Вольный охотник

— И что? Она пробралась к нам в дом, выдала себя за другого человека и первой атаковала нас!

Пересказывать сестре ход своих мыслей Ян не стал — неподходящая была ситуация. Просто шагал — не медленно, но и не быстро — за сестрой, которая, подобрав юбки, бежала за графской дочкой. И пытался решить, что делать дальше, ведь события развивались совсем не так, как он рассчитывал.

— Кристен! — позвал он. — Ты собираешься вот так бежать до поместья своего отца?

Виконтесса, слегка к этому времени оторвавшись от преследователей, на миг остановилась и ответила броском еще одного пульсара. Менее насыщенным магией, ранга второго, можно сказать, ученического. Да еще и запустила его так, чтобы он взорвался, ударив по земле метрах в двух перед Эссенами. Вполне доходчивый сигнал, означавший «ближе не подходи».

— Если понадобится! — крикнула она после этого. — Но я не позволю приблизиться к себе человеку, который обманом пытается всучить девушке «силки»!

«А вот и линия защиты образовалась, — с усмешкой подумал Ян. — Все как я и предполагал».

Из оконного проема, между тем, уже выбирались Никита с Лизой. Загонщики, на которых «зверь» так и не вышел, не стали долго ждать приказа на дальнейшие действия и решили держаться поближе к командиру.

Странная эта погоня продолжалась еще несколько минут. Со стороны она смотрелось довольно комично. Первой, подобрав юбки и поминутно оглядываясь, бежала виконтесса. За ней, шагах в пяти, так же путаясь в платье, следовала София. Еще через пять шагов двигался Ян, и уже позади него держались загонщики.

Со стороны это могло бы показаться какой-то игрой, которую зачем-то затеяли дворянские детишки. Если бы не злые лица беглянки и ее главной преследовательницы, а также сполохи магии, которые Кристин с небольшими интервалами бросала за спину.

Таким образом они добрались до границы поместья. Дальше были незапертые ворота, и дорога в пару верст до города. Если и можно было сделать что-то, то только сейчас. Дальше уже пойдут пригородные фермы, а там свидетели, которые с удовольствием разнесут по городу историю о том, как маркиз Штумберг с сестрой и слугами гнался за виконтессой фон Кёниг.

«Действовать или отпустить?» — продолжал сомневаться Ян.

Задавая себе этот вопрос, он, в принципе, понимал, что выбор уже сделан. Он не станет убивать девчонку, пока не получит весомых доказательств ее связи с Адом. Рассказ слепого старика таким доказательством не являлся, хотя охотник был уверен, что бывший графский слуга не лгал. Но ведь он мог и неправильно интерпретировать происходящее шестнадцать лет назад в графском имении!

Понимал он также, что сейчас, вполне возможно, упускает весьма удачный случай покончить с вероятной химерой. И что к следующей их схватке — а если она связана с Падшими, бой неизбежен — девчонка будет куда лучше подготовлена. Ему же сейчас достаточно было перейти с шага на бег, прикрыться от очередного пульсара уже восстановленным «щитом» и шагов с трех метнуть в нее «копье». Защититься от него беглянка вряд ли сумеет, все-таки конструкт на довольно опасных Низших создавался. А вот что делать потом? Вдруг она окажется невиновной?

Эссенов и так считали напрочь отмороженными убийцами. И они действительно никогда не миндальничали с врагами рода человеческого. Но — лишь когда были уверены, что убивают виновного. Это церковники могли прикончить какую-нибудь ведунью, спутав закладную ведьму с ученной, а вот марочные бароны такого себе позволить не могли. Из-за чего частенько конфликтовали с Экзархатом.

У ворот Ян остановился. Свистнул особым образом, останавливая все еще продолжавшую гнаться за виконтессой сестру, и, набрав полную грудь, прокричал:

— Виконтесса! Жду вашего отца сегодня же вечером с объяснениями! И девицей Штайн! Если он не явится — с утра иду к курфюрсту и обвиняю ваш дом в нападении.

Кристин, сообразив, что больше за ней никто не бежит, тоже остановилась. Упершись руками в бедра, она тяжело дышала, восстанавливая дыхание. Потом, простояв так с минуту, наконец крикнула в ответ:

— Может, маркиз, вы прикажете подать ландо? Так я хотя бы могу успеть выполнить ваше требование!

— Тебе не кажется, братец, что химеры в край обнаглели? — негромко произнесла София, уже стоявшая к этому времени рядом с Яном.

— У нас нет никаких доказательств, что она связана с Падшими, — ответил сестре. — А ее поведение всегда можно объяснить в суде.

— Вот поэтому наши предки сперва били тварей, а потом задавали вопросы! — кровожадно заметила девушка.

— Да мы вообще с ними говорить начали только в этом поколении, — в тон ей сказал Ян, усмехаясь. — Раньше все как-то безмозглых демонов убивали, а тут, видишь, какие выкормыши пошли. Сплошь благородных кровей.

И, уже обращаясь к Кристен, добавил:

— Добирайтесь сами, виконтесса! Если у вас хватило наглости проникнуть в мой дом, достанет и находчивости добраться до своего!

После чего, не слушая гневных воплей виконтессы, отправился к развороченному окну в гостиной.

Глава 16. Объяснения

— Так она химера или нет? — в третий, кажется, раз спросил Коваль.

После схватки с виконтессой Ян решил воспользоваться вызовом куратора на внеочередной сеанс связи. На котором во всех подробностях рассказал о поездке во Фридланд, нападении наемников, жуткой истории семейства Мантайфель и в завершение о своем сражении с девицей Кёниг в особняке.

Дядя выслушал рассказ внимательно. Не пожурил за то, что племянник, несмотря на фактически прямой запрет, полез-таки в тайны аристократического рода. И стал пытать подопечного по прямому профилю.

— Не могу сказать со всей определенностью, — ответил Ян. — Если верить рассказу матера Дорна, да. Но Скверной от нее не разило ни разу, а применяемые ею конструкты, хоть и были непривычны, все же относились к классическим имперским школам, а не к способностям Падших. Да и вела она себя так, что это больше походило на защиту, под конец вовсе «пульсары» бросала только для того, чтобы не дать приблизиться.

Он помолчал, взвешивая все сказанное, и добавил:

— Но зачем она прикинулась собственной потерянной сестрой и проникла ко мне в дом?

— То есть, — откашлявшись, заговорил инквизитор. Голос его сделался вкрадчивым, как шаги кошки, подбирающейся к добыче. — Ты все-таки полез в грязное белье дома Мантайфель, обменялся парочкой заклинаний с его дочерью, собираешься довести конфликт до курфюрста, но при этом все еще не можешь сказать, прав был или нет? Я правильно тебя понял, племянник?

Слова Коваля больше походили на констатацию факта, нежели на вопрос, но Ян все равно на него ответил.

— Да, Богдан. Ты понял все правильно.

— Святые угодники, зачем я вообще во все это ввязался? — как бы для себя, но довольно громко произнес Богдан. — Зачем я привлек к работе детей, скажи мне, Отче? У меня что, действительно настолько плохо шли дела?

— Если позволишь, да, — не смутился Ян. — И выбора у тебя не было, и дела плохо шли. И заговор вы, господин инквизитор, чуть не проспали, и появление нового оружия у Падших. Хорошо хоть, «дети» рядом оказались — не случилось конфуза.