Во власти страха

– Догадываешься, а, Линкольн.

– Двадцать миллионов долларов, – прошептал Райм. – На покупку твоей свободы. Стэнтоны и ПСАС никак не могли раздобыть такие деньги на подкуп охранников и медиков. Нет, нет – они едва сводили концы с концами. Кто-то другой финансировал твой побег. Да! Тот, кто нуждался в тебе для иной работы. Ты использовал ПСАС как прикрытие для чего-то другого.

– О, узнаю моего Линкольна, – заметил Часовщик.

Голос его был снисходительным, и в душе Райма на миг вспыхнул гнев. Но потом он громко рассмеялся.

– Лон. Лон Селлитто! Все дело в нем. Тебе нужно было убить его или вывести из игры, и ты использовал ПСАС как козла отпущения.

– Совершенно верно, – прошептал Часовщик. Его тон поддразнивал: «Продолжай».

– Дело, над которым он работал. Конечно. Проникновение в Метрополитен-музей. Он приближался к разгадке того, в чем там было дело, и твоему нанимателю требовалось его остановить. – Линкольн обдумал другие факты. – И Амелию. Потому что она приняла это дело… Но сейчас ты все это признаешь, – добавил обеспокоенный Райм. – Почему?

– Пожалуй, Линкольн, я на этом остановлюсь. Думаю, распространяться дальше не стоит. Но скажу тебе, что больше никому ничего не грозит. Амелия в безопасности. Единственной причиной отравить ее, Рона или твоего блестящего помощника Мела Купера была цель свалить вину на ПСАС. Ясно, что смысла теперь в этом нет. Кроме того, я сменил курс.

Райм представил, как Часовщик пожимает плечами.

– Ты, конечно, тоже в безопасности. Всегда был.

Всегда? Райм усмехнулся.

– Звонок неизвестного, сообщившего о том, что кто-то проник в мой таунхаус через заднюю дверь, когда Билли отравил мое виски. Это звонил ты.

– Я вел за ним слежку. В тот вечер, когда он прокрался в твой таунхаус, я шел за ним. Он не должен был ни убивать тебя, ни причинять какой-либо вред. Когда он переоделся в комбинезон и приготовил шприц, я понял, что у него на уме.

Это казалось совершенно бессмысленным. Но после краткого размышления Райм пробормотал:

– Я нужен тебе для чего-то. Нужен живым. Зачем? Само собой, для расследования преступления. Да, да. Но какого? Совершенного недавно? – «Какие дела открыты по тяжким преступлениям?» – подумал Райм. Потом понял. – Или которое будет совершено? Через неделю?

– Или через месяц, или через год, – насмешливо ответил Часовщик.

– Проникновение в Метрополитен-музей? Или что-то другое?

Молчание.

– Почему я?

Пауза.

– Скажу только, для плана, который я составил, нужен ты.

– И нужно, чтобы я об этом знал, – добавил Райм. – Значит, мое знание представляет собой шестеренку, пружину или маховик в твоих часах.

Смех.

– Отлично сказано. Приятно говорить с человеком, у которого хорошо подвешен язык… Но теперь, Линкольн, мне пора.

– Последний вопрос.

– Задавай, конечно. Но ответа может и не быть.

– Ты велел Билли найти ту книгу, «Серийные города»?

– Да. Нужно было, чтобы он и Стэнтоны оценили, как хорошо ты знаешь свое дело и как много вы с Амелией узнали об «ополчениях» и их тактиках.

Райм печально сказал:

– У тебя не было особого интереса к Собирателю Костей? Я ошибся.

– Видимо, да.

– Значит, связи, которую я обнаружил между Собирателем Костей и тобой, не существовало? – усмехнулся Райм.

Пауза.

– Ты нашел связь между нами? – В голосе Часовщика прозвучало любопытство.

– Здесь, в Манхэттене, выставлены знаменитые карманные часы, полностью сделанные из кости. Изготовил их, кажется, какой-то русский. Я подумал, не входит ли в твой план их кража.

– В городе есть изделие Михаила Семеновича Бронникова?

– Имя, кажется, это. А ты не знал?

– Я был очень… занят в последнее время. Но эта вещь мне знакома. Она совершенно поразительна. Середина шестидесятых годов девятнадцатого века. И ты прав: часы целиком костяные.

– Думаю, тебе нет смысла идти на риск – и, так сказать, попусту терять время, – пытаясь проникнуть в манхэттенский антикварный магазин для кражи часов.

– Нет, Линкольн, но это было творческое мышление. Ничего другого я от тебя не ожидал. – Еще пауза.

Райм представил, как Логан смотрит на свои часы.

– Теперь, думаю, Линкольн, нам пора распрощаться. Я вел разговор по этой линии слишком долго. Знаешь, иногда эти автоматические выключатели и модули доступа можно проследить. Но ты не будешь пытаться. – Смешок. – Пока мы не встретимся снова.

Через неделю, через месяц, через год.

Связь прервалась.

VI Кожа и кости Вторник, 12 ноября. 13.00

Глава 79

Рон Пуласки получил задание тщательно осмотреть похоронное бюро Берковица в поисках улик и свидетелей – любых нитей, какие могли привести к Часовщику. Видимо, он принял свою неудачу в роли «крота» близко к сердцу, хотя вряд ли следовало его винить: Часовщик узнал его сразу же. Он видел этого молодого полицейского, когда тот участвовал в расследовании его проекта в Нью-Йорке несколько лет назад.

Кроме того, Райм понимал, что дело даже не в этой оплошности: парень был никуда не годным актером. Лучшие драматические актеры не играли персонажей, они становились ими. Как Гилгуд.

Поэтому молодой полицейский собрал следы с документов в похоронной конторе, которые Ричард Логан – или как там его настоящее имя – подписал, когда забирал коробку с прахом неизвестного бездомного из городского морга. Расспросил всех, кто был в зале в то время, когда в бюро находился Часовщик, в том числе родственников некоего Бенджамина Арделла, известного также как Джонни Родд. Однако никаких нитей найти не удалось.

Не было их и у агентов Нью-Йоркского бюро расследований, которых Часовщик тоже обвел вокруг пальца. Они общались с «Дэйвом Уэллером» только по телефону. А мобильный, по которому он звонил им относительно Пуласки, разумеется, давно исчез. Аккумулятор оказался в одной канализационной трубе, переломанный надвое корпус – в другой.

Сакс занималась другой стороной дела, разыскивала тех, кто содействовал побегу Логана, – медиков, служителя городского морга и нескольких тюремных охранников. Райм понимал, что они пошли на огромный риск. Если откроется, что Логан жив, круг подозреваемых будет очень мал, и их наверняка установят. Но Райм знал: Часовщика не волновало, смогут ли они скрыть полученные от него взятки или представить достоверные алиби после того, как выписали ложные медицинские заключения и свидетельство о смерти. Нужно проявить смекалку, чтобы заработать несколько миллионов.