Внутренний враг

Гробе достал из бумажника визитную карточку и приставил ее к пуленепробиваемому стеклу. Девушка встрепенулась.

— Мне нужен вице-президент по общественной информации и рекламе за рубежом, — потребовал Гробе.

Девушка схватила трубку и истерически залаяла в нее. Закончив, она незамедлительно прокричала в окошко: «Этаж пятьдесят. Поднимайтесь прямо наверх, мистер Гробе!»

Люди в помещении шарахались в стороны, пятились, уступая нам дорогу. Мы вошли в лифт. Краем рта, не шевеля губами, Гробе произнес:

— Мне не понравилась их замедленная реакция. Я очень хорошо понимаю их юридическую тактику проволочек: что-то здесь не в порядке. Возможно, придется применить третью степень устрашения. Надвиньте шляпу на глаза. Теперь, когда я

кашляну, напустите на себя вид посуровее. Когда топну ногами, засуньте руку в карман, словно намерены вытащить пистолет. Усекли?

Я познавал мир юридической экспертизы и, как мне показалось, усек. Вдруг он добавил:

— Но ни в коем случае не вынимайте оружия и ни в кого не стреляйте. Мы владеем страховой компанией, у которой своя политика, и платить за причиненный ущерб нам ни к чему. Пусть только они прибегают к нанесению увечья. Тогда политика потеряет силу.

Мы прибыли. Дверь лифта раздвинулась, выпустив нас в прекрасную приемную, где две похожие на капельдинерш девушки в легкой одежде стояли, держа в руках ковровый рулон на палке. Ковер был красного цвета. Двигаясь задом, они стали раскручивать дорожку, чтобы мы смогли пройти по ней. Две цветочницы в белых газовых платьях, прыгая по обе стороны с корзинами в руках, изящно осыпали наш путь цветами. Рядом с нами шли две скрипачки в венгерских костюмах, играя завлекательные мелодии.

— Ненавижу эти рекламные формальности, — проворчал Гробе.

— Это они всегда так делают?

— Да нет, только для меня. Знают, что меня воротит от этого.

Мы прошли по длинному коридору. Двое молодых горнистов проиграли приветствие и подняли свои инструменты, образовав арку. Девушка, одетая ягненком, изящным жестом открыла дверь с табличкой:

«Дж. П. Триллер.

Вице-президент.

Отдел общественной информации за рубежом».

Кабинет был уставлен цветами. Довольно толстый мужчина в алом смокинге кланялся и потирал руки, говоря: «Я Дж. П. Триллер, мистер Гробе. Добро пожаловать. Добро пожаловать. Добро пожаловать».

На другом конце комнаты три маленькие девочки подняли свои ангельские личики и запели на мотив песенки «С днем рождения»:

Мы приветствуем вас,

Мы приветствуем вас,

Гробса дорогого,

Джело — вещь высший класс!

Они поклонились и грациозно выбежали из комнаты, посылая нам воздушные поцелуи.

Триллер еще немного потер руки и предложил:

— Ну а теперь, мистер Гробе и уважаемый гость, что бы вы хотели? Сигару «Гавана Гавана Гавана»? Шампанского тысяча шестьсот пятидесятого года «Винтаж Рэр»? А может, миленькую пухленькую секретаршу, чтобы освежить чувства? Эта дверь ведет в спальню, и там она вся в нетерпеливом ожидании и в Джело!

— Если вы предложите этому суду сделать перерыв в заседании, — язвительно сказал Гробе, — мы сможем поговорить о деле. Триллер хлопнул в толстые ладони и, все еще приветливо улыбаясь, показал рукой, будто стреляет. Скрипичная музыка оборвалась, люди в панике стали разбегаться во все стороны.

Гробе снял со своего темного костюма лепесток, как если бы это было что-то непристойное, и брезгливо бросил его на пол. Вытерев пальцы платком, он сказал:

— Мы здесь для того, чтобы нанять вас в качестве рекламодателя. Но мы настаиваем на праве выбрать своего собственного рекламного агента.

— О Боже, мистер Гробе! Вы оказываете нам честь. Любой человек из круга Роксентера должен только приказать нам, и мы все, все, все сделаем, чтобы услужить вам, к вашему полному удовлетворению и по самому высшему разряду.

Он громко хлопнул в ладони и вбежала секретарша с блокнотом в одной руке и мешочком противозачаточных средств в другой. Триллер ударил в ладони еще три раза, и вбежал молодой человек в костюме очень строгого покроя с огромной книгой в руках. По приказу Дж. П. он поднес книгу к нашим глазам и стал показывать фотографии улыбающихся рекламных агентов с диаграммами и биографиями.

Гробе кашлянул. По этому сигналу я моментально принял суровый вид.

— В этом деле, — сказал Гробе, — нам нужен только Джей Уолтер Мэдисон, и никто другой.

Молодой человек вздрогнул. Вздрогнула секретарша. Дж. П. Триллер побледнел.

— О Боже мой, мистер Гробе, нет!

— Я настаиваю! — со свистом прошипел Гробе и смерил его убийственным взглядом.

Триллер опустился на колени, а за ним — молодой человек и секретарша. Все трое с мольбой воздели руки и прокричали в один голос: «Только не Балаболтер Свихнулсон!»

Гробе сказал мне, шевеля только краем рта:

— Этот человек — то, что нам нужно. Несравненный мастер. — И он потопал ногами.

Я сунул руку в карман пиджака, словно готовился достать пистолет. Они заорали.

В приемной раздался топот. Высокий дородный мужчина в пурпурном костюме в тонкую полоску ворвался в комнату и проревел: «Что тут происходит?», но, увидев Гробса, стушевался.

— Эти идиоты, — объяснил ему Гробе язвительным тоном, — отказываются от рекламного агента Роксентера. И для вас, мистер Дристлер, как председателя компании Г.П.Л.Г., это должно служить вещественным доказательством!

Мистер Дристлер в молитвенной позе встал на колени.

— Прошу тебя, Боже, не лишай нас этого агента! Умоляю вас, мистер Гробе!

— Гробе требует, чтобы мы поручили это дело Уолтеру Мэдисону! — завопил Триллер.

— О Боже, — взмолился мистер Дристлер, в отчаянии заламывая руки. — Мистер Гробе, умоляю вас, не делайте этого с нами! Он же погубил всю систему международных общественных связей Республики Патагония, когда в последний раз работал на вас! По его вине произошла революция! Вся собственность «Спрута» была захвачена и национализирована! Президент покончил жизнь самоубийством! И все это сделал Уолтер Мэдисон своими руками!

— Не получается, — проговорил Гробе краем рта, обращаясь ко мне. — Отойдите назад к стене и прикройте меня. Могут быть осложнения.

Я сделал, как он просил. Поднялся жуткий ор! Слышно было, как в коридоре спешно захлопывают и запирают двери. Убийственно ровным голосом Гробе спросил:

— Вы согласитесь на эти разумные требования, Дристлер?

— Нет! О Боже! Да смилуйтесь же, Гробе! Из-за вас Г.П.Л.Г. может потерять свою репутацию!

— Вы не позволите нам назначить Уолтера Мэдисона?