Властный, страстный и отвязный, или...

– Как же я тебя ненавижу, Риши. Ты самый отвратительный, заносчивый, самовлюбленный, наглый хам, из всех, которых я когда-либо встречала.

– Уж чья бы корова мычала! Сама такая. И я тебя тоже ненавижу. Слишком гонора много. Необоснованного, причем. Даже Барбара симпатичнее тебя. И моложе к тому же! Лет на десять. Свеженькая вся, сочненькая, кожа молодая, не шелушится, а грудь у нее... ммм... сладкие яблочки... А у тебя, вон, уже морщинки в углу глаз... – присмотрелся я.

– Нет у меня никаких морщинок! – вспыхнула Акада, нервно коснувшись своего лица.

– Нет, есть!

– Нету!

– А я говорю есть. Это всё от затворничества и от задранного в гордыне носа. Послушай, мне глубоко наплевать на твои морщинки. И на то, как выглядит твоя грудь. По большому счету, мне вообще всё равно: с тобой возвращать свою магию или с другой девушкой. Но я великодушно пойду тебе навстречу, памятуя о том, как ты героически бросилась в огонь, спасая мне жизнь. Ну и... я просто с тобой уже давно знаком.

– Ты - форменный негодяй! – засопела Акада, едва сдерживая слёзы и обиду, бившуюся в ее глазах. – Хорошо. Я притворюсь, что у нас медовый месяц.

– Отлично. Начинай.

– Это как?

– Целуй.

– Но я... – испуганно отстранилась Акада, уперев руки в мою грудь.

Не стал я дожидаться разрешения. Схватил за волосы и впился в эти... идеальные губы.

Как закончился танец, я не помнил... Очнулся, когда меня тронул за плечо Юс. Он что-то говорил, смеялся, куда-то звал... Всё вокруг плыло... было как во сне... Адски горели губы... и глаза Акады... Язык всё еще чувствительно пульсировал, напоминая, как только что сладко сплетался с другим языком... как нежно скользил или наоборот – напористо заставлял отвечать на ласку...

С трудом отпустив лицо Акады и приложив неимоверные усилия, чтобы не встречаться с ней взглядом, я рвано выдохнул, после чего развернулся и быстро пошел следом за королем к праздничному столу.

Глава 21 "Крепкий орешек"

После праздничного ужина, в течение которого я делал всё возможное, чтобы не смотреть в сторону Акады, гости в полном составе отправились на улицу. Там, в шикарном центральном дворцовом парке, на фоне ночного неба, начался фейерверк и салют. После чего нас ожидало цирковое представление.

Акада стояла рядом, по-детски радуясь выступлению факиров, акробатов и канатоходцев.

– Мороженое? – влез между нами Юс и протянул два рожка.

– С удовольствием, - взяла свой Акада. – Ммм... клубничное! Моё любимоё!

Снова посвятив всё своё внимание циркачам, она и не замечала (как я думал), что мы с Юсом застыли со своими рожками, пожирая ее глазами. Но я ошибался. Акада прекрасно всё замечала. Кокетливо повернувшись, она принялась засыпать Юса глупыми вопросами, а тот с маниакально блестевшими глазами, старался отвечать снисходительно вежливо, хотя я прекрасно понимал, как трудно было ему мыслить в тот момент.

Тут Юса отвлекли, и он оставил нас одних. Наконец-то! Но что мне это давало? К своему стыду я потерял над собой контроль и уже совершенно не мог отвести глаз от губ Акады, а она вытворяла с мороженым нечто невообразимое. Мигом вспотев от подобного бесстыдства, я протянул ей свой рожок. Чтобы она проделала и с ним тоже самое. На бис.

Мне казалось, что я уже реагировал на каждое ее движение ртом. Нестерпимо захотелось пройтись языком по этим сладким, измазанным в клубнично-молочной пене, губам. Мои глаза невольно распахнулись шире, когда она намеренно – гадина! – высунула свой язык и, как бы играючи, принялась нализывать этот несчастный розовый шарик, после чего... несколько раз засунула его полностью в рот, начав нежно возить губами то вверх, то вниз, нарочито аккуратно снимая пену круговыми облизываниями.

Ну, разумеется, завис. И слюни у меня почти потекли, и брюки стали давить, а она одарила меня невинно-испуганным взглядом.

– Что это... – прохрипел я, - ...что это сейчас было?

– Не понимаю, о чем ты? – недоуменно захлопала она глазами.

– О минете, о том, что ты дразнишь меня.

– И в мыслях не было! – фыркнула она.- Я просто ем.

– Тренируешься? – сощурился я. – Это хорошо. Даже не хочу спрашивать, где ты так научилась.

– По интернету.

– О, понятно... – отвернулся я. Потом, бездумно постояв несколько минут, повернулся обратно: - Повтори. Сделай так еще раз.

– Нет, - неэротично куснула сразу половину мороженого Акада, вновь вернувшись к цирковому представлению. – Это тебе не полагается. Это только для тех, у кого всё нормально работает.

– У меня всё нормально работает! – вспылил я.

– У тебя нет больше магии.

– А...

– ...вот когда заработает, тогда и покажу.

– Но...

– ... а сейчас ты – недодемон. Это всё равно, что недомужик. Не заслужил.

Схватив ее за локоть, я с жаром выпалил:

– Насадить бы твой мерзкий рот на другое место!

– Мне больно! – запищала Акада, вырывая руку. – Ты за сегодняшний вечер умудрился мне повсюду синяков наставить!

Неожиданно между нами снова вырос Юс. Подозрительно покосившись на нашу схватку, он уточнил:

– Э-э... Риши, а ты уверен, что у вас медовый месяц? Что-то как-то не особенно похоже...

– У нас такая манера общаться, - оскалился я, отпустив локоть Акады, но вместо дарования ей свободы, прижал к себе, видимо, наделав ей еще больше синяков.

– О... – вскинул брови Его Величество. – Тогда не буду мешать, - хищно улыбнулся Юс. – Но... Акадамия, милая моя душа, имейте в виду... если вы надумаете сбежать этой ночью от своего супруга - только выгляните за дверь и тогда мой слуга проводит вас в другие апартаменты. В мои.

Акада выдавила из себя улыбку. Пожелав королю доброй ночи, я сразу же потащил свою «супругу» в «супружескую» спальню.

– Значит так! – поставив руки в бока, зашептала она, как только я затолкал ее в наши апартаменты. – Ты больше не суешь свои руки, куда не следует! Ты больше не лапаешь меня, не хватаешь, не целуешь, не...

– Тсс... – приложив палец к губам, пошел я по направлению к балконной двери и, жестом показывая, чтобы она продолжила говорить, вышел на балкон, якобы подышать воздухом. А там, махнув через перила, оказался на балконе соседних апартаментов. Опустившись на пол, я по-пластунски прополз несколько оконных пролетов и, приподнявшись, заглянул в соседнюю с моей спальней комнату.

В принципе, именно этого я и ожидал. У стены усаживался королевский слуга. Сняв картину, он прильнул двумя глазами к широкой дырке в стене. С нашей стороны это было старинное зеркало.

Обратно я сиганул гораздо быстрее, чуть задержался у нашей балконной двери, где Акада, возмущенно жестикулируя, поливала меня грязью: «Хамло, что ты там скачешь? Выискиваешь, куда твоя рыжая бестия с голыми «яблочками» запропастилась? Ты можешь сегодня к ней отправиться, я не обижусь...», после чего я махнул на соседний балкон, что был правее. Там меня ожидала похожая сцена, с той лишь разницей, что обзор с нашей стороны открывало уже не зеркало, а разноцветное декоративное панно во всю стену. Занавесить его не удастся, как и старинное зеркало в первой «главной» спальне.