Внучь олегарха

— Никакого беспокойства, не за что вам извиняться. А вам моя работа понравилась? Я про машины вычислительные говорю.

— Честно говоря. Я в них не особо разбираюсь. Слышал, что ученым и инженерам они нужны очень, а в нашей работе…

— В вашей работе они еще нужнее. Сейчас Лене две машины привезут, я попрошу ребят… черт, я же уже не студентка! Ладно, подумаю, как с Леной теперь связаться, думаю, ей и ее лейтенанткам очень понравится на машинах свою работу делать.

— Как вы назвали, лейтенанткам?

— Да, я знаю, что это неправильно. После того, что они сделали, их минимум капитанками называть нужно. Павел Анатольевич, а вы можете их капитанками сделать? Если нужно специальное представление, то я напишу…

— Я подумаю, — Судоплатов едва сдерживал смех, — и с вами, скорее всего, скоро снова встречусь. У меня все же остались некоторые вопросы…

В среду, восемнадцатого марта, я получила в деканате диплом и бумажку со «свободным распределением». Проводившая меня в деканат Лена сообщила, что до конца июня меня из общежития никто выселять не будет, затем затащила к себе в комнату, где девушки устроили мне небольшое праздничное чаепитие, а когда праздник закончился, она меня «порадовала» сообщением, что я могу мое «свободное распределение» повесть на гвоздик в соответствующем месте:

— Было принято решение руководству МВТУ лишнего просто не сообщать, а ты назначаешься — заметь, отдельным постановлением Совмина — руководителем вроде как межотраслевого комитета по развитию средств радиоэлектроники. Наша бухгалтерия у тебя остается в подчинении, кадровые вопросы теперь возложены на меня, Надю и Машу, а Люды обе переводятся в первый отдел этого комитета. Решено до конца мая тебя по разным вопросам не дергать, так что можешь отдыхать пока на всю катушку, если тебе путевка куда-то нужна будет, мне скажи — тут же тебе ее предоставят.

— А чем комитет заниматься-то будет? И с чего это меня там начальником решили назначить? Может, у меня вообще другие планы…

— Никого твои планы там, — она показала на потолок, — вообще не интересуют. Как и мои, и любые другие. Я ведь тоже вроде привыкла тут, в Технилище, но у них там свои планы…

— А что делать-то нужно будет?

— Понятия не имею. То есть как раз в конце мая нам всем всё и расскажут. Знаю только, что вроде будет выделено отдельное здание, и с жильем все вопросы решат. А всё прочее… но тебе-то уж точно не привыкать, ты и во студенчестве очень качественно народ строила. Разве что не придется тебе время и на учебу тратить. Пожелания к месту отдыха есть?

— Есть, завтра я домой поеду.

— Не поедешь. Из источников, близких к осведомленным, за твой этот кластер ты награждаешься Сталинской премией первой степени, в эту субботу ее тебе будет вручать товарищ Булганин в Кремле. Мне поручили проследить, чтобы ты на награждение прибыла.

— Вот уж радость!

— Свет, ты заканчивай с этим, ты уже, как сама заметила, не студентка. А все рабочие вопросы мы решим в рабочем же порядке. Ладно, иди уже отдыхать, тебе это точно нужно, ты же уже пару лет вообще нисколько не отдыхала. Пока отдыхай до субботы, а после награждения…

Не сказать, что новость мне не понравилась, просто было непонятно, что же мне предстоит делать и что от меня теперь руководство ждет. Ведь у меня были довольно определенные планы, и вот как их теперь воплощать в жизнь, было совершенно непонятно. В задумчивости я неторопливо шла (возможно, в последний раз) по коридору Технилища, и вдруг меня остановил знакомый голос:

— Федорова! Светлана! Я слышал, вы успешно защитили диплом, примите мои поздравления!

— Спасибо, Сергей Валентинович.

— Но еще я слышал, что на работу вас приглашать никто не захотел, а это, как я понимаю, может создать серьезные проблемы. И чтобы проблем у вас все же не возникало, я хочу сделать вам одно предложение.

— Нет, я не пойду к вам на кафедру, и не просите. Преподавание — это вообще не про меня.

— Что? Нет, другое предложение. Как вы смотрите на то, чтобы выйти за меня замуж?

Глава 24

Пантелеймон Кондратьевич несколько исподлобья снова посмотрел на Павла Анатольевича:

— Но почему вы на такую должность хотите поставить женщину?

— Потому, что считаю ее наиболее подходящей кандидатурой. То есть единственно подходящей, ведь чтобы просто разбираться в том, что придумывает Фёдорова, нужно быть минимум кандидатом наук, а у нас в Комитете не так уж много таких кандидатов. А по математике и по физике… Кроме того, у товарища Сувориной установлены прекрасные личные отношения с Федоровой — а это наверняка сильно облегчит взаимодействие нашей службы с новым Комитетом. Я имею в виду другое, — тут же уточнил товарищ Судоплатов, — они при личных контактах очень четко определяют, что требуется секретить, а что нет, и легко договариваются о том, кто будет отвечать за секретность тех или иных документов и приборов. А это, кроме всего прочего, существенно ускоряет новые разработки, позволяя привлекать к работам в том числе и лиц, формы допуска не имеющих, и даже иностранцев.

— Даже иностранцев?!

— Да, сейчас разработкой схем для телевизоров в Германии занимается большая компания, в Западной Германии.

— Насколько мне известно, советские телевизоры и без немцев считаются лучшими в мире…

— Речь идет о телевизорах цветного изображения. Американская система европейцам не подходит, по каким-то техническим параметрам не подходит, немцы и французы занялись разработкой собственных, уже европейских систем под советский стандарт развертки, а после получения задания на проведение анализа возможности аналогичную систему и в СССР подготовить, товарищ Суворина обсудила этот вопрос с Фёдоровой, и та проедложила деньги на собственную разработку не тратить, а присоединиться к проекту, предлагаемую «Телефункеном». С передачей им ряда материалов об отечественных полупроводниках, показав, что все такие материалы модно считать несекретными. А благодаря взаимопониманию в этих вопросах между ней и КГБ срок принятия решения сократился более чем на полгода, и вроде бы наша полупроводниковая промышленность уже через год будет способна обеспечивать выпуск до миллиона цветных телевизоров в год.

— И наши технологии…

— Фёдорова утверждает, что никто на Западе не сможет их воспроизвести минимум лет пять, а скорее всего, смогут лишь лет через десять — но мы за это время уже настолько убежим вперед… И даже если всего через пять они смогут достичь нашего нынешнего уровня, ничего страшного: на примере вычислительной техники заметно, что мы сейчас за год делаем больше, чем зарубежные конкуренты смогут сделать года за три.

— Хорошо, давайте это ваше представление, я завизирую. Однако не могу не задать другой вопрос: а вы, лично вы, уверены, что учреждение этого полупроводникового комитета при Совмине будет верным решением?

— Не совсем. То есть я считаю, что сейчас это будет абсолютно правильно, но сейчас этот комитет и создается под конкретного человека. А что будет, если этот человек по каким-то причинам работать не захочет или не сможет…

— Что значит «не сможет»?

— Она — я Фёдорову имею в виду — очень молодая женщина.

— Некоторые в возрасте немного старшем и наркомами работали весьма успешно.

— А я не про возраст, хотя и про возраст тоже. Она — женщина, со всеми вытекающими… <