Внутри нее

Проснувшись наутро, я обнаружил себя на кровати полностью одетым. Единственным моим желанием было вспомнить дорогу к вчерашнему питейному заведению и поправить свое здоровье. «Пару кружек, и не больше», – пообещал я себе. По пути мне опять встретился дед-бегун с обнаженным торсом. «Как дела?» – спросил он с небольшим акцентом. Я показал ему, что все «ок», и поспешил отвести в сторону свое опухшее лицо.

Бар, как назло, оказался закрыт, и мне пришлось купить бутылку пива в ларьке и выпить ее на улице. Оттуда я отправился на железнодорожную станцию, где на редкость любезная кассирша рассказала мне, как добраться до места, которое мне необходимо было разыскать. Борясь со сном и похмельным синдромом, я раскачивался из стороны в сторону в такт движению электрички и с иронией думал, что если бы Мария увидела меня сейчас, то наверняка постаралась бы перепоручить дело своей жизни более надежному типу.

Когда поезд остановился на нужной мне станции, я вышел на перрон и, к своему удивлению, оказался там совершенно один. Поезд громко хлопнул дверями и, медленно набрав скорость, уехал. Я огляделся вокруг, не представляя, что делать дальше.

«Черт! Что за чудо света может находиться в такой глуши! – От пустоты вокруг хотелось разговаривать вслух с самим собой. – Какой-нибудь скворечник с привидениями, никак иначе». «Скворечник – это ты», – передразнил меня внутренний голос. «Надо же было так налакаться вчера!»

Я побрел по единственной разбитой дороге, которая уходила от станции в лес. «Медведи! Они обязательно съедят меня, если я заблужусь», – с тоской подумал я.

Через двадцать минут пути, уже отчаявшись найти хоть какой-то опознавательный знак, я увидел вдали повозку, двигающуюся мне навстречу. К моему удивлению, лошадью управляла женщина. На вид ей было лет сорок – сорок пять. Когда повозка поравнялась со мной, я увидел, что щеки возницы были необычайно румяны. Можно было предположить, что она натерла их свеклой.

– Прррр.... – Румяная извозчица натянула вожжи, и лошади встали. – Вы, должно быть, ищете «Замок Мечты?» – обратилась она ко мне.

– Что-то вроде того! – ответил я, невольно выпрямив спину, как будто этот жест мог превратить меня в доброго молодца. – Хотя мечты мои сейчас так далеко от замков. Они, как бы это сказать, более приземленные. Но как вы догадались?

– Ха! – Она спрыгнула с повозки. Я оглядел ее целиком и подумал, что, несмотря на свой немолодой возраст, эта женщина просто пышет здоровьем. – Да здесь просто нечего больше искать! Замок Мечты – единственная достопримечательность на много километров вокруг. И если уж кто-нибудь забредает в эти края, то только посмотреть на него.

– Да уж, уединенное местечко!

Она обошла меня кругом и, очевидно, сделав какие-то выводы, предложила:

– Если прокатитесь со мной до станции, довезу вас обратно прямо до места. В таком состоянии опасно оставаться на жаре одному.

Я одобрительно кивнул:

– Вы правы! Оставаться здесь одному нет никакого желания. Если честно, я бы сейчас пообедал, выпил чего-нибудь освежающего и прилег где-нибудь в теньке. Но кругом только лес. Надеяться мне не на что.

Широкие бока моего «ангела-хранителя» затряслись от смеха:

– Все мужчины одинаковы. Полезайте в повозку, я позабочусь о вас, если расскажите, как там дела в городе, что нового? Мы ж сами-то редко выезжаем отсюда. Да и зачем? Тут все есть, и здесь такая красота!

В мою голову опять полезли ленивые предательские мысли. А ведь может, эта женщина права. Возможно, здесь, в этой глуши, и есть настоящая жизнь. Зачем стоять в пробках, дышать выхлопными газами, платить двести рублей за чашку кофе в накуренном модном кафе, натягивать каждое утро узкие ботинки, скоблить лицо трехступенчатым лезвием? Зачем сдавать и забирать рубашки из химчистки? Только лишь для того, чтобы к вечеру их подмышки стали мокрыми, а воротнички серыми? Зачем хвастаться друзьям, какую сумму пришлось потратить в ресторане на бутылку хорошего вина, а потом мучаться всю ночь от изжоги, потому как желудку на ночь лучше подошел бы стакан кефира, а не три гурманских блюда от шеф-повара, размазанные по огромным квадратным тарелкам? Слиться с природой, забыть о курсах валют, налоговой инспекции, днях рождения чиновников и похмельном синдроме. Послать все к черту, сдать квартиру и переехать в лес! Подальше от суеты, поближе к природе-матушке!

– Приехали! – Женщина остановила повозку и поднялась на перрон. В руках у нее было ведро соленых огурцов.

Когда поезд остановился, из одного вагона вышла проводница и, крепко обняв мою пышногрудую извозчицу, всучила ей несколько белых конвертов. Получив взамен ведро добротной закуски, проводница запрыгнула обратно в вагон.

– Письма! – похвасталась женщина, разворачивая повозку.

«Налаженный бартер, – подумал я. – И кого я хочу обмануть? Я – дитя мегаполиса и не мыслю себе жизни без компьютера и сотового телефона. В конвертах я получаю только деньги и всякого рода извещения, а соленые огурцы покупаю в супермаркетах, в герметично упакованных банках. „Чпок!“ – говорит мне крышка, и в моей голове срабатывает импульс, что стандарт качества соблюден.

Мария жестокий город

Едва поборов в себе депрессию, вызванную большим незнакомым городом, Мария решила, что будет работать. Ей казалось, что деньги – это единственное, что может сделать человека счастливым. Деньги дают свободу, позволяют покупать вещи. Не те, стоимость которых укладывается в бюджет выделенного государством на одного сиротского подростка, а те, на которые ты можешь пойти и купить что-нибудь сама и выбрать то, что пришлось тебе по вкусу. «Когда-нибудь у меня будет столько денег, что я смогу позволить себе любую вещь в любом из магазинов, не задумываясь о том, сколько это стоит», – твердо решила Мария. А пока что она купила хот-дог и бутылку газировки, потому что была очень голодна, на оставшуюся сумму девушка приобрела газету, в которой были даны объявления о найме на работу. Присев на край длинной скамейки, она начала изучать вакансии. Перевернув последнюю страницу, Мария пошла по направлению к метро, как вдруг обнаружила, что денег на проезд у нее не осталось, но это ее не сильно огорчило. Теперь она была уверена, что Москва – это город больших возможностей. Дело осталось за малым: нужно позвонить по объявлениям и выбрать то место, где ее способности оценят большим количеством денег. Мария уверенно шла по бульвару, размахивая газетой, и наслаждалась свежим после дождя воздухом. Она мечтала о том, как уже совсем скоро будет разъезжать на собственном авто и сигналить наглым прохожим, которые пытаются переходить дорогу в неположенном месте.

– Куда прешь? – Этот крик девушка услышала вместе с резким звуком тормозов. Из-под колес машины на нее хлынул поток грязи. Туфли, платье, газета – все вмиг стало темно-серым. – А если бы я на тебя наехал, дура деревенская!

Слова сильно ударили Марию по самолюбию.

– А если я тебя сейчас ударю! – крикнула она в ответ, подошла к открытому окну автомобиля и начала лупить газетой прямо по ошалевшему лицу водителя. Буквы и заголовки мелькали перед его глазами.

Выйдя из оцепенения, он наконец вылез из машины и схватил Марию за обе руки. Она безошибочно нацелилась ему коленом в промежность.

– Знаешь, как у нас в детдоме наказывали тех, кто лезет на девчонку? – Мужик взвыл от боли, глаза его налились кровью и ненавистью.

– Да я сейчас милицию вызову! – прохрипел он сдавленным шепотом. Кто-то из прохожих больно схватил ее за руку.

Документов у Марии с собой не оказалось. Байки о богатеньких и умеющих отомстить родителях тоже оказались неубедительны. В ту ночь она поняла, что ее унижения не закончились, все только начинается. Более того, если там, на территории своего дома, она знала, как себя вести, то правила игры этого огромного города были ей еще неизвестны. Но даже в тот момент силы не покинули ее. Глядя на свои ноги в мокрых стоптанных туфлях, она была уверена, что когда-нибудь на них будут лакированные туфли на шпильке, и ни один невежда больше не посмеет заляпать их грязью. Она пойдет дальше Золушки. «Выйти замуж за принца и нарожать ему кучу детишек? Можно подумать, это подвиг. Подарили ей одно платье и две хрустальных туфельки – и она тут же растаяла. У меня будет гардероб таких платьев и шлейф таких принцев! А еще карета с кучером и лошадиными силами под капотом!» – успокаивала себя Мария, сидя в ментовской каталажке.

В семь часов утра ее наконец-то выпустили из камеры предварительного заключения и пообещали, что если встретят еще раз в таком виде на улице, то уж точно посадят за проституцию. Мария отошла на несколько шагов и, обернувшись, прокричала одно из тех выражений, которое использовалось в детдомовской речи, а потом кинулась бежать со всех ног.

«Ноги не сломай, принцесса...» – усмехнулся сержант и громко хлопнул железной дверью.

Не успела девушка пройти и десяти кварталов, как дорогу ей опять преградил милицейский патруль.