"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Ты все-таки скажи мне: эти деньги существуют?
Коля как ни старался, волнения скрыть не сумел.
– Идем, - Маша взяла его за руку.
…В гостиной Жичигиных она подошла к аквариуму:
– Под песком - второе дно. В нем тайник, - Маша вздохнула и села на диван.
– Чего же ты ждешь?
Коля недоверчиво посмотрел на нее и пошел за ведром.
Когда выносил тридцатое по счету, вытер потный лоб, спросил:
– А ты, часом, не подшутила надо мной?
– Аквариум пятидесятиведерный. Носи, не сомневайся, Фома неверующий.
Обнажилось дно. Коля вынул нож, расковырял
– Из автомобиля Госбанка… Теперь все понятно… Кутьков часть денег Отдал на хранение Жичигину. Они, понимаешь, были сообщниками еще с дореволюционного времени… - Коля внимательно посмотрел на Машу, с недоумением спросил: - А ты-то откуда знаешь… про это?
– Мне сказал Жичигин, - Машу бил озноб.
– Интересно, - протянул Коля.
– За что это он тебе такое доверие оказал?
– Он объяснился мне в любви и показал этот тайник, - сказала она равнодушно.
– За любовь - такую кучу денег?!
– искренне изумился Коля.
– Должно быть, твой Жичигин изрядный дурак!
– Любопытна я знать, а что такой человек, как ты, способен отдать за любовь?
– насмешливо спросила Маша.
– Я?
– Коля смутился, понял, что сморозил глупость.
– Я в том смысле говорил, что любовь за деньги не купишь.
– Ошибаешься, дорогой… - холодно сказала Маша.
– Купить можно все. В том числе и любовь продажных женщин. У тебя больше нет вопросов?
– Есть, - Коля нахмурился.
– Ты думала, кому отдать деньги: нам или им?
Маша надменно улыбнулась:
– Ошибаешься. Как раз об этом я совсем не думала. Это для меня было решено. Ни вам, ни им.
– А кому же?
– спросил он удивленно.
– Себе, - сказала Маша.
– Что же ты молчишь?
– По-моему, тебе все равно, что я скажу. Тебе на мое мнение наплевать, - с досадой произнес Коля.
– Угадал, - сказала она холодно.
– Деньги, наконец, у тебя. Ты блестяще добился своего. Теперь ты герой и можешь возвращаться в свой МУР. Наверное, там теперь все будут мурлыкать от восторга, - неловко скаламбурила Маша.
Коля положил пакет на стол, направился к дверям.
– Не понимаю, - вслед ему сказала Маша.
– Что с тобой, Коля?
Коля остановился на пороге:
– Может, я до чего и не дошел - у меня образование против вашего - что у вас силы против моей. Но одно я понял: вы без этой дряни, - он кивнул в сторону пакета, - сроду не жили и впредь без нее жизни вам нет.
– Коля хлопнул дверью и ушел.
Несколько мгновений Маша ошеломленно разглядывала пакет, а потом бросилась догонять Колю. "Что же я наделала! Что же я наделала", - тупо повторяла она, прыгая по лестнице через две ступеньки. Выскочила на улицу. Коля уже был далека, у поворота к бульвару.
– Коля!
– закричала Маша.
– Коля!!
Он повернулся, пошел ей навстречу.
– Прости меня, Коля! Прости!
– Ладно. Чего там, - улыбнулся он.
– А я уж думал - все. Разошлись мы с тобой, как в море корабли.
– Не знаю, как ты, а я после этого никогда тебя не оставлю. Идем домой.
…Утром она согрела чай, принесла кусок хлеба. Долго смотрела, как он ест, потом сказала:
– Когда моя
старшая сестра вышла замуж, муж увез ее в свадебное путешествие, в Италию. Они венчались в Исаакиевском соборе, а на свадьбе было полтысячи гостей. А я - как уличная девка.– Глупая ты, - Коля притянул Машу к себе и стиснул так, что она вскрикнула.
– Ты моя жена. А насчет путешествия и свадьбы не шибко огорчайся. Белых разобьем, кончится голод, холод. Устроим и мы себе свадьбу, друзей позовем. И в путешествие поедем.
– А венчаться ты, конечно, не пойдешь?
– с упреком спросила она.
– А венчаться - нет, - твердо сказал Коля.
– Это отрыжка старого быта, и нам с тобой не к лицу.
– Начальству своему все, конечно, доложишь?
– А как же?
– удивился Коля.
– Трепанов мне старший товарищ и брат, как я могу от него скрыть? Да и зачем?
– А он возьмет и запретит тебе на дворянке жениться.
– Запретит?
– Коля почесал в затылке.
– Не-е. Если бы он был дурак, дубина стоеросовая, - он запретил бы. А Трепанов - умней умного. Да если я тебя люблю, кто мне может запретить?
– Ну, наконец-то, - счастливо рассмеялась Маша.
– А я уж думала: во веки веков не дождаться от тебя этих слов.
– Каких?
– Коля непонимающе посмотрел на нее.
– Этих самых, - сказала Маша.
– "Люблю тебя".
Трепанов долго рассматривал деньги:
– Это, конечно, хорошо, что она так поступила. Я тобой, браток, очень даже доволен.
– Он внезапно взъерошил Коле волосы и засмеялся: - А ты востёр! Ох, востёр! Какую девку подцепил. Хвалю. И рад за тебя, браток. Любовь, - она, понимаешь, всегда любовь. Революции там, войны, смерть и разрушение, а все равно люди любят друг друга. И это, скажу тебе прямо, очень хорошо! Это по-нашему, по-большевистски! Мир переделываем. Для чего? Для любви! Для счастья! Ну вот, речь я произнес, извини.
Собрали совещание. Все поздравляли Колю с удачным завершением операции, а он сидел в углу и отмалчивался. Никифоров сказал:
– Эта казна для Кутькова - дороже жизни. Он за ней придет, а мы его - цап-царап!
– Приде-ет… - протянул Афиноген.
– Долго ждать придется.
– Зачем долго, - спокойно возразил Никифоров.
– Распространим среди урок слух, что Мария нашла деньги. Я посмотрю, как Кутьков на это не клюнет. И подоплека истинная: Жичигин потому Марии деньги отдал, что он ее… как это! Страстно любил!
– Поосторожнее насчет любви, - заметил Коля.
– Противно слушать.
– Ой ли?
– сощурился Никифоров.
– А мне сорока на хвосте другое принесла. Кондратьев, говорит, в последнее время ох как много о любви разглагольствует.
– Уймись, - оборвал Никифорова Трепанов.
– Вот что, братки. Нахожу, что в предложении Никифорова есть прямой резон. Нужно только подобрать такой источник, которому Кутьков безоговорочно поверит.
– Не знаю, как Маша, - вдруг сказал Коля.
– А я ей запрещу участвовать в этом деле!
– Ты?
– обомлел Никифоров.
– Ты? Да тебя за это, знаешь, куда? Да ты какое, имеешь право? Товарищ начальник, я считаю, за эти слова Кондратьева надо под строгий арест!
– Подожди, - поморщился Трепанов.
– В чем дело, Коля? Объяснись.