Влюбленная в демона

Мысли Эльфейм беспорядочно клубились. Ей снова стало холодно.

– Но этого не может быть.

Заговорив, она взглянула на крыло, укрывавшее ее, и задрожала. Перед глазами Избранной возникла картина: благородный Маккаллан, окруженный кольцом окровавленных крылатых демонов.

«Как мог Лохлан быть фоморианцем? Даже если бы я не стала свидетелем резни в замке Маккаллан, то достаточно читала о фоморианцах в материнской библиотеке и знаю, что их раса чуть не погубила Партолону. Они были совсем близки к тому, чтобы поработить весь мир».

Эль остро взглянула на него.

– Фоморианцев выгнали из Партолоны больше ста лет назад.

Он хотел объяснить ей все, избавить девушку от страха и смятения, которое прочел в ее глазах, но тут его чрезвычайно острый слух уловил какой-то внезапный звук. Он поднял голову, повернул ухо к ветру и в шуме грозы услышал стук копыт. Это был Кухулин.

– Эльфейм, послушай меня, - торопливо проговорил он.
– Едут твои люди. Я не могу остаться. Они увидят во мне лишь фоморианца, а не человека.

Эльфейм заморгала. Превозмогая боль, пронизывающую ее разбитое тело, она заставила себя всмотреться в его лицо. Перед ней был человек - красивый, героический мужчина.

– Послушай меня и запомни. На самом деле я никуда не уйду, всегда буду рядом с тобой, стану ждать, когда ты позовешь меня. Понимаешь?

– Я… - начала она, но тут в ночи ясно послышался голос брата, выкрикивающий ее имя.
– Иди!
– поторопила она Лохлана.

Он поднял крыло. Избранную пронизал холодный ночной воздух, и она ощутила себя обнаженной и незащищенной.

Прежде чем встать, он погладил ее щеку кончиками пальцев.

– Позови меня, сердце мое. Я отвечу.

Лохлан тихо скользнул в чащу и мгновенно исчез из виду.

14

– Кухулин! Сюда!
– донесся сквозь шум ветра голос Бригид.

Охотница- кентаврийка галопом домчалась туда, где лежала Эльфейм, и остановилась. Кухулин подскакал следом за ней. Он соскочил с лошади, прежде чем она успела остановиться, и рухнул на колени возле сестры. Эльфейм осветили яркие факелы. Ночь разорвал топот коней, шум голосов всадников и кентавров.

– Эль! Нет! Пожалуйста, нет!

Он взял ее руку в свою. Она была холодной, словно высеченной из мрамора. Брату показалось, будто сестра вся покрыта кровью. Ее лицо отливало смертельной бледностью. Если бы она не моргнула и не прошептала его имя, то он не усомнился бы в том, что она мертва.

Эльфейм подумала, что голос Ку звучит очень молодо, и хотела его успокоить, но жутко замерзла. С Лохланом все происходило точно так же. Она совершенно обессилела, и ей было трудно говорить.

– Кухулин, отодвинься.

Бренна говорила спокойно и твердо. Теперь в ее тоне не слышалось ни одной обычной застенчивой нотки.

Он безучастно посмотрел на нее.

– Кухулин, немедленно! Я должна осмотреть твою сестру.

Повелительный голос Бренны был таким резким, что воин повиновался, не задумываясь.

Знахарка встала на колени возле Эльфейм.

– Принесите сюда факел, - велела она.
– И что-нибудь, чтобы укрыть ее.

От света глаза Эльфейм заболели, но в то же время она с облегчением почувствовала на себе тяжесть нескольких плащей, которыми торопливо укутали ее почти обнаженное тело.

«Странно!… Я совсем не думала о том, что на мне почти нет одежды, когда рядом был Лохлан».

– Эльфейм, кто я?
– спросила знахарка, низко наклонившись, чтобы при свете факела осмотреть ее глаза.

– Бренна, - прошептала она.

– Где ты сейчас?

– Лес… - сумела выговорить она.
– Ущелье, я упала.

Она попыталась показать, где именно, но боль в плече заставила ее застонать.

Бригид последовала в направлении, куда пыталась указать Эльфейм. Держа факел над головой, охотница исчезла в той стороне, где было ущелье.

Уверенные, но нежные руки Бренны быстро ощупали раненое плечо Эльфейм, ее голову и, наконец, рану в боку, закрытую мхом.

– Хорошо, что ты перевязала ее, иначе потеряла бы слишком много крови.

– Я не… - начала Эльфейм, но знахарка ее остановила.

– Не разговаривай. Тебе стоит поберечь силы для обратного пути. Выпей вот это.

Знахарка осторожно помогла Эльфейм поднять голову, одновременно прижав отверстие бурдюка к ее губам.

Девушка что-то пробормотала и стала жадно пить. Вино с травами было сладким и холодным.

Оно наполнило ее энергией, и Эльфейм почувствовала в себе достаточно сил, чтобы слабо улыбнуться брату.

– Со мной все в порядке, Ку, - сказала она, желая, чтобы ее голос звучал не так слабо.

– Нет, - резко ответила Бренна.
– С тобой не все в порядке. Кухулин, мне нужна полоска ткани, чтобы забинтовать ей плечо, и еще одна - перевязать рану в боку.

Почувствовав обличение оттого, что может наконец-то чем-то помочь Ку стащил с себя рубашку и стал рвать тонкую ткань на длинные полосы.

– Он просто хочет похвастаться своей грудью.

Голос Эльфейм дрожал, но она сумела заставить себя сказать это. Мужчины и кентавры, окружавшие ее, засмеялись, вслед за ними улыбнулась и Бренна. Кухулин хотел было нахмуриться, но в его взгляде светилось неподдельное счастье, и Эль на миг испугалась, что он сейчас заплачет.

– Теперь я вижу, что рана на голове не очень опасна, - сказала знахарка.

Брат широко заулыбался.

– На дне ущелья лежит мертвый вепрь, - заявила всем возвратившаяся Бригид.
– Думаю, это твой.

Она вручила Кухулину кинжал, но ее глаза с любопытной осторожностью изучали Эльфейм.

– Во имя Богини, Эль! Дикий вепрь?

Лицо Кухулина, только что обретшее румянец, опять побледнело.

Бренна начала аккуратно обматывать полосы ткани вокруг талии Эльфейм, избавив девушку от необходимости отвечать брату. Избранная закрыла глаза, стиснула зубы от боли и попыталась сосредоточиться.

«Лохлан не был призраком. Я видела, что он убил вепря, того самого, которого нашла Бригид. Он вынес меня из ущелья, перевязал рану и согрел теплом своего тела. Неужели нельзя рассказывать, что он спас меня? Он сказал, что его отец - фоморианец, боялся, что мы не увидим в нем человека».