Волчья королева
Шрифт:
Сейчас, окунувшись в свое родное мягкое пространство, я почувствовала себя лучше. Правда, не доставало ещё одной важной детали. Слегка дрожащими руками я достала из кармана мобильник, проигнорировалаSMS-ку от другой подруги, сунула в уши наушники и включила музыку на полную громкость. Любимая мелодия растворила окружающий мир в чудесных звуках, помогая мне отгородиться от всех проблем.
Блеклые картины замелькали у меня перед глазами, пока песни сменялись одна за другой. Я видела поле, себя с фотоаппаратом, небольшого белого лиса, улыбающегося мне слегка кривоватой из-за клыков улыбкой, и много полупрозрачных фигур. Мы вместе пробирались сквозь бесконечный океан вереска, преследуя невидимую
Никогда бы не подумала, что снег вызовет во мне такой прилив энергии. Вместе с едва видимыми существами и прыгающим с места на место лисом, я ловила белые хлопья, а они, в свою очередь, таяли невероятно медленно, тихо напевая мелодию на своем языке. Трепещущие голоса пели о свободе, о счастье, о силе, о скорости, о вечности. Слова проникали в меня, принося с собой то безудержную радость, то робкое волнение.
Безумно счастливая, я стала подпевать им, совершенно не зная слов. Фигуры, сотканные из утреннего тумана, вокруг меня исполняли поистине потрясающие трюки: взмывали в воздух и, кружась, опускались на землю, словно перышки. Каждый раз, когда их утонченные тела проходили сквозь меня, я чувствовала странный прилив эйфории, от которой учащалось сердцебиение, захватывало дыхание и темнело перед глазами.
Спустя какое-то время я вдруг поняла, что порхающему снегу не нравится моя одежда, что все хотят видеть меня в истинном виде. Стоило только подумать об этом, как шорты и футболка исчезли, а я осталась стоять в чистом поле полностью нагая.
Странно, но мне не было холодно. Более того, я испытывала обжигающий жар в груди. От моего вида лис закинул голову и что-то радостно провыл. Не знаю зачем, я присела в реверансе, а он склонил голову мне в ответ. Странная связь промелькнула между нами, но я не успела схватиться за нее, потому что лис рванул вперед. Натянув на лицо улыбку «32 зуба», я стала кружиться и бегать вокруг порхающих фигур.
Без одежды я оказалась ближе к духам, и экстаз от их прикосновений только усилился. Песня все не прекращалась, и я чувствовала себя настолько счастливой, что хотелось поделиться своей радостью с каждым в этом мире. Мои движения были достойны грации настоящей балерины. Руки и ноги двигались слажено, чувствуя каждую нотку в песни снежинок. Несколько раз мне даже удавалось оторваться от земли и, подобно полупрозрачным фигурам, подняться в воздух. Тогда духи подхватывали меня, доставляя неописуемое удовольствие, и уносили еще выше.
Я чувствовала, что принадлежу этому миру и что он сам принадлежит мне.
Все закончилось в один миг, когда моей руки коснулось что-то, явно не принадлежащее вселенной моих сновидений.
— Пора вставать, Женя, — ласково прозвучал голос мамы у меня над лицом. — Доченька, почему ты спишь голая?
— Что? — удивленно спросила я, мгновенно распахнув глаза.
Пытаясь согнать остатки волшебного сна, я села и едва не вскрикнула, поняв, что действительно лежу полностью голая. Шорты и футболка валялись на полу.
— Прости, мам, — виновато улыбнулась я, всеми силами стараясь скрыть свою растерянность. — Мне было… Лень вечером искать пижаму.
Мама смерила меня веселым взглядом и кивнула в сторону шкафа, на двери которого висела моя любимая ночная рубашка, которая, кстати, передалась мне по наследству от бабушки вместе с кроватью. Она мне нравилась, несмотря на старый и потрепанный вид. В ней я была похожа на Киру Найтли из первой части Пиратов Карибского моря.
Щеки порозовели ещё больше. Я была готова провалиться сквозь землю от смущения, хотя до сих пор не понимала, почему вдруг события из сна перенеслись и в настоящий мир. Я никогда не лунатила и даже не разговаривала во
сне! К счастью, мама только подмигнула мне и вышла из комнаты, напоследок добавив:— На завтрак я приготовила оладьи, дорогая. Надеюсь, ты покушаешь.
Я кивнула, а когда мама вышла и захлопнула дверь, кинулась натягивать одежду.
«День только начался, а все нормальное уже летит к чертям» — усмехнулась я про себя, снова заваливаясь на кровать и натягивая одеяло на голову.
Глава 2
Как бы смешно это ни звучало, но все мои обещанные восемь дней с друзьями полетели коту под хвост. И почему? Потому что я простудилась! Честное слово, только я могу слечь с температурой во время сорокоградусной жары.
Мама всячески пыталась развлекать меня, пока я сидела, завернувшись в теплый плед, пила горячий чай с лимоном и пялилась в телевизор. Разумеется, я ценила её внимание, но горькая обида царапала и без того больное горло.
Так что, когда очередным утром я проснулась почти здоровой, злость на несчастную судьбу была такой сильной, что я решила до Сибири вообще не выходить из дома. Из друзей ко мне заходила только Софья, постоянно таская с собой своего парня, который после минутного общения вызывал у меня рвотный рефлекс. Денис — просто слабоумный кретин с большим запасом неуместных пошлых шуточек. Не проходило и минуты, чтобы я не хотела забыть о приличиях и пару раз окунуть его головой в лужу, предварительно засунув в рот мыло. Софья же встречалась с ним уже второй год и была счастлива. Может, это и есть любовь, когда не видишь, какой козел на самом деле твой избранник.
Сегодня все утро я сидела за столом в своей комнате, пытаясь нарисовать в старом ежедневнике улыбающуюся мордашку белого лиса из своего сна. К сожалению, художник из меня никудышный. Пришлось признать это, когда после трех лет обучения в художественной школе, я не смогла, или не захотела, сдать переходные экзамены. Однако в данном случае неприязнь к карандашу была все же меньше желания хоть как-то сохранить воспоминания о ночном путешествии.
День пролетел незаметно, и потом всю ночь я не могла уснуть. Ворочаясь с одной стороны на другую, я думала о предстоящем путешествии, но ничего утешительного найти не могла. Стоило только прикрыть глаза и забыться, как серые тени начинали метаться из стороны в сторону, приобретая странные угрожающие формы. Казалось, по телу еле заметно скользят их щупальца, обвиваются вокруг шеи, ласкают уши. Мои конечности сковывал ужас, и мне оставалось только в панике хватать ртом воздух.
В итоге, когда ровно в шесть прозвенел будильник в соседней комнате, я так и не сомкнула глаз. Ужасно подавленная, я встала с кровати и подошла к зеркалу, хотя мама ещё не вошла будить меня.
Выглядела я просто невыносимо. Красные припухшие глаза, огромные синяки под ними, которые на моей бледной коже оказались чертовски заметными, и спутанные, словно воронье гнездо, волосы. И внутри все было ничуть не лучше. Хотелось сесть на пол и закрыться от всего остального мира.
Конечно, я не позволила себе такой роскоши.
Я потратила почти десять минут, придавая волосам человеческий вид, но непослушные пряди продолжали торчать во все стороны. Психанув и швырнув расческу в другой конец комнаты, я заплела одну косу и вышла из комнаты. Мама и папа были на кухне и негромко переговаривались, сидя за столом.
— Доброе утро, дочка, — поприветствовала меня мама.
— Надо же, сама проснулась, — хмыкнул папа, попивая горячий кофе. — Что это с тобой?
В таком подавленном состоянии я даже не нашла сил огрызаться, хотя до сих пор не простила его.