Волк и семеро козлов
Шрифт:
Шло время, но в окрестностях дома никто не появлялся. Оставив Добрика на вышке, Ролан вернулся в дом. Алевтина уже вовсю хозяйничала. И суп грибной у нее на плите варился, и пол уже протерт. Сейчас она с опухшим от слез лицом перемывала посуду. На Ролана даже не обратила внимания, когда он зашел, и не трудно было догадаться, почему. Девушка работала на автопилоте; она нарочно взялась за первую попавшуюся работу, чтобы отвлечься от горьких мыслей. Ведь она мать совсем недавно потеряла, и еще где-то рядом бродят отморозки, которые могут ее убить.
Городская девушка на ее месте вела бы себя по-другому – она бы не
Ролан сел на скамью, приставил автомат к ноге. Алевтина не замечала его, но сам он за ней наблюдал. Хорошая она хозяйка, тайга для нее открытая книга, и даже в медвежьей глуши она чувствует себя как дома. Грубоватая, конечно, но по своему женственная и симпатичная, с ней вполне можно закрутить роман…
Он вдруг поймал себя на мысли, что совсем не прочь все время видеть Алевтину рядом с собой. Она может остаться, будут жить вместе, и скоро он забудет, что такое одиночество. Вместе веселей, а когда лес огласится звонким смехом маленьких Роланчиков, и вовсе скучать не придется.
А как же Аврора? Этот вопрос загнал Ролана в тупик. Нет, Аврора – это святое. Им, конечно, не быть вместе, но лучше жить в одиночестве, чем изменять ей… Хотя какая это измена? Она же сама отказалась от него, сама предала их любовь. И он теперь имеет полное право завести себе новую спутницу жизни. Право имеет, но, скорее всего, не воспользуется им.
Вряд ли Алевтина останется. Вот покончит Ролан с отморозками, и девушка отправится в свою родную деревню. А он оставит это небезопасное место. Разберет дом, по бревнышку спустит вниз по реке, построит плот, на который уложит весь свой скарб. Работы будет много, но ему не привыкать…
– А здесь правда есть золото? – спросила вдруг девушка.
– Было. Да сплыло.
Он не пытался ввести ее в заблуждение. Золото действительно пропало. Он пробовал мыть его на своем месте, но смог поймать в лоток только несколько золотых песчинок. Перебрался на то место, где работали старатели с юга, но и там пусто. И в других местах такая же картина…
– Лесные духи обиделись, – вслух подумал он. – Видно, что-то страшное из-за этого золота произошло. Потому они и решили его спрятать…
– Да, наверное, – неожиданно легко поверила ему девушка. – Лесные духи – это серьезно, они могут закрыть источник… И людям они помогают. Меня вот к вам вывели… Ужинать будем?
Суп с грибами и вяленой олениной оказался на редкость вкусным. Наверное, потому, что сварила его женская рука. Давно ему никто не готовил, все сам да сам…
Спать Ролан лег на лавку, а девушке отдал свое ложе. Она долго рассказывала ему о своей жизни, интересовалась его прошлым, но в ответ получала уклончивые ответы.
Время от времени Ролан выходил во двор, поднимался на вышку, всматриваясь в подлунную темноту, но ничего подозрительного не замечал. Да и Добрик уже успокоился. Правда, в дом не шел – как чувствовал, что нужно оставаться во дворе, сторожить хозяина.
Утром Алевтина проснулась очень рано. Нашла муку, спросила у Ролана, есть ли дрожжи для теста или хотя бы хмель и солод.
– Чего нет, того нет… И вообще, я сплю…
– Извини,
я подумала, что ты рано встаешь… У нас в деревне в четыре утра уже поднимаются.– Коровы у меня нет, чтобы на утреннюю дойку вставать…
Ролан зевнул, перевернулся на бок. В печи уютно потрескивали дрова, тепло в доме, уютно. Сейчас Алевтина замесит тесто, испечет что-нибудь… Да, неплохо иметь в доме хозяйку.
– А почему не заведешь?
– Рынок за рекой обещали построить, да что-то никак. Столько уже всего наобещали…
– В райцентр надо ехать, там корову можно купить. И огорода у тебя нет… Одна охота и собирательство. Ты как древний человек живешь!
– Даже хуже. У древнего человека была каменная пещера, а у меня всего лишь деревянная…
– У древнего человека каменный топор был, а у тебя автомат… Откуда он у тебя?
– Дезертир я. Еще с девяносто пятого. Нашу роту в Чечню отправили, а я сбежал. И автомат с собой прихватил. Жить хотелось…
– Ты не похож на труса.
– Так я и не трус. Кто-то деньги на Чечне делал, а нас умирать за это отправлял. Я за справедливость… И если ты дашь мне еще пару часов подремать, то это будет в высшей степени справедливо…
Ролан уже засыпал, когда до него донеслось рычание Добрика. Умная собака не стала гавкать. Все правильно, сначала она должна была предупредить хозяина о приближающейся опасности, а потом уже делать, что ей скажут.
Но только Ролан вышел к ней, как она с лаем бросилась в другую сторону. Похоже, опасность надвигалась с разных сторон.
В щель между кольями Ролан увидел человека в зеленой куртке и накомарнике, с охотничьим ружьем наперевес. Перебегая от дерева к дереву, он стремительно приближался к дому. Видимо, собачий лай заставил его поторопиться. Значит, и его дружки тоже спешат. Поэтому медлить никак нельзя.
Ролан забрался на вышку и увидел второго человека с ружьем, бежавшего к дому со стороны реки. Он-то и заметил Ролана. Ничуть не сомневаясь в правильности своих действий, вскинул ружье и выстрелил. Ролан едва успел пригнуться – пуля выбила щепу из жердины, на которой держалась крыша смотровой вышки. Тут же выстрелил первый. Сначала он спрятался за деревом, а потом нажал на спусковой крючок. А где-то должен находиться третий бандит…
Похоже, Ролана окружили со всех сторон. Если так, то его дом можно считать центром круга, в котором сейчас находится противник. Если к первым двум стрелка€м провести линии, то окажется, что угол между ними составляет примерно сто двадцать градусов. Значит, третий их друг находится в таком же положении относительно каждого. Ролан его не видел, но мог угадать, где тот прятался. Поэтому он бросился к замаскированному фургону, со стороны которого надвигалась опасность.
Сквозь зазор в кольях Тихонов увидел рослого детину с помповиком в руках, который бежал к забору с твердым намерением с ходу форсировать его. Ролан не стал ждать, когда он возьмет препятствие, и выстрелил через щель в жердинах.
Ролан метил в ногу, но, видимо, зазор каким-то образом исказил зрительное восприятие, и пуля попала парню в живот. Свирепый рев поднялся над тайгой, заглушая эхо выстрела.
– Тво-о-о ма-а…
Ролан думал, что раненый упадет, но нет, он вдруг повернулся к нему спиной и бросился обратно в лес. Надо было его добить, но что-то не хотелось брать грех на душу.