Волчья хватка. Волчья хватка?2 (сборник)

– А вы его хорошо знали?

Прокофьев спустился на землю, сложил и спрятал бритву:

– Это был достойный человек, всегда готовый помочь людям. Я благодарен Вячеславу Сергеевичу…

– Почему был?

– У меня есть подозрение… И хорошо, если ошибаюсь!.. Его нет в нашем мире.

– Разве он не уехал за рубеж?

– Никогда и не собирался, – горестно заговорил старик. – В последний раз он был у меня в конце сентября. Деньги привез, четыреста долларов и еще девятнадцать тысяч нашими. Для меня это очень большая сумма… Доллары он стал отдавать мне в качестве платы за службу Люты, а наши деньги попросил передать Миле…

– Люта – это кто?

– Моя собака, овчарка. Она охраняла базу…

– А Миля?

– Это женщина… Молодая женщина, которая живет в лесу.

– Милитина Львовна Скоблина?

– Не знаю полного имени. Все зовут просто Миля… Я нашел ее и передал. Она еще никак не хотела брать… И я не хотел столько много! Но Вячеслав Сергеевич сказал, это плата за будущие годы… А Люта исчезла. Кто будет охранять базу?..

– Он сказал, уезжает на несколько лет?

– Он ничего не сказал… Но я понял, что больше никогда сюда не вернется. Такое чувство, будто заехал попрощаться.

– С чего вы взяли, что его нет в живых?

– Я не говорил, что нет в живых, – строго заметил Прокофьев. – Я сказал: нет в нашем мире.

– То есть он может находиться в другом мире?

Профессор взглянул с пытливой настороженностью, словно проверял, поймут его или нет:

– Может…

– И что это за мир? Параллельный?

– Полагаю, вполне реальный, – серьезно ответил профессор и снял очки. – Но более ничего конкретного сказать не могу. Все это лишь мои догадки, предположения… Единственное, в чем уверен, так это в том, что Вячеслав Сергеевич – человек необычный.

– Это как понимать?

– Трудно объяснить… чтобы не ввести в заблуждение. За ним тянется слава колдуна. Вы верите в колдунов?

– Не верю…

– Я тоже. А такая слава имеет место… Но благородного колдуна, белого, как сейчас говорят.

– Что он такое совершил?

– К примеру, оживил мертвую, – не сразу сказал Прокофьев. – Эту самую Милю. Есть свидетели и даже медицинское заключение о смерти. Я лично разговаривал с доктором… Вячеслав Сергеевич каким-то образом реанимировал ее спустя восемь часов после того, как была констатирована смерть.

– Вы же понимаете, это невозможно…

– Разумеется. Необратимые процессы… Они и произошли. Нет, так она выглядит совершенно нормальной, не подумаешь… Но играет в куклы.

– Как же дети? Новое человечество?..

– Это куклы… Четыре деревянные куклы, завернутые в пеленки. Ждет своего воскресителя, надеется, он сможет оживить дерево. Она и деньги-то взяла, когда я сказал, что это волшебные деньги, заряженные самим Вячеславом Сергеевичем.

Смущенный и обескураженный его словами, Савватеев растерянно замолчал, а профессор, решив, что вопросы закончились, утвердил лестницу и полез резать новый, успевший нарасти слой грибов.

– Вы что-то говорили о кладах! – вспомнил Савватеев.

– Вот это относится к области домыслов, – уверенно заявил профессор. – Деревенские сплетни… Но бандиты верят, ищут…

Он говорил что-то еще, но в ухе Савватеева заскворчал торопливый, возбужденный голос Финала.

– Двадцать минут назад пассажир попросился на прогулку, – доложил он. – Я не пустил, запер дверь снаружи и отнял ключ. Он вытащил раму окна и выпрыгнул со второго этажа! С чемоданом! Я сейчас только обнаружил!..

Савватеев махнул Прокофьеву и побежал на дорогу.

– В какую сторону ушел? – спросил он на ходу Финала. – Примерное направление?

– Неизвестно!..

– Спроси у милиции!

– Спрашивал – никто не видел…

– Прочеши лес возле базы! – приказал Савватеев. – Он пьяный, далеко не уйдет.

– Двадцать минут назад я видел его совершенно трезвым, – был ответ. – По всем признакам…

Выговаривать Финалу не имело смысла, похоже, мистер Твистер, изображая опьянение и озабоченность за североамериканский континент, ждал лишь подходящей минуты, чтобы уйти, и Савватеев этого не почувствовал. Он связался с Вараном, после чего поставил задачу представителю ФСБ, чтобы тот подключил на розыски милицию, бывшую в оцеплении, однако все это сразу же показалось обыкновенной авральной суетой.

А через четверть часа его и с собаками было не найти, поскольку вдруг разом и густо повалил снег – первый в этом году…

12

Оторвал его от тяжких размышлений «снежный человек». Он пришел на рассвете, когда на востоке разгоралась по-зимнему тусклая заря и дымный столб от невидимого пожара почти развеялся. Ражный скинул ботинки, встал босым на снег, однако соперник разуваться не спешил и пуховую куртку, надетую поверх рубахи, не снял. Хмуро посмотрел на снежную целину поляны, на зарево, потер красные уши.

– Слушай, Ражный… Тебе она нравится?

– Кто? – спросил он, хотя знал, о ком речь.

– Кукушка?

– Она больше не кукушка.

– Ах, да… Ну хорошо, Дарья! Из вашего ловчего рода Матеры…

– Она моя избранная и названая невеста. – Ражный взлетел нетопырем.

– Достойный ответ, – похвалил нарушитель госграниц. – Но ты серьезно хочешь взять ее? Или чтобы избавиться от сиротства? Скажи честно?

Сыч источал странное, никогда не виданное зеленовато-бурое свечение с синими сполохами, расположенными по кругу так, словно был в некоем ореоле или плотном коконе.

Что это может означать, Ражный не мог понять: то ли невероятную силу, замкнутую на самом себе, как у всякого индивидуалиста, то ли неспособность получать энергию извне. То есть был отрезан от всех иных природных сил – земли, солнца, воздуха и деревьев.

– Скажу, – пообещал Ражный, опустившись на снег. – Выходи на ристалище.

– Не нравишься ты мне сегодня, – вдруг озабоченно проговорил Сыч. – Хмурый какой-то, нет живого блеска в глазах, как у жениха. С таким настроением лучше не выходить. Что случилось, Ражный?

– Не тяни время, Сыч…

– Может, в следующий раз сойдемся? Когда у тебя азарт появится?

– Азарта хватит, иди на ристалище первым.

– Да погоди ты! – сказал Сыч, хотя движение сделал и куртку расстегнул. – Это мы всегда успеем… У меня есть другое предложение. Если она тебе нравится и ты серьезно решил сыграть с ней Пир Радости, мы можем договориться и без схватки. Я тебе и так отдам Дарью…

– Отдавать можно то, чем владеешь.

– Но она моя нареченная!

– Была нареченная.