Влюблённая по собственному желанию или Преданная

— Я понимаю…

— Не перебивай!.. Ты до сих пор остаёшься маленькой девочкой, потому что он позволяет тебе ею оставаться. Другие девочки, которых я вырастила, столкнулись с суровой реальностью значительно раньше тебя — и совершенно при других условиях и обстоятельствах им пришлось повзрослеть. За нарушение правил я обнуляю твой счет…

— Но я не нарушала никаких правил!..

Маргарет ударила ладонью по столу — Китнисс начинала раздражать её уже одним своим присутствием, а ещё и пререкается:

— Самое главное правило — удовлетворить клиента! Твой вчера, как мне сказали, был в ярости! Своей выходкой ты привлекла внимание других посетителей, что тоже не пошло на пользу: часть покинула зал уже в течение следующих пятнадцати минут! К счастью, ни одна девочка не осталась без работы — тебе повезло, иначе бы возмещала ущерб за простой сотрудницы! К тому же потребуется компенсировать твою выходку — я предложу ему другую девушку. И оплачивать её услуги будешь ты! И мне всё равно, как ты будешь расплачиваться, не имея ни гроша в кармане, — это уже твои проблемы. Научишься ценить то, что имеешь. — И вдруг Маргарет так странно на неё посмотрела, что Китнисс стало не по себе. — Постой… — внезапная догадка озарила Хозяйку — и она изумленно изучала лицо Китнисс, пытаясь найти ответ на свой ещё не заданный вопрос. — Ты что, обманула нас?

— В каком смысле? — Китнисс растерялась от внезапной смены тона Хозяйки: крик неожиданно перешел в шёпот.

— Ты девственница, Китнисс? Отвечай! — потребовала Хозяйка. — Я тебя предлагала как непорочную, невинную и чистую девушку. Ты что, решила сыграть на этом? Думала, сможешь обвести всех вокруг пальца?! В том числе и меня?! — Маргарет встала из-за стола и вплотную подошла к Китнисс. — И не вздумай мне лгать!

Такого вопроса девушка точно не ожидала:

— Да не дошло у нас с ним до секса! Даже если бы я не была девственницей, он бы об этом ещё не узнал! — голос её становился громче. — Заявлять, что я его не удовлетворяю несправедливо: он не спал со мной ни разу! Поэтому мне и дали эти таблетки! С целью помочь ему! — Китнисс вскочила со своего места и встала наравне с Маргарет. — И я бы ими воспользовалась, только вот уж не знаю, что во мне щёлкнуло, — и мне показалось, что это подло. Он меня об этом не просил: его всё устраивает, раз он продолжает ходить. Мне грех жаловаться. А убрать их в ящик я сначала забыла, потом — не успела, — уже тише добавила Китнисс. — Я всего лишь хотела как лучше. Я его совсем не знаю, мне по крупицам приходится собирать о нём информацию, а вы говорите: «Удовлетворить!» А не хотите объяснить, как?

— Китнисс, ты не особенная! Думаешь, клиенты приходят с досье о себе? Приходится использовать чудеса дедукции, методом проб и ошибок извлекать необходимую тебе информацию, чтобы наилучшим образом выполнить свои обязанности. В этом тонкость твоей работы!

— Какая тонкость?! Вся наша работа — вовремя предоставить возможность всадить! — девушка почувствовала звонкую пощёчину у себя на щеке — и замолкла.

— Успокойся! Ты забыла, с кем ты разговариваешь? Думаешь, если ты в борделе, то здесь можно пренебрегать правилами субординации? — Китнисс осела на свой стул, держа ладошкой место удара, — у неё до сих пор звенело в ушах. — Слушай меня внимательно, Китнисс: если моя догадка подтвердится и ты разыгрывала из себя невинную овечку — я тебя выпорю, мало не покажется. И сделаю это при всех — послужит хорошим уроком не только для тебя. А мистера Мелларка я попрошу приехать для подписания документов о расторжении договора, — продолжила Маргарет, возвращаясь на своё место. Краем глаза она заметила, как Китнисс вздрогнула.

— А когда будут готовы эти документы? — тихо спросила девушка: сбивчивые мысли, наскакивая одна на другую, быстро проносились в голове.

— Нет никаких документов, Китнисс, — уже спокойнее ответила Маргарет. Ей самой было интересно узнать, что же произошло прошлой ночью, по мнению второй стороны. Парень внушал ей уважение, и она уже заочно была на его стороне. — Можешь идти.

***

Твёрдыми шагами парень вышел из кабинета и направился к выходу. Китнисс, которая вот уже полтора часа сидела в холле, ожидая, когда же они закончат, поторопилась к нему навстречу:

— Пит, постой, пожалуйста…

— У меня нет времени, — не удостоив её даже взглядом, парень прошёл мимо.

— Пожалуйста, пять минут, — она схватила его за руку: ну и пусть что так не положено, терять-то ей больше нечего! — Я просто хочу извиниться. Если бы я знала, что ты рассердишься, я бы их в руки не взяла! Я честно их не использовала!

— Я знаю, — отрезал парень.

На звуки, доносящиеся из коридора, из кабинета вышла Маргарет:

— Китнисс, зайди ко мне, — строго пригласила она девушку к себе.

— Хорошо… Сейчас. Только пару минут! — Китнисс лишь хотела попрощаться с Питом.

— Сейчас же! — рявкнула Хозяйка, и Китнисс подчинилась, в последний раз взглянув в голубые глаза парня, к которому она начала привязываться.

— Прости. Я, правда, не хотела, чтобы так получилось, — прошептала она ещё раз и вошла в кабинет за Маргарет.

***

— …Уже в эту пятницу у вас будет званый ужин… Китнисс, ты меня слушаешь?

— Да-да…

— Повтори! — настойчиво потребовала Хозяйка.

— В пятницу ужин… А у нас — это у кого? — вдруг опомнилась девушка.

— У вас с Питом. — Китнисс раскрыла рот от удивления и ликования. Услышав про пятницу и про ужин, девушка почувствовала какую-то необыкновенную, никогда ранее не испытываемую радость, как будто внутри у неё вспыхнул яркий факел. Ей стало жарко, захотелось распахнуть все окна в кабинете, чтобы впустить прохладный воздух.

В голове у неё возник рой вопросов, но ей не удалось и слова вставить, так как Маргарет продолжала:

— …Ты будешь слушаться его во всём, не задавая лишних вопросов: говорит стоять — ты стоишь; скажет идти — ты идешь; прикажет прыгнуть, ты что отвечаешь?

«После тебя!» — промелькнуло в голове у Китнисс, но озвучила она правильный ответ:

— Молча прыгаю.

— Именно!.. Виагру и подобное выкинь куда подальше из своей комнаты или девочкам отдай. Тебе они не пригодятся. Кстати, про девочек: перестань обсуждать с ними свои отношения. Мы все тут любим языком почесать, но ты этого делать не будешь, поняла меня? — Китнисс кивнула. — Считай это частью условий элитного договора. А теперь можешь идти… И да! — Девушка обернулась. — Я буду следить за тобой.

***

Он увидел её издалека. Она неуверенно ступала по мокрому после дождя асфальту и как-то беспомощно озиралась по сторонам. Тоненькая, хрупкая, в темно-коричневом платьице, едва доходившем до колен, и белых балетках, она была похожа на маленькую девочку, потерявшуюся в чужом городе. Сердце в груди Пита неожиданно сжалось и защемило.

«Девушка с улицы красных фонарей», — подумал он про себя. Каждый раз, когда она его провожала, она стояла под этими самыми фонарями, которые не столько освещали, сколько придавали всему специфический красноватый оттенок.

Растерянная девушка пугливо стояла перед зданием, переминаясь с ноги на ногу.

До закрытия оставалось каких-то пятнадцать минут, а она всё никак не могла решиться переступить порог. У неё нет другого выхода, но она всё оттягивала момент расставания с сокровищем, которое держала в руках.

Медальон — единственное, что у неё осталось от матери; единственное, что она не продала, даже когда заболела Прим. Сейчас же ей придётся сдать его в ломбард за ничтожную цену, чтобы хоть как-то избежать долговой ямы. Она отчётливо понимала, что, даже если ей удастся выручить за него приличную сумму, она протянет не больше недели: прошлый месяц её содержания не был оплачен, а уже конец текущего. Пока она наберёт нужную сумму, чтобы выкупить медальон обратно, — его уже, скорее всего, там не окажется…