В другой момент, пытаясь уклониться от удара молнии, я упал, но молния ударила точно в ещё одного скелета, который намеревался напасть на меня.

Поняв, что всё, что мне остаётся — это полагаться на удачу, я отбрасывал от себя нападающих монстров, стараясь не ввязываться в бой. О спасении кого-либо я уже даже не думал. Здесь каждый был сам за себя. Спасение сражающихся — дело рук самих сражающихся.

Я выжидал подходящего момента — либо для атаки, либо для выхода из этого безумия.

Пытаясь не стать очередной жертвой мрачной толпы, я отбрасывал нападающих монстров, а их скользкие руки и жуткие лица не давали мне покоя. В воздухе витал запах гари и разложения, а каждый новый удар молнии или огненного шара освещал арену лишь на миг, позволяя мельком увидеть сцены тотального хаоса.

В какой-то момент, когда вспышка магии озарила арену особенно ярко, я заметил движение с другого конца. Там, среди клубящейся тьмы и молний, Ева сражалась с Матеусом. Эта сцена выглядела как дуэль мифических существ, каждое из которых владеет разрушительной силой.

Ева, окружённая сверкающей аурой, буквально парила над землёй. Она метала в Матеуса заклинания с удивительной точностью. Каждое её движение было грациозным, но смертоносным. Её руки, протянутые вперёд, выпускали поток золотых молний, срывающихся с её пальцев и взрывающихся вокруг Матеуса. В её глазах светилась холодная решимость. Каждое заклинание било с такой силой, что земля под ней трещала и разламывалась, а воздух вокруг пульсировал от магической энергии.

Но Матеус был не менее впечатляющим. Вокруг него кружилась тьма, плотная, как щит. Он казался воплощением мрака — его тёмная аура поглощала свет, а молнии Евы лишь едва касались его, впитываясь в его защитный кокон. Он отвечал ей не менее мощно. Взмахи его рук вызывали темные вихри и смертоносные разряды тёмной энергии, которые стремились сковать Еву.

Одна из его атак — огромный чёрный сгусток энергии — ударила в сторону Евы, но она с невероятной лёгкостью уклонилась, парируя удар золотым щитом. Их силы столкнулись с ужасающим треском, как если бы встретились две стихийные бури. Осколки тьмы и света разлетались по арене, обрушиваясь на всё вокруг. Казалось, что каждое их движение могло разрушить мир, настолько это сражение было разрушительным.

Взрывы и молнии мелькали вокруг них, их силуэты на мгновение терялись в этом хаосе, но они продолжали двигаться, сражаться. Ева, несмотря на свою хрупкость, была невероятно быстра. Её движения были как танец, но смертельно опасный танец, в котором каждое её действие сопровождалось новым заклинанием. Она летала над ареной, словно богиня войны, не позволяя Матеусу приблизиться. Но он не отступал, его темные силы поглощали свет, а каждый новый удар был всё сильнее.

В этом хаосе они оба выглядели как противоположности — Ева, воплощение света, и Матеус — мрак в его чистом виде. Постепенно их дуэль становилась всё более ожесточённой, и никто из них не собирался отступать, пока один из них не падёт.

Я стоял, невидимый в этом хаосе, и наблюдал за их битвой. Способности, которые они демонстрировали, казались выходящими за пределы того, что возможно для обычного мага. Но меня больше волновало то, что, как бы они ни сражались друг с другом, любая их ошибка могла стать причиной моей гибели.

Из темноты, едва различимой сквозь мелькающие вспышки света и тьмы, я заметил ещё одну битву, развернувшуюся неподалёку. Лея, окружённая магической аурой, явно сделала Владимира своей целью. Её движения были полны уверенности, каждая её атака была мощной и точной. Магия земли окружала её, и я понял, что это её новое оружие. Каменные глыбы поднимались из-под земли по её команде, смещались и летели прямо в сторону Владимира. Земля трещала под её ногами, её сила вызывала трепет.

Владимир, однако, не собирался просто так сдаваться. Его тело буквально горело. Магия огня окутала его с ног до головы, и каждый его шаг оставлял за собой огненный след. Он атаковал с яростью и напором, выпуская с рук огненные шары и зловещие языки пламени, которые касались земли, сжигая её дотла. С каждым его взмахом воздух раскалялся, и в ответ на атаки Леи он обрушивал на неё волны жара.