Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Такое придумать было бы очень трудно…

— Нет, — продолжает он, не слушая меня, — я не говорю, что это так и есть, но теоретически исключать нельзя. Может, у вас в будущем научились обходить полиграф и сыворотку правды. Да мало ли что там в вашем будущем могли придумать. Поэтому…

— Оно не моё, — тихо говорю я.

— Что? — вздёргивает он брови, не понимая, о чём я говорю.

— Будущее не моё, Юрий Владимирович. Оно наше с вами общее. Наше и всей страны. И от вас сегодня зависит, какой будет страна наша — развалится на куски или нет, станет

ли научно-техническим лидером, или нет, станет ли привлекательной не только для африканских студентов, но и для всего мира или не станет…

— Да, Егор, — кивает он. — Всё ты верно говоришь. Но операции по зачистке не будет, пока я не подготовлю для неё основу. По сему нигде о ней не болтай.

— Не болтаю.

— И вообще, мне было бы проще всего посадить тебя под замок, чтобы ты не влип ни в какую историю, чтобы не вздумал кому-то ещё рассказать то, что говорил мне, чтобы не попытался сбежать и рассказать всё нашим врагам. Понимаешь? А вместо этого, что делаю я? Позволяю тебе творить всё что угодно, похлеще западных либералов.

Мамуку с его братанами я отпустил. Доктор осмотрел и сказал, что жить будет. Но недолго. Про «не долго» я добавил от себя. В общем вывезли их с завязанными глазами и вернули в биотоп, туда, откуда выловили. В то же самое болото.

В качестве напутственной речи я сказал, что лично их кастрирую, если они будут к девушкам приставать. Ну, а если появится ценная информация, пусть проявляются и сообщают. Если они действительно настроены на взаимодействие. Кажется, восприняли всерьёз.

На этом расстались, но я остался при мысли, что это расставание ненадолго. Так и вышло.

— Егор, тебя, Мамука, — говорит Витёк. — Будешь говорить?

— Давай, — соглашаюсь я и беру трубку. — Слушаю внимательно.

— Бро, это я, — скрежещет он.

Кажется акцент стал ещё сильнее, чем был.

Говори, — дозволяю я.

— Есть информация…

— Тогда подожди, не говори.

Я смотрю на часы.

— Ты где сейчас?

— Я на главпочтамте.

— Да? Ну, ладно, молодец. С дружбанами своими?

— Нет, один…

— Хорошо. Выйди на обочину и я через пять минут проеду. Приторможу и ты запрыгнешь. Ясно?

— Ясно, — хрипит он.

Мы останавливаемся и он заскакивает, всё проходит нормально. Никто за нами не увязывается, не открывает огонь и не кидает гранаты.

— Где твои братаны? — спрашиваю я.

— Ну, — неопределённо отвечает он.

— Чего «ну»? В карты что ли играют?

— Да-а-а.

— А ты почему не играешь?

— Мне сказать тебе надо.

— Ну, погоди, скажешь. Прокатимся немного, ладно? Смотри, какая Москва красивая.

Он молча кивает. За окном мелькают машины, пешеходы, молодые мамы с детьми. Кто вышагивает с новым ранцем, кто с бумажным свёртком со школьной формой, а кто с сумкой, из которой торчат прозрачные пластиковые линейки.

В атмосфере отчётливо ощущается приближение осени. И, хотя Днём знаний первое сентября станет кажется только при Черненко, а если я постараюсь, то, может,

и никогда не станет, рубежная, переломная значимость этой даты совершенно ясно чувствуется в дыхании города.

— Куда едем? — хрипит Мамука.

— Да, приехали почти.

Мы подъезжаем к Киевскому вокзалу. На площади как всегда толкотня, много машин и автобусов. Парни выходят, а мы с Мамукой остаёмся. Я хотел убедиться, что за нами не будет «хвоста». Глупо, наверное, было наводить такой шухер, но, как известно, иногда, подчёркиваю, иногда, когда есть время и когда мозги не клинит от гнева или ещё чего похуже, стоит перебдеть.

— Говори, — разрешаю я своему кавказскому гостю.

— Короче, — мнётся он. — Второго сентября. В «Узбекистане». Ресторан такой. Ты там будешь, я не знаю, кто позовёт. Второго сентября, понял?

— Понял-понял. Что там произойдёт второго сентября?

— Ну, точно не сказал. Говорит, большое дело будет. Мы будем стоять снаружи. Если что, задержим ментов или твоих людей. Он так не сказал, просто сказал посторонних. Но я понял, всё равно. Это ближе к вечеру будет.

— Кто это сказал? — спрашиваю я.

— Гия.

— А Джона ты видел?

— Нет.

— Точно, второго числа?

— Точно, да, — кивает он.

— Это всё?

— Да, больше ничего не говорил. Наверно ещё скажет.

— Ладно, понял тебя… Давай, беги. И вот ещё что, сегодня ты мне понадобишься и остолопы твои. Придёшь в гостиницу «Москва», понял? В семь вечера. Будешь ждать внизу в фойе. Когда станешь нужен, за тобой придёт Витёк. Ясно?

— Ясно, — кивает он. — Что делать?

— Будь готов ко всему. Как пионер.

Он остаётся, а я еду в штаб «Факела». Вечером у нас сходняк с Цветом и нашими авторитетами. Нужно будет помозговать сообща. А сейчас нужно перекинуться парой слов с Тимурычем. Времени у нас мало, так что нужно всё успевать, по-военному.

Мысли, правда вьются вокруг Мамуки и Джона. Думаю, Мамука используется втёмную. Кем? Полагаю, Джоном. Да, несомненно Джоном. Для чего? Для чего он меня вывел на эту троицу? А вот, судя по всему, именно для этого, чтобы я узнал о готовящемся покушении второго сентября.

Мамука, судя по всему, не скрывал симпатий и говорил, что ищет меня. Вот его под меня и подставили. Второго сентября будет покушение. Я захочу разобраться, возможно, буду использовать и Мамуку и его дружков. Буду думать об этой всей фигне и не буду особо внимателен первого сентября. И они разыграют свою партию, как по нотам.

По крайней мере, Наташку мою они загасили. Суки… Ну, то есть в будущем. Сейчас-то такой возможности я им не дам. Ну ладно, хотите поиграть, давайте поиграем. Только мышка, на которую вы охотитесь, скорее всего, превратится в огромную кошку…

Из размышлений меня выводит телефонный звонок.

— Да, здесь, — говорит Виктор и протягивает трубку. — Это Лида.

— Алло, — бросаю я.

— Егор, привет, слушай, тут дело такое. Не знаю… В общем, мне сейчас с точки звонили, с «Тройки».

Поделиться с друзьями: