Вне времени

Поэтому эльфы должны быть тревожной трубой предостережения, но к сожалению, циклы разрушения больше всего продиктованы именно коротким сроком человеческой жизни, поскольку со сменой поколения, знавшего большие потрясения, войну или беспорядки, стирается и общественная память о трагическом финале этой дороги.

В монастыре Жёлтой Розы есть большая библиотека, и в этом историческом репозитории хранится хроника разрушительных, потрясших мир событий.

Такие события повторяются с тревожной частотой. Каждые семьдесят-сто лет приходит пора больших потрясений. О, время от времени случаются и другие, зачастую трагичные события, но похоже, что это просто аномалии, внезапные поступки глупых королей.

События, о которых я говорю, предстают скорее созреванием катастрофы, опасным путешествием из тысяч крохотных шажков, которое оканчивается, когда погибает последний из людей, хранивших воспоминания о нём,.

Потом снова наступает тьма.

Я думаю, что это не просто совпадение, этот шаг назад, этот отскок катящегося колеса веков, и я стал считать, что просветление может казаться прямой линией для индивидов, но для всего мира оно содержится лишь внутри этого медленно вращающегося колеса.

Лорды Неверэмберы бывали и раньше, с другими именами, но с такой же недальновидностью.

Возможно, далее мне следует именовать лорда-защитника Невервинтера лордом Непомнящим.

Его отношение к королю Бренору вызывает большую тревогу. Его призывы к господству не знают здравого смысла. Его эгоизм ведёт к накоплению сокровищ, вредоносному и даже губительному для тех, кого он зовёт поддаными.

Для людей всё значительно быстрее. Их сжатые жизни приводят к появлению сжатых королевств и повторяющимся войнам. Возможно, это стремление как можно быстрее достичь слишком высоких пьедесталов, прежде чем наступит неотвратимая смерть. Или, может быть, из-за их коротких жизней им просто особенно нечего терять. Король, разменявший шестой десяток, может потерять двадцать лет жизни, если погибнет в битве или если его шею найдёт гильотина в результате попытки захватить ещё больше власти, но эльфийский король может потерять века, а дварфийский — многие десятки лет.

С приходом старости многие радости жизни увядают, и возможно поэтому человеческий король должен стремиться к чему-то величественному, чтобы найти замену радостям своего восхождения к власти, или далёким удовольствиям плоти, или простому отсутствию боли при ежедневном подъёме с кровати.

Несмотря на все эту потенциальные трагедии и несчастья, я должен напомнить себе, что колесо неизбежно движется вперёд. Сто лет назад мир был более страшным, грубым и жестоким местом, а тысячу лет назад — ещё хуже.

И это даёт мне надежду относительно моего собственного народа. Катится ли наше колесо тем же образом, пускай даже намного медленней?

Правда ли, что со сменой каждого поколения дроу Мензоберранзан постепенно эволюционирует к более светлому и доброму существованию?

Таковая моя надежда, но её сдерживают весьма реальные опасения того, что колесо поворачивается слишком медленно и его инерции может не хватить, что события и беспринципные верховные матери не просто остановят его, но толкнут в другую сторону.

Не говоря уже о жестокой демонической богине, которая держит верховных матерей на поводке.

Нам нужны дроу-герои.

К счастью, Мензоберранзан породил удивительно много таковых. Обычно они скрываются в тенях, которых там в избытке.

Я отчаянно надеюсь, что один из них, тот, которого я так сильно любил, вернулся в этот мир.

— Дзирт До'Урден

ГЛАВА 14

Город Мерцающей Паутины

Год Дракоярости

1018 по Летосчислению Долин

Пятьдесят дней дюжина мелких фургонов и телег ехали по тёмным тоннелям Подземья, увлекаемые крупными ящерами. В середине каравана гоблины-погонщики следили за стадом обычного подземного скота — рофов. Мычащие рофы ехали на парящей платформе, окружённые оградой из молний. Волшебные чертежи этой повозки для скота были весьма любопытными и могущественными, и подобный трофей наверняка желали заполучить многие в Подземье, включая дварфов-шахтёров и даже грибов-миконидов для их больших урожаев черенков.

Но немногие осмелились бы попытаться его отобрать, поскольку караван был окружён опытными разведчиками-дроу, экипированными знаменитым оружием и доспехами. Весть о том, что караван послал великий дом Мензоберранзана, и он находится под полной защитой Правящего Совета города, шла впереди экспедиции. Напасть на караван означало объявить войну Мензоберранзану.

Однако три тёмных эльфа, лучше всех умеющие вести подобную разведку и охрану, три эльфа, которых избегали все считавшие их врагами, не принимали участия в повседневных задачах каравана. Вместо этого Джарлакс, Закнафейн До'Урден и Аратис Хьюн держались особняком, оставаясь обычно в закрытой повозке, которой управляли наёмники Бреган Д'эрт, последней повозке каравана.

– Верховная мать Шива Зовирр, - во время одной из тайных встреч раскрыл им секрет Джарлакс. Он достал рисунок женщины, сильной и плотной жрицы с вьющимися волосами, выкрашенными синим за исключением тугого пучка сбоку, который хозяйка оставила естественного белого цвета. Её красные глаза сияли ещё сильнее из-за мерцающего рубина, который она носила сбоку в проколотом носу.

– Довольно привлекательна, - заметил Аратис, на которого рисунок произвёл впечатление.

– И такую легко отыскать, - добавил Закнафейн совсем другим тоном, который не указывал на плотскую страсть. Джарлакс знал, что для Закнафейна жрицы Ллос приятнее всего были мёртвыми.

– Подожди, - добавил Аратис, неожиданно встрепенувшись.
– Зовирр? Семья торговцев?

– Торговый дом Чёрного Когтя, - подтвердил Джарлакс.

– Они друзья дома Бэнр, - ответил Аратис Хьюн, встревожившись, или по крайней мере изумившись.

– И будут снова, - заверил его Джарлакс.
– Когда ошибка будет исправлена.

– И эта ошибка — верховная мать Шива?
– спросил Закнафейн.

– Она поддалась амбициям и прыгнула выше головы, - ответил командир наёмников.
– Она плохо отзывалась о великой верховной матери Бэнр в разговоре с прислужницей Ллос, исполнительным созданием, которое сразу же сообщило об этом самой матери Бэнр. Мать Шива, возможно, пытается добиться некоторой независимости. Её мотивы неважны и не нас не интересуют. Нам нужно знать только задачу, поставленную верховной матерью Мензоберранзана. Она — голова. Мы всего лишь её руки, пускай и сжимающие оружие.