Военврач
Шрифт:
– Если есть покраснение на коже, пойдёте к дерматологу!
– Но оно у меня появилось после нагрузки.
– Я ни разу за свою врачебную практику не видела такого отека и гиперемии, которые появлялись бы после нагрузки. Пойдёте к дерматологу. Если он исключит свою патологию, тогда к хирургу. Может, это флегмона. Вы вот говорите, что и температура у вас тридцать семь и четыре. Кстати, зайдите пока в процедурную, измерьте ещё раз температуру.
В процедурной меня встретила семидесяти пятилетняя медсестра, которая, узнав, что я - психиатр, стала причитать по поводу преждевременной смерти психиатра поликлиники.
В это время зашёл
– Да он - психиатр! А наш-то совсем молодой был, пятьдесят два года, причитала медсестра.
– А вы не проводите аналогий, пожалуйста!
– резко заметил начальник поликлиники.
– Ну, что, детонька, давай градусничек. Сколько там набежало?
– Тридцать семь и две.
– А сколько тебе надо? Я напишу!
– Да сколько есть, столько и пишите.
В конце беседы-осмотра дежурный врач согласилась, что меня необходимо направить к травматологу-ортопеду. В регистратуре мне сказали, что он работает до 13:00, и записали на приём в следующий день. А пока приходилось терпеть боли и, придерживаясь за перила, преодолевать тяжёлые препятствия в виде автобусных ступенек и лестничных пролётов. К утру отёк ещё больше увеличился, но гиперемия стала менее выраженной.
Визит к травматологу начался со слов "Маршевый перелом обеих нижних конечностей", от которых мне стало и смешно и страшно одновременно. "Ну вот, до переломов ног добегался..." И лишь после выполненной рентгенографии от сердца отлегло.
– Выписываю вам полное освобождение на десять суток от служебных обязанностей. Будете на физиопроцедуры в поликлинику приходить.
– Спасибо, Дмитрий Валентинович.
Но посещение факультетского врача с целью выписки мне справки оказалось неудачным.
– Это вы опять?!
– "приветствовал" меня Емельян Петрович. Что с вами случилось?
– У травматолога был. Рекомендовано лечение и освобождение. Пришёл к вам за справкой.
Разворачиваю медицинскую книжку на месте записи травматолога.
– Десять дней? Нет, это много. Я вам такой справки дать не могу. Идите к начальнику курса. С ним согласуйте, пусть он мне позвонит.
– Но тут же всё написано!
– Товарищ, подполковник, я вам ясно сказал. Согласуйте с начальником курса. Если бы вас от строевой или физической подготовки освобождали, другое дело. А тут написано "полностью от служебных обязанностей". Вам же не в шахте, в забое стоять... Не могу... И вообще, вам пора задумываться о новом месте службы, как людьми будете руководить, должность принимать, а вы за освобождением пришли!
– Я вас понял, Емельян Петрович. До свиданья.
На следующий день я выполнил миниоперацию по поводу вскрытия подногтевого абсцесса, подсчитал количество уцелевших ногтевых пластинок. Хорошо, что сейчас не лето, так как восемьдесят процентов было повреждено. Ещё десять дней ходил на физиопроцедуры (магнито-лазерная терапия и УВЧ-терапия) в родной клинике. Бегать начал на одиннадцатые сутки. Но и спустя две недели лёгкости в ногах не было.
Некоторые спрашивают: "Не тяжело ли было?". Отвечаю, что безумно тяжело. Но на следующий день после забега появилось желание преодолеть больше двухсот километров за сутки, но уже в 2008-м году. Пробовал стартовать на десять километров в "Кроссе наций", но, кроме как борьбы с болью недолеченной травмы и огорчений
от проигрыша тем, кого ещё недавно и в соперниках не рассматривал, больше ничего не получил. Хотя, наверное, здесь сыграли роль фрустрационные моменты из-за поставленных перед собой задач.Кокаиновая симфония
– Доктор, смерти не боишься?
– спросил телохранитель, доставая из-за кухонной портьеры чёрную винтовку с ПБСом.
– Боюсь... дураки не боятся.
– А ты откуда такой?
– Пробей фамилию в интернете и посмотри.
– Может, за компанию с нами...? Двести долларов грамм... качественный... угощаю, - мешая белый порошок червовым тузом на фарфоровой тарелке - предложил недавний больной.
– Спасибо, на работе не употребляю.
– Закончилась твоя работа. Давай за жизнь поговорим, - со свинцовыми глазами и ухмылкой на лице наступал Сан Саныч.
– Не хочешь нюхать, - зря! Разговор будет долгий. Может, вискариком не побрезгуешь? У нас блю лейбел!
– Спасибо, не откажусь.
Метро уже закрылось. Пешком по заснеженным московским улицам десять километров скучно и холодно. Мы сидели втроём на просторной кухне в сталинском доме на Тверской и разговаривали, почти как давние хорошие знакомые. Его охранник то прислуживал, то любовался вытащенным карабином, передёргивая затвор.
Рамки врач-больной стёрлись, как только он выдернул иглу капельницы из кубитальной вены.
– Так не пойдёт!
– Как так? Ты сюда зачем приехал? Деньги зарабатывать?!
– Меня учили по-другому. Либо капаемся и снимаем алкогольную абстиненцию, либо кайфуете без меня! Если не устраивает - ищите другого специалиста.
– Да ты что, думаешь, один такой профессор выискался?! Приехал из запоя выводить, а лекарства какие-то копеечные привёз. Рибоксин, витамины, глюкозу. Ты уже сколько дырок во мне сделал... пять?! Дальше продолжаешь?!
– Дырки делаю, потому что сосуды не выдерживают и лопаются из-за обезвоживания. Да и вам не лежится спокойно в постели.
– Пошли на кухню, делаем перерыв.
Дубовый мебельный гарнитур, в домашней библиотеке две сотни художественных томов, рамочка из красного дерева над посудомоечной машинкой, свидетельствующая о том, что сорокалетний хозяин просторной пятикомнатной квартиры "доктор экономических наук". Двадцатисемидюймовый "Мак" приютился возле керамической плиты, в коридоре морской аквариум в полтонны литров, молодая жена модельной внешности с заплаканным лицом. А кто же он? Алкоголик, которого надо вывести из недельного запоя, кокаинист со стажем, министр, зампредседателя партии или учёный муж? На последнего он меньше всего был похож. С такими мускулистыми ручищами можно чувствовать себя уверенно на боксёрском ринге или татами, да и, судя по "кухонному набору", имеет тягу к экстриму.
– Ты пробовал когда-нибудь?
– откидываясь в кресло, с застывшей улыбкой на лице, спросил Саныч.
– Нет... только мелочёвку. План да насвай.
– Херня это всё... не сравнить.
– Расскажи о своих ощущениях. Мне интересно, как наркологу.
– Ты знаешь, что такое оргазм! Миллионы искр вылетают из мозга и несутся по всему телу. Так вот, кокаин - это сильнее! Ничто в мире не придумано ярче, круче и сладостнее. Всё остальное - серость. Пей виски и расслабляйся. Петька, ну-ка проверь его по сети. Что набирать?