Волчонок на псарне

Когда кто-то положил на макушку ладонь, Джерминаль вздрогнула и замерла, не поднимая глаз. Голос графа прозвучал сверху, он не был повелительным, скорее - ласковым:

– Понимаю, малышка, тебе сейчас тяжело. Есть дороги, которые ведут в никуда, понимаю, тебе больно, но когда повзрослеешь, вспомнишь мои слова. Очень часто такие дороги нам очень нравятся, но туда нельзя, это не огонь в ночи, а гнилушки болотные. И мы заставляем себя повернуть в другую сторону, чтобы выжить, и продираемся сквозь колючки, царапаем руки и лицо, чтобы когда-нибудь выйти к свету. Да, надо перетерпеть, это неприятно, но счастлив будет лишь тот, кто знает горечь потери.

Джерминаль слушала его и не понимала. Что за гнилушки болотные, когда ей просто-напросто не хватает папки? Она одинока и брошена, папка же еще больше одинок. Она даже разозлилась на графа и перестала плакать.

– Не переживай, я купил твоему отцу дом. Если захочешь, как-нибудь съездим к нему в гости.

Джерминаль всхлипнула, запрокинула голову и посмотрела на графа-волшебника другими глазами, теперь перед ней был не проклятый мучитель, а человек с честью и совестью.

– Правда?
– спросила она.

Он грустно улыбнулся:

– Конечно, правда. Это мне нетрудно. Ты сама знаешь, что останься он с тобой, вас бы двоих убили, а так вы оба будете жить, разве плохо?

Джерминаль стало стыдно, что она скверно думала об этом благородном человеке.

– А теперь, Кора, покажи нашей девочке, где она будет жить, и расскажи, что где находится.

Граф остался в столовой, служанка улыбнулась и проговорила:

– Идем.

За столовой была небольшая комната... Ну, как небольшая... В сравнении с другими комнатами замка - маленькая, но больше любого жилища, где Джерминаль доводилось ночевать с папкой. Наверное, как дом, где она жила с Яром, мамой и сестрами.

Все здесь было зеленым и красивым. Подсвечники, люстра, тарелки и даже пол - из малахита. Джерминаль не удержалась, села и провела рукой по полу, посмотрела на испачканную пылью ладонь, собралась вытереть об себя, но вспомнила, что на ней красивое платье, и завела ее за спину. И все-таки почему тут так богато, но грязно? Пришла мысль, что замок хранит страшную тайну, которую нельзя знать посторонним, и стало жутко.

Следующий зал - бежевый, все сделано из полупрозрачного камня, на одной стене - грозные и воинственные мужчины рода, на другой - прекрасные женщины.

За этими двумя комнатами был коридор с рядом дверей справа, слева были только окна. Остановились напротив первой справа, Кора звякнула связкой ключей, отперла дверь, и Джерминаль очутилась в королевских хоромах - иначе не скажешь.

В середине комнаты стояла огромная кровать, накрытая золотистым балдахином, у глухой стены - темно-коричневый шкаф из тех, где по ночам любят селиться чудовища, возле него - зеркало в серебряной раме, где Джерминаль увидела себя - худую девочку в нелепом голубом платье и со спутанными сосульками светлых волос. Еще утром платье казалось роскошным, но на фоне ткани, шитой золотом, которой накрыта постель, смотрелось косым, блеклым и бедным.

– Как тебе?
– спросила Кора.
– Извини, маленькая бэрри, тут неубрано, подожди, сейчас...

Кора сдернула покрывало - в воздух взметнулось облако пыли, пылинки закружились, затанцевали в косых солнечных лучах. Ощущение было, что все это - не настоящее, и сама Джерминаль - кукла в магазине для богатых, где все такое красивое, что дотрагиваться страшно.

Кора бегала туда-сюда, а Джерминаль стояла возле стены и наблюдала за ней. Сначала она перестелила постель, потом - вытерла пыль с подоконника и вымыла пол. Пока она закончила, солнце село, очерчивая алым вершины далеких холмов.

– Что тебе принести, чтобы скоротать вечер?
– спросила Кора.
– Может, книжку? У бэрра есть отличная коллекция сказок с картинками!

– Нет, - Джерминаль мотнула головой и залилась краской - устыдилась того, что не умеет читать.

Кора посмотрела пристально, с сочувствием:

– Все равно принесу, почитаю тебе и научу некоторым буквам, потом сама научишься, и не оторвешься. Ты же ведь волшебница, как и бэрр?

Джерминаль кивнула.

– Но я почти ничего не умею, только - красиво играть на флейте и делать так, чтобы люди слушались музыку... А скажите, что тут такого, чего мне знать нельзя? Граф говорил, что...

– Его дочь больна, но это секрет, на то есть причины. Она живет в башне, ей запрещено выходить, и тебе к ней лучше не приближаться и не выпускать ее, чего бы она тебе не говорила.

Джерминаль не понравилось услышанное, была в словах Коры какая-то нехорошая тайна, большое горе. Улыбнувшись, служанка сказала:

– Совсем забыла! Уборная - предпоследняя дверь.

– Туалет?
– удивилась Джерминаль и поморщилась.
– Прямо вот тут? В замке?

Все туалеты, которыми ей доводилось пользоваться, находились вдали от обитаемых помещений и жутко воняли. Кора грустно улыбнулась.

– Идем, покажу, ты, наверное, не видела такого.

Когда открылась дверь в туалет, Джерминаль распахнула глаза: напротив нее стоял обитый резным деревом стул, возле него имелся кувшин, пахло фиалками. Кора подошла к стулу, откинула крышку и подозвала Джерминаль.

– Сюда садишься, делаешь свое дело, затем смываешь водой.

Джерминаль с недоверием заглянула в стул, там была белая чаша с нарисованными птицами и черной дыркой в середине, глубокой, наверное. Представив, как все падает с высоты и шлепается, она хихикнула.

За последней дверью была купальня с красной печью и мраморной ванной, куда надо было садиться. На стене сушились веники.

Кора растопила печь, нагрела воды и предложила помыть Джерминаль, но она отказалась, искупалась сама, а когда вернулась в свою комнату, Кора уже принесла книги и подсвечник с тремя горящими свечами.

Все еще не веря в происходящее, Джерминаль надела сорочку, которая оказалась чуть велика, легла на огромную кровать с белоснежным бельем. Кора села на край, взяла в руки тяжелую книгу, обшитую кожей, и принялась читать историю про юную княгиню, которую злой колдун превратил в трескуна, но прекрасный князь спас ее и снял заклятие.

Голос Коры тек ручейком, и Джерминаль сама не заметила, как заснула. Проснулась она в обнимку с подушкой и с ужасом поняла, что уже давно ночь, и ей нужно по малой нужде. Хорошо, Кора не стала тушить свечи, оставила одну, две другие положила на столик с зеркалом, рядом с огнивом. Свет разгонял по углам черные тени, очертания предметов чуть трепетали, будто бы были живыми, вздыхал ветер в дымаре, что-то скрипело в коридоре и вроде доносились шаги. Кто-то медленно шел: шлеп, шлеп, шлеп!

От страха живот свело судорогой, и Джерминаль зажмурилась, а когда открыла глаза, поняла, что это просто-напросто листья, посеребренные светом молодой луны, скребут в стекло. Свесила ноги, надела деревянные башмаки, взяла подсвечник, протопала к двери, толкнула ее и отшатнулась, уверенная, что сейчас на нее набросится злобный призрак.