Воин

— Эй, парень! — окликнул я, выходя из-за кустов.

Парнишка обернулся, продемонстрировав великолепную реакцию, и с испугом уставился на меня. Далеко он отойти не успел, потому я даже на расстоянии двадцати шагов почувствовал его липкий страх и обречённость.

— Ты тут волка не видел? — спросил я его, дружелюбно улыбнувшись.

Парень в ответ помотал головой.

— Ладно, — пробормотал я. — Только проблема в том, что его видел я. И здается мне, что то был не простой волк, а оборотень. Что на это скажешь?

У парнишки словно выдернули какой-то стержень. Его плечи поникли, а голова опустилась. В его чувствах теперь преобладала безнадёжность и печаль. Похоже, что он собирается умереть, подумал я, рассматривая его, не подходя близко. Парнишка стоял, уставившись в землю, и молчал. В моей душе шевельнулось нечто, похожее на жалость. Я решительно наступил на неё сапогом, прервав все её потуги убедить меня в том, что пацана нужно просто отпустить. Нет, так просто он отсюда не уйдёт!

— Тебя как зовут? — спросил я, на пару шагов приближаясь к нему.

Парень поднял голову и удивлённо посмотрел на меня.

— Зачем это вам?

Ого, не тебе, а вам, отметил я. Уважает, значит, или… или просто знает, кто я такой. Это становится интересным.

— А может мне нужно знать, кого я собираюсь убить? — ехидно ответил я ему.

— Марик, — снова опустил голову парень.

— Отлично, — весело произнёс я, подходя ещё на пару шагов. — А не расскажешь мне, Марик, что ты есть такое, а то мне просто жутко интересно. Никогда, знаешь ли, оборотней не встречал.

Я говорил дружелюбно, так что в мальчишке шевельнулась надежда. Он снова поднял голову и взглянул мне в глаза.

— Вы же всё равно меня убьёте, так почему спрашиваете?

— А я дотошный, — пояснил я. — Хочу всё о тебе узнать, познакомиться, так сказать, поближе. Может, и убивать тебя не придётся. Человеческой крови же на тебе нет, ведь так?

— Нет, клянусь! — ответил мальчишка. — Я убивал только животных! Поверьте мне!

Его чувства говорили мне, что он не врёт, поэтому я сделал вид, что задумался. Нельзя сразу давать людям то, что они хотят. Если перед этим они немного подождут, то их радость от приобретённого на порядок увеличится. Основы психологии, знаете ли.

— Ладно, верю, — сказал я уже начавшему было отчаиваться мальчишке.

Он впервые счастливо улыбнулся, а я заметил, что пятно на рукаве его рубашки стало ещё больше. Я полез в карман куртки и достал оттуда флягу с лимэлем. Откупорив её, я протянул целебный напиток парню.

— Пей.

— Что это? — с недоверием спросил меня Марик, принимая флягу.

— Не отрава, не волнуйся. Пей давай! — ответил я ему.

Марик поднёс флягу ко рту и сделал маленький глоток. Его глаза расширились, а дыхание участилось. Переждав взрыв в желудке, он сделал ещё один глоток, побольше и опять застыл, восторженно прислушиваясь к своим ощущениям.

— Всё, давай назад, — протянул я руку за флягой.

Марик, глядя на меня, быстро сделал ещё один глоток и вернул мне лимэль. Я хмыкнул, наглый оказывается парнишка, мне это нравится. Такого можно и к делу приспособить, вот только сперва узнать все нужные подробности.

— Ладно, давай присядем где-нибудь и спокойно поговорим, — сказал я, закупоривая флягу и смотря на то, как Марик потрясённо ощупывает плечо.

Я огляделся и заметил одно поваленное дерево, довольно трухлявое на вид, но вполне пригодное для того, чтобы присесть на него, и пошёл к нему. Парнишка спустя несколько мгновений последовал за мной. Присев на дерево, я понял, что оно совсем уже превратилось в труху, поэтому встал, отряхнул свои штаны и просто присел на землю, скрестив ноги. Марик последовал моему примеру и выжидательно уставился на меня.

— Чего смотришь? Рассказывай давай! — сказал я ему.

— Что рассказывать-то? — не понял мальчика.

— Всё, желательно с самого начала.

Марик вздохнул и начал своё повествование. Отца у него не было, вернее, был, но как в таких случаях принято было говорить, сложил голову на дальних рубежах отечества, защищая Родину от подлых врагов. Всю свою жизнь мальчик знал, что его отец был героем и страшно этим гордился, но как только ему исполнилось семь лет, начались странности. Например, он стал замечать, что его начали бояться животные, а через полгода и он стал смотреть на них, как на добычу. Переломным моментом стало то, что когда они с соседскими ребятами гонялись за курицей, которая отчего-то отчаянно не хотела попасть в суп и всеми силами этому сопротивлялась, бегая по всему двору и дурача преследователей, Марик с лёгкостью догнал её и схватил. На этом все бы и кончилось, но он не смог остановиться и, повинуясь инстинктам, впился зубами в бедную птичку и перегрыз ей горло.

Когда все остальные увидели его с мёртвой курицей, облизывающего кровь с губ, начались проблемы для Марика и его матери. Соседские ребята с тех пор стали считать его психом и сторонились его, а односельчане настороженно присматривались и перешёптывались за его спиной. Именно тогда он понял, что обладает превосходным слухом и узнал, что его отец был совсем не героем, а просто заезжим гостем, который несколько недель жил у его матери. Марик не стал подходить с этим вопросом к матери, понимая, что всей правды всё равно не узнает и продолжал жить, избегая общения с одногодками и стремясь всеми силами забыть вкус горячей крови на губах.

Не получилось. Через некоторое время в деревне была убита собака. Односельчане удивлялись, какой же хищник мог запросто проникнуть во двор, чтобы лохматая ничего не заметила, а потом впиться клыками в её горло. Через месяц случай повторился, а затем ещё раз. Жители деревни вскоре начали организовывать ночные дежурства, после которых нападения прекратились, а маленький Марик понял главное правило хищника — не охотиться там, где живёшь. Именно поэтому он организовал себе логово в лесу, вдали от деревни и стал часто там бывать, совершая набеги на местных кроликов и другую мелкую живность.

Поначалу у него ничего не получалось. Приходилось ставить силки, чтобы поймать кролика, а потом уже убивать его, вгрызаясь зубами в нежное тельце. Но так терялся весь вкус охоты, оставалась какая-то жажда и неудовлетворённость. Марик продолжал приносить матери тушки кроликов, белок, барсуков, которая видела на них следы от укусов, но ничего не говорила. И вот однажды, бегая по лесу, мальчик увидел кролика, что выбежал прямо у него из-под ног. Не раздумывая, Марик помчался за ним. Поначалу кролик сумел оторваться, но какой-то дикий азарт сумел помочь парнишке стать ловким и быстрым. Внезапно он обнаружил, что бежать на четырёх конечностях значительно легче. Забыв обо всём, он видел перед собой только убегающую добычу. Догнав кролика, он вцепился в него клыками, глотая пьянящую жидкость и урча от наслаждения.

Когда он опомнился, то обнаружил, что его тело изменилось. Он оказался весь покрытым серой шерстью, а лицо превратилось в волчью морду с острыми клыками. Страх заставил его опрометью броситься к единственному родному человеку — матери. Когда он прибежал к ней, то очень опасался, то она просто закричит, увидев зверя в одежде сына, но мать лишь поинтересовалась, почему у него на рубашке кровь. Оглядев себя, Марик понял, что вернул свой прежний облик, и рассказал матери всё.

Она выслушала внимательно и сказала, что теперь пришло время ему узнать всю правду. С замиранием сердца Марик слушал историю о том, как судьба привела в дом его матери одного усталого путника, который оказался воином самого короля. Накормив его и залечив его раны, мать Марика внезапно поняла, что полюбила его с первого взгляда. Что тому было причиной, звериное обаяние, блеск зеленоватых глаз или добрая улыбка, она не сказала, но Марик узнал, что она провела с ним лучшие дни в своей жизни. Когда он уходил, то рассказал ей, что является оборотнем и обещал вернуться, чтобы забрать её в столицу, если она не отречётся от него.