Внучка Черной ведьмы

— Внученька, давай заканчивай, обед уже готов.

— Хорошо, бабушка, сейчас.

Ответив, я слегка расстроено оглядел тщательно выполотые грядки. Увы, после удаления сорняков выяснилось, что от выращиваемых когда-то здесь трав и овощей почти ничего не осталось. Но ничего, бабушка сказала, что семена у нее есть, значит, после еды надо будет просто вскопать и засеять заново. А сохранившиеся растения пересадить отдельно. Да, так и сделаю.

Встав с коленок, я отряхнулся и с удовлетворением потянулся, расставив руки в стороны. Заодно вобрал в себя носом прилетевший запах, на что живот сразу отозвался предвкушающим урчанием. Похоже, будет грибной суп и тушеное мясо с картошкой. Местной, естественно. Небольшой участок на краю поляны, на котором она росла, также требовал к себе внимания, но вроде там можно будет обойтись простой уборкой лишней травы. Вкус, кстати, у нее немного другой, чем сохранившийся в памяти, ну, у той, что как бы от человека, однако выглядит почти так же и еще с замка я привык называть ее именно так. Хотя мои ли воспоминания?.. А, не хочу даже думать на эту тему. И вообще, пора уже пример брать с окружающих. Принимать действительность такой, какая она есть, не думая о прошлом.

Сделав несколько шагов к дому, я остановился возле аккуратного холмика, на который уже пересадил красиво выглядевший цветущий куст. Да, вот оно, первое действие, выполненное в этом направлении. Лежит там, на небольшой глубине. Прошедший вместе со мной все трудности и несчастья, а теперь окончательно упокоившийся с миром… плащ. Хотя, конечно, в рваной и практически превратившейся в полоски тряпке, что я каждое утро пристегивал на горло каким-то чудом сохранившейся фибулой, опознать его было бы трудновато. Тем не менее это — мое недавнее прошлое…

— Внученька, ты скоро?

— Уже иду!

— Не забудь помыть руки.

— Да, бабушка.

— А вышедшая на крыльцо женщина с полотенцем — настоящее, и, несмотря на то, что пошел уже четвертый день, как я здесь, до сих пор вызывающее полет розовых слоников вокруг головы. Нет, на самом деле, та ночь счастья, когда меня неожиданно отмыли, накормили и уложили спать, то есть в полном соответствии со сказкой, рассудок все же не затуманила. Попытка, честная и искренняя, прояснить ситуацию была. Только вот результат…

Двумя днями ранее…

Эх, как бы ни хотелось подольше понежиться в постели, но вставать придется. Выспался уже. Да и решение, как не оттягивай, нужно принимать.

— Сати, доброе утро, сколько сейчас времени?

— «Доброе утро, „братик“. Восемь часов пять минут».

— Это я так мало спал?

Надо же, а ведь хватило!

— «Пользователь „братик“ находился в состоянии, обозначаемом термином „сон“, двадцать шесть часов тридцать три минуты».

Э-э-э. Даже слов нет. Наоборот, на день вперед выспался! Дорвался, называется. Я открыл глаза и приподнял голову. Заодно, поскольку, когда ложился, кроме как на кровать, ни на что другое не обратил внимания, осмотрелся. Через небольшое с настоящим стеклом оконце проникал довольно яркий свет, позволяя это сделать без труда и заодно показывая, что день опять порадует ясной погодой. Сама комната была размером ничуть не меньше чем у женщины. И обставлена почти так же. Только немного странный стол возле окна и небольшой шкафчик, явно для книг, но совершенно пустой. Бревна стен голые, но опущенные ноги обнаружили на полу плетеный коврик. А на нем небольшие башмаки. Деревянные, но я в таких уже ходил. Одел. Пришлись почти впору. С усилием прогнал невольно возникшие в голове мысли. Не стоит мечтать о несбыточном.

Вскочив и сделав несколько движений, с небольшим удивлением почувствовал отсутствие ставших привычными болезненных ощущений, но потом грустно усмехнулся. Естественно, тело сразу оценило хорошее к себе отношение, вот и поблагодарило. Интересно, ничего, если я попрошу одеяло? Даст, буду бережно относиться и смогу еще какое-то время поспать в тепле. Да и одежда теперь есть. Если, конечно, вернуть не скажет. Может, даже завтраком накормит, вон какой вкусный запах плывет. Ладно, сейчас все выясню. И накинув снятое перед сном и висевшее на стуле платье (эх, коротка кольчужка-то), я вышел из комнаты. Судя, по огоньку души (все же странный он у нее) и доносящимся умиротворенно-спокойным эмоциям, женщина находилась в глубине дома, где была еще комната.

Оказавшись на низеньком крыльце, состоящим из одной ступеньки, огляделся. Похоже, в остатках огорода явно копались, выбирая что-то из земли. Но меня сейчас сильно интересовало другое, а именно… строение рядом, к которому пришлось бежать уже вприпрыжку. Ведь все, что было съедено и выпито сутки назад, давным-давно отработало свое и сейчас требовательно и безотлагательно попросилось на выход.

Успел. Не скажу, что в самый последний момент, но было где-то близко. И даже шерстяных шариков в мешочке, висящем внутри на крючке, хватило. Выйдя и сполоснув руки под невероятно знакомой конструкцией из чашки и конусовидного штырька в донышке (промолчу, что я делал в этом случае в джунглях), с облегчением вздохнул и неожиданно увидел на протянутой между сараем и домом веревке какое-то постельное белье и главное — мой рваный плащ. Снял его. Судя по запаху, был выстиран с мылом. Зачем? В груди слегка кольнуло. Вот же, как цепляет-то.

— Уже встала, внученька? Хорошо спалось? Завтрак давно готов, так что…

Даже не почувствовал, как появилась из дома. А ростом-то она почти с меня, хотя вчера показалась более высокой. Ого, как выглядит. Приоделась. Красивое черное платье. Светло-серый передник. Шаль на плечах. Седые длинные волосы, уложенные в аккуратную прическу опоясывающую голову косой. В общем, очень впечатляюще и скорее подходит какой-то богатой леди из города, а не бабушке, живущей в покосившейся избушке в лесной глуши. Кстати, сейчас, при свете дня стало четко видно, что женщина действительно очень стара. И вместе с тем, ну никак не вызывала ощущения божьего одуванчика. Прямая спина, плавные движения и ясный взгляд темных совершенно не подслеповатых глаз… с четко ощущаемой тревогой.

Наверно, пора мне ей ответить. Ну, вдохнем поглубже…

— Благодарю, бабушка, за доброту и ласку. Никогда не забуду!

Теперь поклониться. И пониже.

— Ты куда это собралась, внученька?

К усилившейся в ее эмоциях тревоге добавилась горечь и какая-то обида. Но я же поступаю правильно, разве нет?

— Мне… пора идти.

— Но ты только что вернулась!

Однако решение принято, и дороги назад уже нет. Обманывать после столь искренней доброты нельзя.

— Простите, бабушка, что ввела в заблуждение, и вы меня с кем-то перепутали. Я… не ваша внучка!

Вот и все.

— Знаю!

Столь неожиданный жестко произнесенный и откровенный ответ заставил поднять голову, и я вдруг увидел пронизывающий полный решимости взгляд. Внутри которого плескалась безмолвная мольба. Но не успел в удивлении что-то ответить, как женщина продолжила, уже более мягко:

— Я знаю. И не выжила из ума. И это не благодарность за спасение души, хотя оно не имеет цены. Извини, что не попросила разрешения сразу, но… меня зовут Лестия и позволь стать тебе бабушкой, хоть на чуть-чуть исправив содеянное родом человеческим… Сати!

Странные и немного непонятные слова, создающие внутри перехватывающий дыхание комок. И произнесенное имя… да пусть с ударением на первый слог, но все же…

— «Сестренка, ты называла себя этой женщине?! Только ответь без выкрутасов, прошу, нет, приказываю!»

— «Наименование „САТИ“ при разговоре с объектом „бабушка“ использовано не было».

— «Хорошо. Ну а о том, что ты мне соврала, утверждая, что не общалась без моего ведома, поговорим позже».