Во времена фараонов

Французское правительство до сих пор продолжает субсидировать работы своих ученых в Египте, в то время как раскопки англичан практически прекратились, если не считать недавних проб в Западной Амарне, в Судане, оплаченных Египетским исследовательским обществом при поддержке правительства. А это означает, что, если когда-нибудь будут изысканы фонды для новых раскопок в Египте, в Англии уже не останется знающих археологов, ибо лишь немногие выпускники университетов могут рассчитывать на участие в египетских изысканиях, а в самом Египте к тому времени не останется опытных рабочих. Сегодня изысканиями в Египте могут заниматься лишь те, у кого есть на это личные средства, но много ли таких людей?

Мне могут возразить, что у египетского правительства есть своя Служба древностей со штатом опытных египтологов. Бесспорно, египетские ученые и археологи делают большое и важное дело, однако не следует забывать, что египтология как наука возникла в Европе и основную сумму знаний о Древнем Египте собрали европейцы и американцы. Лишь сравнительно недавно появились знающие археологи среди самих египтян. Но главное не в этом. Египтология — интернациональная наука, и надо, чтобы семена, посеянные учеными всех стран и поколений, проросли, — только тогда мы соберем богатый урожай знаний. И чтобы собрать его без потерь, необходимы объединенные усилия лучших археологов Египта, Европы и Америки.

Ряд нынешних трудностей объясняется национализмом и ксенофобией египетских правителей. Доходит до того, что даже присутствие иностранных ученых на священной земле Египта считается нежелательным! Египетские археологи, получившие по большей части европейское образование, не разделяют подобных взглядов, но они широко распространены среди правительственных кругов. Впрочем, можно ли египтян за это порицать? История последних полутораста лет Египта — это не только история научных поисков, но и история бесстыдного грабежа. Тысячи драгоценных предметов были вывезены за эти годы в Европу и Америку, и нет ничего удивительного в том, что сегодня египтяне ревниво оберегают остатки своих сокровищ, чтобы они не уплыли за границу.

Правда, этот запрет нанес удар некоторым археологическим обществам, которые зависят от музеев. Естественно, им бы хотелось заполучить часть предметов из раскопок. Именно поэтому свои последние раскопы Египетское исследовательское общество провело не в Египте, а в Судане.

Со временем все эти трудпости, несомненно, будут преодолены, но для этого необходимо взаимное понимание и доброжелательство. Но что можно сделать сейчас?

Г. У. Фейермен, профессор египтологии Ливерпульского университета, выдвинул в письме к автору этой книги следующее предложение:

Учитывая широкий аспект нынешнего кризиса, я считаю, что необходимо предпринять координированные действия в международном масштабе для создания новой Международной Ассоциации египтологов. Я думаю, необходимо также составить список наиболее срочных исследований и сосредоточить все силы на самом важном. Мне кажется, не следует прекращать все раскопки. Но главное на ближайшие десять лет — это описать и снять копии с существующих памятников. Раскопки же следует вести прежде всего там, где памятникам древности грозит непосредственная опасность, в первую очередь в Дельте и в других местах, которым угрожает затопление. Результаты всех раскопок следует публиковать со всеми подробностями.

Вопрос о раскопках в Дельте — больное место европейских и американских археологов. Если в Верхнем и Среднем Египте за последнее столетие проведено достаточно много изысканий, то в Нижпем Египте не сделано почти ничего, а ведь именно там, по мнению многих ученых, очевидно, возникла египетская цивилизация.

Фейермен рассказывал мне:

«В 1945 году я некоторое время путешествовал по Восточной Дельте. Я посетил одиннадцать древних поселений, но только одно из них содержали в порядке и охраняли. Большую часть этих поселений еще можно раскопать и изучить, остальные же безнадежно утрачены для науки из-за разливов. Боюсь, что через десять лет мы потеряем всю Дельту, потому что уровень воды неуклонно поднимается, а грабители хозяйничают безнаказанно».

Из всех древних городов Дельты в относительной безопасности паходптся, пожалуй, только Тапнс, библейский Зоан, где, предполагают, жил Иосиф. Здесь в 1940 г. профессор Монте из Страсбургского университета нашел при раскопках великолепную гробницу фараона XXI династии Псусеннеса, чье тело покоилось в массивном серебряном саркофаге с пышными рельефами. Это был самый красивый предмет, найденный в Египте со времени открытия гробницы Тутанхамона. «Танисских» фараонов XXI и XXII династий, как правило, хоронили в каменных гробницах под степами ограды храмов.

Кроме Псусеннеса Монте откопал гробницы фараона Аменемопета и «нового» фараопа XXII династии по имени Шошенк-Хекахеперра, тоже в массивном серебряном саркофаге. Начало войны прервало раскопки, но позднее они были завершены.

Про другой древний город Дельты, Саис, мы знаем от Геродота: «саисцы хоронили всех своих царей из своей земли внутри своего храма, и там до сих пор есть могила Амасиса, а также Априя со всей его семьей…» Однако храм Саиса до сих пор не раскопан и не исследован.

Фейермен продолжает:

Среди городов, которые я видел, был также Бубаст. Здесь работал Навилль, но он лишь поскреб по поверхности. Это необычайно важный, огромный город, и хотя большая часть его полностью разрушена, там осталась масса древних предметов. То же самое и в Горбеите. Большая часть древнего города разрушена, однако храм, по-видимому, сохранился, и каменные плиты его кровли образуют подножие или находятся сразу под подножием современной деревни. Я все их нашел металлическим щупом. Что касается города Мендеса, то он, по-моему, потерян безвозвратно. Зато Тель-эль-Бирке и большой участок с милю, если не больше, вокруг него пока не тронут и потенциально очень интересен. Кантир почти потерян, но если покопаться на полях, кое-что можно еще найти. Баклиа, древний Гермополь Парва, центр почитания бога Тота в Дельте, никогда не изучался и не раскапывался. Его жестоко разграбили, но центральный холм все еще возвышается на много футов. Тель-эль-Баламун никогда не раскапывали… й еще есть Ксоис, Атрибис, Питом, Тель-эль-Яхудие, Небеше и другие места, где работали Навилль и Питри, но которые стоит тщательно раскопать повторно. Почти все они находятся в зоне Суэцкого канала.

Мы довольно подробно процитировали письмо Фейермена не только для того, чтобы показать, какие объекты в Египте нуждаются в немедленных раскопках, но еще потому, что это письмо рассказывает одновременно об энтузиазме и разочарованиях египтологов, которые пытаются заполучить в свои руки ваяшейшие древние города и извлечь из них максимум информации, пока природа или местные грабители не уничтожили ее навсегда.

«Даже Древний Гелиополь никогда как следует не раскапывали, — продолжает Фейермен. — Мемфис едва затронут на поверхности, и так можно перечислять и перечислять без конца…»

Почему же этими городами пренебрегли? Ответить на такой вопрос нелегко, однако мы попытаемся. Может быть, наше объяснение привлечет любителей туда, где в страхе отступают профессионалы.

Сегодня за большую часть раскопок в Египте отвечает правительственная Служба древностей. Она делает великое дело, в чем я сам убедился во время последней поездки, когда был гостем этого учреждения. Египетские археологи добились прекрасных результатов в изучении пирамид Дашура и Саккара, в Карнаке и в Фиванском некрополе. Они провели также кое-какие раскопки в Дельте, в частности в Бубасте и Элефантине, под руководством влюбленного в Дельту старшего инспектора Службы древностей Лабиба Хабаши. Но в основном вся их энергия сосредоточивается на пирамидах и древних центрах Среднего и Верхнего Египта. Например, образован особый Департамент исследования пирамид, который поставил перед собой грандиозную задачу изучить, измерить и по возможности определить принадлежность всех пирамид, существующих в Египте. Такую работу, конечно, со временем необходимо проделать, но ее можно без всякого ущерба и отлояшть. С пирамидами ничего не случится, по крайней мере два-три десятка лет, в то время как древние центры Дельты, если за них не приняться немедленно, погибнут навсегда, а вместе с ними и ценнейшая информация, которая в них содержится.