Вне времени

Они коснулись земли и погрузились в неё, исчезнув, как выдры в пруду.

– Что за Девять Адов?
– промямлил Атрогейт, и земля вокруг них с Амбер пошла пузырями и засочилась какой-то жидкостью, похожей на чёрную смолу. Из этой жидкости вернулись дварфы Каменной Шахты, но уже не в облике дварфов. Вокруг Атрогейта и Амбергрис поднялись десять чёрных щупалец с когтями на конце, с присосками по бокам, как у осьминога.

Атрогейт бешено завертелся, сражаясь с ближайшими щупальцами. Амбергрис тоже попыталась отбиться от них, хотя не так успешно со своим единственным тяжёлым оружием. Она ударила одно, отбросив его в сторону, но второе хлестнуло её сзади, перехватив по спине и швырнув ничком — точнее, она бы упала ничком, если бы крюк и верхние щупальца не поймали её и не поставили на ноги, а потом подняли вверх, помотав её в воздухе, прежде чем с огромной силой ударить о землю.

Атрогейт услышал её тяжкое «ох» среди шлепков мелькающих цепов, когда она поцеловала камень. Он яростно бросился в её сторону, остервенело размахивая оружием.

Амбер снова поднялась. Её лицо было всё в крови, но на этот раз она развернулась и схватилась за щупальце руками и зубами — и это, похоже, возымело эффект, судя по тому, как забилась жуткая конечность.

Атрогейт перекатился под удар щёлкнувшего когтя и вскочил на ноги, чтобы увидеть смеющегося и показывающего пальцем куда-то пальцем предводителя. Он бросил взгляд на свою возлюбленную и понял, что должен верить в неё. Атрогейт бросился вперёд, отбрасывая жадные щупальца. Одно поймало его, обернулось вокруг туловища, но крепкий дварф повернулся в вместе с ним, закрутившись, чтобы завязать щупальце потуже, как кролик, заворачивающийся в питона!

Вот только этот кролик обладал силой грозового великана, и Атрогейт схватился руками за щупальца, повернулся ещё разок, затем потянул изо всех сил.

Пронзительный вопль раздался... откуда-то, когда щупальце начало отрываться от земли. Другие щупальца били по дварфу, но он заревел, не обращая на них внимания, и продолжал тянуть, вырывая корчащуюся конечность.

Щупальце обмякло, его кольца упали с Атрогейта, и как только оно коснулась земли, корчась в агонии, то превратилось обратно в дварфа, только покалеченного и умирающего, харкая чёрной кровью.

Атрогейт в ужасе уставился на эту картину. Что за безумие?

Атрогейт отыскал предводителя дварфов, с ненавистью глядящего на него. Тот больше не смеялся. Бронкин сделал жест дварфу рядом, который похлопал по подвеске у себя на шее. Та вспыхнула внутренним чёрным сиянием, и дварф тоже вспыхнул, неожиданно вырастая, отращивая себе новые руки, его волосы превратились в шерсть, а дварфийское лицо — в морду собачьего демона.

– Загадка решена!
– взревел Атрогейт и бросился на глабрезу, плечом отбив другое извивающееся щупальце, а ещё одно — огрев цепом.
– Амбергрис, девочка моя, давай!

Атрогейт почти достал до ждущего четырёхлапого демона, но с удивительной координацией — похоже по команде от наблюдающего Бронкина — два щупальца метнулись к нему снизу, схватили его за лодыжки и заставили упасть лицом в землю. Первым инстинктом дварфа было схватиться за камень, но ярость одолела его, и вместо этого он повернулся к щупальцам, собираясь расплющить их, поскольку у Шмякалки была готова новая порция масла.

Однако прежде чем он успел замахнуться, Атрогейта неожиданно подняло в воздух и завертело. Двигаясь в унисон, щупальца с силой обрушили его вниз на чёрную слизь и твёрдые камни.

Он отскочил, выпустил свои цепы, и потом полетел сам, вертикально вверх... только на этот раз щупальца его отпустили.

Атрогейт воспарил высоко в воздух, крутясь во все стороны. Он окрикнул свою любимую, потом увидел её подвешенной в воздухе, раскинув ноги и руки, удерживаемую за запястья и лодыжки натянутыми щупальцами. И там, рядом с ней, стоял глабрезу, оглядываясь на Атрогейта и злобно, так злобно скалясь, обхватив клешнёй грудь бедной, беспомощной Амбер.

Разрезая...

Так медленно...

С этой единственной последней мыслью Атрогейт ударился о землю и забыл обо всём.

Закнафейн был рад приняться за работу, рад снова вернуться на дорогу приключений — тем более приключений, в которых могла представиться возможность убить жрицу-дроу, что всегда приносило ему удовольствие — и больше всего рад оказаться вдали от ситуации, которую не мог осознать или нормально переварить. Он слушал рассказы человеческой женщины и сына, и не мог отрицать, что находит в них утешение и надежду. Но он не мог заставить себя принять человеческую женщину в качестве невестки, и её ребёнка, полукровку...

Он отбросил эти мысли и сосредоточился на своей миссии.

Он был благодарен, что Джарлакс доверил ему это задание. Оружейник оглянулся на двух тёмных эльфов, идущих следом, Браэлина Джанкуэй и Джейрелл Фей, одну из немногочисленных женщин в Бреган Д'эрт и жрицу некой богини, что удивительно — не Ллос. Закнафейн попытался расспросить золотоглазую красавицу о её божестве, но она лишь нахмурилась и сказала ему занять позицию впереди, как приказал Джарлакс.

От этого она показалась Закнафейну только более привлекательной — совсем неудивительно, поскольку женщина-дроу, обладавшая достаточной храбростью, чтобы предложить свои жреческие навыки любой богине, кроме Паучьей Королевы, в глазах Закнафейна была весьма привлекательна.

Теперь он шёл во главе, в двадцати шагах от своих спутников, пересекая тоннели верхнего Подземья, и напомнил себе, что вместо спутников позади должен сосредоточиться на извивающемся проходе впереди.

– Вопрос: как отыскать дроу?
– спросил он по себя и улыбнулся, вспомнив давний разговор с Джарлаксом в тоннелях значительно глубже этого.

Закнафейн задумался над ответом: несколько веков тому назад в Мензоберранзане он нашёл ответ, но на этот раз у него не было пленников-полуросликов, и оружейник был этому только рад. Джарлакс заверил его, что о таких вещах позаботятся.

– Действительно, как?
– прошептал он и пошёл дальше.

ЧАСТЬ 3

Уроки прошлого

С возрастом приходит мудрость, поскольку с возрастом приходит опыт. Мы учимся, и если мы не закостенели в своих поступках и не упорствуем во взгляде на мир, который отрицает доказательство опытом, мы учимся.

Повторы истории, в конце концов, величайший учитель.

Однако вопрос состоит в том, достаточно ли хороши ученики. Да, Мензоберранзан покажется мне совершенно другим, с моим багажом опыта, сопровождающим меня в это мрачное место, и да, каждый индивид может учиться, должен учиться, во время своего путешествия. Но я видел, что это происходит не со всеми. И действительно ли всё так на уровне общества? Или на уровне поколений?

Можно ожидать, что эльфы, включая дроу, должны быть умелыми проводниками по этому повторяющемуся циклу. Воспоминания долгоживущих народов, видевших рождение и смерть веков, должны быть суровым предупреждением очередному глупому королю, королеве или совету лордов изменить курс, когда они идут по дороге к катастрофе. Поскольку мы уже были свидетелями этого кукольного театра прежде, и куклы все погибли, а выжившие правители жили с глубочайшим сожалением и даже ужасом перед собственными поступками. По тёмному пути идут мелкими шагами.