Волчонок для Избранной

Хотя Серафиму это устраивало. То, какими холодными оставались глаза Кайла даже, когда он рычал ей на ухо от желания.

Она не питала иллюзий. Даже нежась на смятых простынях в отеле, прекрасно знала: стоит в номер ворваться Волкам с оружием, Кайл без угрызений совести прикроется ее телом, чтобы спасти свою шкуру.

«Он — просто похотливый кобель, который решил, что ему все можно, — фыркала про себя Серафима. — Но мы один другого стоим. Просто используем друг друга. Я спасаю его от скуки, пока женушка сидит дома с малышкой-дочерью. Он меня — от воспоминаний о Френсисе, его нежных поцелуях и теплых руках. А попутно используем друг друга еще больше… Ведь Кайлу нужна моя сила. А мне — Френсис в моей полной власти… И только мы можем дать это друг другу».

— Сегодня утром мне прислали результаты исследований, — голос Кайла вернул в реальность. — Насчет твоей силы. Думаю, к концу недели у нас будет готова «Ламия-6» — аппарат на основе твоей энергии. Пока небольшой, на одного человека, но он сможет взломать естественную магическую защиту организма. И не просто заблокировать магию, а выкачать до капли… Пока аппарат заточен только на светлую, и как думаешь, кто будет нашим подопытным кроликом?

— Френсис… — Серафима хищно облизнула губы. — Ты отберешь его силы без остатка. А что потом? Отдашь мне его?

Она подалась вперед, наклоняясь к Кайлу. Светлые волосы свесились вдоль лица, окутывая обоих легким ароматом цветочного шампуня. Тонкие пальцы скользнули по пуговицам белоснежной рубашки.

— Зачем он тебе? — Кайл жестко, почти до боли перехватил тонкое запястье. — Неужели до сих пор страдаешь по нему?

— Нет, — Серафима сверкнула глазами. — Просто хочу сорвать злость.

«На вас обоих — тех, кому я оказалась не нужна, — с яростью подумала она. — На Френсиса, который не так уж долго скорбел по якобы погибшей мне. И на тебя, Кайл, для которого я никогда не буду больше, чем игрушкой».

Глава 55

Ранним утром Волки собрались вокруг большого костра. Над ним булькал внушительных размеров котелок. Две девушки стояли на раздаче. Одна орудовала половником, чтобы ляпнуть каждому на тарелку порцию каши, сваренной с тушенкой. Вторая — зачерпывала из большой кастрюли кисло-сладкий напиток из тропических цветов, что-то среднее между чаем и компотом.

Сидя поодаль, Мелани без аппетита ковыряла ложкой свою порцию. Взгляд скользил по знакомым фигурам, снующим туда-сюда. Волки любили есть на улице, под открытым небом, слушая пение птиц или стрекот сверчков.

В замок еду относили разве что больным и раненным. А Саманта уже на второй день после антидота выползала на солнышко. Сейчас же она опаздывала. И рисковала прийти уже к тому моменту, когда каша на донышке котелка станет холодной, вязкой и серой, как застывающий цемент.

Отставив тарелку, Мелани со вздохом поднялась. Да, она могла немного завидовать Саманте, тайно ревновать, когда на ее танец с восторгом смотрели мужчины… Но все-таки переживала.

«Саманта знает, как вести себя при осколочном ранении, но без понятия, что делать с разбитым сердцем», — подумала Мелани с грустной улыбкой.

— Дай-ка мне еще одну порцию. Отнесу Саманте в комнату, что-то ее не видно!

— После ухода Френсиса она сама не своя, да, Мел?

— А может, она просто проспала! — Мелани зло прищурилась, показывая, что нечего разводить сплетни. — Или приболела. Перед этими тропическими ливнями у всех башка трещит.

Она схватила тарелку, быстро направляясь в замок. Едва не хлестнула эту любопытную Варвару по лицу кончиками лисье-рыжих прядей. Подойдя к комнате Саманты, Мелани деликатно постучалась. Ноль ответа.

Она шагнула внутрь, слыша тихий свист. Сразу вспомнились поверья, которые рассказывала мама-цыганка. Свист в доме — к беде. Мелани зябко повела плечами, отходя от сквозняка. И тут в окно впорхнула большая черная птица. Она заметалась по комнате, едва не съездив кончиками перьев по носу. Мелани вскрикнула, вскидывая руки к лицу, защищая глаза от птичьих когтей. Тарелка с кашей упала на пол, переворачиваясь. А птица метнулась к окну, напоследок задевая маленькое зеркальце, лежащее на столе Саманты. Ударившись о каменный пол, оно брызнуло мелкими осколками.

Мелани присела перед ним, протягивая кончики пальцев. По спине пробежал холодок. Старые поверья, услышанные в детстве у костра, всплывали в голове снова и снова. Птица в доме — к несчастью, зеркало разбить — к чему-то плохому.

— Мелани! Мелани! — раздался детский голосок. — Ты кричала!

Мелани вздрогнула всем телом, поворачиваясь к Кэт. Она замерла в дверном проеме, хмуря светлые бровки.

— Да тут просто… зеркальце разбилось. Птица залетела и зацепила.

— Какое зеркальце? — удивилась Кэт, подходя ближе. — И что за птичка? Я ничего не видела!

Она протянула руку, беря со стола карманное зеркало. Целое и невредимое. Мелани с тревогой оглянулась на окно, в котором якобы скрылась птица.

«Значит, это было видение… Знак, что с Самантой что-то случилось», — пронеслось в голове.

Глава 56

— Что ты видишь, Рэн? — голос Саманты прозвучал хрипло.

Френсис промолчал, ушел в себя, погрузившись в считывание информации. Он видел белый кабинет, так похожий на то снежное безумие, что творилось за окном. Видел длинный темный стол, зеркальные стены. Видел «Миротворцев», их главу и высокую блондинку, излучающую уверенность.

Серафиму было не узнать. Она прохаживалась по комнате взад-вперед, покачивая бедрами в бесстыдно облегающей одежде. Гордая осанка, приподнятый подбородок, холодный взгляд — надменная стерва, а не та хрупкая девушка, которая плакала на вокзале, провожая жениха на опасное задание.

Френсис на секунду с болью прижмурился. Ведь на поверхность вылезло собственное воспоминание. Непрошенное, болезненное.

***

В последнюю ночь перед отъездом разыгралась гроза. Настоящая буря. Френсис и Серафима тогда жили в невысокой панельной многоэтажке на окраине города. Под самой крышей, которая в такие ливни всегда начинала течь.

Еще бы! Это же не один из мегаполисов, где живут самые главные «Миротворцы» и остальные богачи. Там, где и ночью светло от уличных экранов, а стеклянные небоскребы тянутся к самому небу. Там, где специальные фильтры делают воздух свежим и чистым от любых запахов, а особые устройства чистят магический фон, отражая любую атаку.

Простым смертным такое точно не по карману! Но Френсис и Серафима не жаловались. Он любил узкие улочки, пусть и потрепанные войной, запах забегаловок и свежей выпечки, которую приносил невесте. А она улыбалась с милыми ямочками на щеках, щебеча, что этот малыш совсем сошел с ума, что теперь постоянно хочется булочек.