Властитель ледяного сердца

Рик встал из-за стола, поднял кружку, что стояла перед ним, и громко сказал что-то на древнем наречии, что Йолинь поняла как:

«Не выпускайте мечей из рук, как жили, так и останетесь живы! В чертогах богов вы подождете меня, и я встану рядом! Не смотрите назад, тут нет тех, кто плачет по вам! Вы живы!»

— Вы живы! — эхом раздалось на сказанные Риком слова.

После он разом выпил содержимое своей кружки, протянул ей руку, и они вот так запросто вышли из-за стола. Следом семенил Суми, который сейчас явно округлился в области живота и, судя по всему, тут тоже постаралась Веня.

Вопреки ожиданиям Йолинь, стоило им немного отойти от небольшой площади, где происходили поминки погибших северян, как Рик тут же открыл портал. Её не уставал поражать подобный способ перемещения, словно ты путешествуешь между мирами! Но, самым приятным было сейчас то, что он переместил их аккурат к дому. Уж, что-что, но прогулок для неё сегодня было достаточно. Солнце уже село, когда они вдвоем переступили порог их дома. Внутри было тихо и темно, хотя это вовсе не помешало Суми довольно резво убежать в сторону кухни.

«Ненасытный», подумала Йолинь, провожая взглядом своего друга, когда её руки коснулись чуть прохладные пальцы Рика.

Это было обычное прикосновение, он лишь слегка сжал пальцы на её руке, но в этот самый момент её сердце точно пропустило удар. Отчего-то стало страшно, волнительно и она впервые почувствовала себя настолько неловко в его присутствии. Во рту мигом пересохло, а странная нервозность сковала тело. Она повернулась к нему лицом, но смотрела куда-то в область его шеи. Поднять взгляд не решалась. Всё равно, как если бы это был какой-то шаг, сделай она его и возврата назад уже не будет.

— Посмотри на меня, — тихо попросил он, проведя пальцами по её волосам.

Она не ожидала от себя такой реакции на, казалось бы, обыкновенное прикосновение, но по её коже побежали мурашки, а дыхание вдруг стало прерывистым. Йолинь несмело подняла взгляд. Стоило ей это сделать, как пришла уверенность, что он тот мужчина, рядом с которым она может чувствовать всё, что угодно, но только не страх.

«Серый лёд его глаз, где её тьма нашла свой покой и дом», именно так она однажды подумала о нем, именно так, она чувствовала себя сейчас.

— Ты стала Властителем, ты знаешь? — спросил он, не разрушая зрительного контакта между ними.

— Да, — едва слышно, ответила она.

— Ты знаешь теперь то, что я на самом деле чувствую по отношению к тебе?

— Теперь я стараюсь не подслушивать чувства других…

— Я не другой, — серьёзно сказал он, — и я хочу, чтобы ты знала это.

Рик был первым человеком в её жизни, который хотел, чтобы она использовала свой дар на нём. Чтобы посмотрела на его чувства, забралась в самые сокровенные уголки его сердца, узнала и поверила ему. Прежняя Йолинь ни за что не поверила бы в какие-то сказочки про любовь, не убедившись в этом наверняка. Но та женщина, которой она стала рядом с этим мужчиной, лишь тихонько улыбнулась.

— Я знаю, — в этом простом слове спряталось доверие, то чувство, которого она не испытывала ни к кому и никогда. Она верила ему потому, что любила сама. Сердце в её груди вдруг стало таким тяжелым, наполненным столькими оттенками эмоций, что казалось невероятным сам факт того, что столько всего может уместиться в нем.

Она первой шагнула к нему, осторожно положила руки на плечи, и всё ещё не отрывая взгляда, сказала:

— Потому, что это ты.

На этот раз он не стал ждать, когда она первой начнёт поцелуй. Он просто сделал это сам. Его прикосновения были такими нежными, упоительными, они вызывали в ней эмоции и желания, о которых она и не подозревала ранее. Хотелось, чтобы он никогда не выпускал её из своих рук. Больше не было страшно. Она открывала для себя новый мир, где одинокая девушка становилась любимой женщиной.

Он легко подхватил её на руки, и она даже не заметила, как они оказались в их спальне. Да, это было и не важно. Сейчас она не замечала ничего вокруг. Только он и она в его объятьях, вот, пожалуй, и всё, что имело значение.

— Йолинь, — неожиданно, оторвавшись от неё, прошептал Рик, — бога ради, скажи мне, зачем ты завязала узлы на своей куртке? — прерывисто выдохнул он ей в губы, а она едва смогла понять, о чем он её спрашивает. И только сейчас заметила, как неистово он пытается расстегнуть её самодельные пуговицы и вытянуть их сквозь петли.

Она осторожно опустила свои пальцы на его руки и, смотря ему в глаза, направляя его движения, легко помогла расстегнуть непокорные застёжки.

Всё это время он, не отрываясь смотрел в её глаза, и то, как легко она направляла движения его рук, выуживая из тугих петель пуговицу за пуговицей, лишь сильнее распаляло желание в нём. Он знал, что для Йолинь это было впервые, но, у него было такое ощущение, что тоже. Они наконец-то расправились с её непокорной курткой, и он осторожно снял её. Рик сгорал от нетерпения, но он совсем не хотел спешить. Он будет пить эту ночь, наслаждаясь каждым мгновением, каждым стоном своей женщины.

— Я хочу, чтобы ты открылась мне, хочу чувствовать тебя так, как это делаешь ты, — попросил он то, чего на самом деле хотел именно с ней.

Мгновение ничего не происходило, а после…казалось, он уже перестал понимать, где он, а где она. Впервые в жизни, он действительно стал единым целым с женщиной, которую не просто хотел. Он любил её. Рик и не подозревал, что бывает такая целостность, и что возможно так делить удовольствие от близости. Разве возможно касаться кого-то и ощущать, как эхом твое прикосновение отзывается удовольствием у того, к кому прикасаешься. Он целовал каждый сантиметр её тела, ласкал так, как чувствовал, что нравится ей, и это сводило его с ума.

— Боишься? — прошептал он, почувствовав отголоски волнения, когда он был готов проникнуть в неё.

Йолинь слегка улыбнулась.

— Я тоже чувствую тебя и мне не страшно, — прошептала она.

Больше в эту ночь слов не нашлось. Лишь засыпая на груди теперь у своего мужчины, она слышала, как шепчет он ей на немного гортанном, чужом языке, что любит её… Он называл её странными словами, значения которых она не понимала, но она чувствовала всю ту нежность, что сплетается в них. А перед тем, как окончательно уснуть, он сказал на чистом аирском:

— Моя любовь, моя судьба, моя…

Ей снился свет. Как это ни странно прозвучит, но казалось, словно она стала частью золотого сияния, что проникало в каждую клеточку её тела, которое вдруг стало таким легким, невесомым. Казалось, впервые в своей жизни, она испытывала такое всепоглощающее чувство неги и блаженства. Что смогло выдернуть её из этого странного и невероятного сна, она так и не поняла, но вдруг открыла глаза. Она лежала на их постели, а сквозь приоткрытые шторы, комнату заливал солнечный свет, оттого в комнате было очень тепло и светло. Во всем теле поселилась странная нега. Она не сразу вспомнила, что произошло вчера, но стоило вспомнить, как она невольно вздрогнула. Почему она совсем одна? Где Рик?