Володарь железного града

Ферроцерий ещё и топовое кресало для зажигалок, и добавка для тёрочных запалов гранат и пушек, и флюс с электродами. При добавки в угольную массу для дуговых ламп ферроцерий вдвое увеличит светимость стержня, обеспечив заодно чистый солнечный спектр, что чрезвычайно важно для диа- и кинопроекторов. Получали ферроцерий без особых выкрутасов воздействием соляной кислоты переводили оксид в хлорид, а далее восстанавливали его магнием до металла. Так себе качество, но для металлургии большего и не требовалось. По восстановительным свойствам он куда сильней, чем алюминий что позволило получать из оксидов, добытых в Карелии ванадий, вольфрам, никель, хром, магний, кобальт, цирконий и даже ниобий, минуя танцы с бубном и десятки стадий очистки с вакуумными печами. Собственно это одна из причин по которой концентраты из Медного методами гидрометаллургии помаленьку превращались в ценные металлы и сплавы. Хотя марганец, по-прежнему, являлся основной легирующей добавкой.

Соединения полученные в ходе очистки чёрного песка также пошли в дело. Оксиды урана на цветные пигменты, в том числе для стекол и эмалей. Диоксид циркония пригодился для керамики и эмалей, а титана как огнеупор и отбеливающая добавка для фарфоров, латексов, бумаги, стекла, косметики и прочего. Не считая того, что с помощью диоксида титана мы улучшили обмазку сварочных электродов, флюсы и составы обмазки литейных форм. Мега полезное соединение, мега. Кстати, из песочка от Лоренце ещё и ферротитан получил, алюминотермией. А смешав порошок оксида титана и уголь синтезировал, нагревом в муфельной печи, карбид титана — великолепный абразив, многопрофильная керамика и ценная добавка для жаропрочных, жаростойких и твёрдых сплавов. А его хлорид служил не только сырьём для получения экстра-чистого белого пигмента, но и являлся ключевым компонентом иризации[xi] стекла и керамики, не считая того что без хлорида титана (катализатор) я бы винилхлорид в жизни не получил. Иризация тема очень перпективная ибо переливающееся всеми цветами радуги стекло, эксклюзив. Вангую, не меньше золотишка принесёт, чем новые калильные сетки. Вроде простой песок, а гляди-ка сколько всего из него получить можно умеючи. Заодно запустил НИОКР по выращиванию фианитов.

Возвращаясь к цеолитам. Они не только с кислородом помогли. С их помощью биогаз научились здорово чистить, что позволило запустить массовую сварку на паре метан-кислород. Баллоны и отработанные в цехе химии конструкции одноступенчатых редукторов и горелок без больших затрат ускорили НИОКР в этой области. А для сложных марок стали и чугунов ацетилен имелся, получаемый действием воды на карбид кальция. Да и со сварочными флюсами работали плотно (артель из трёх химиков), что позволило перепрыгнуть этап клёпки. Тем более, зимняя пайко-сварка чугунных труб коммуникаций латунными припоями здорово подняла уровень «сварщиков». Запустили мини-линии накатки болтов многозаходными роликами и резьбонарезными пневматическими «дрелями», колесопрокатный стан, линию прокола труб. Хороший задел наработок по пневматике позволил заменить капризные ленточные тормоза вагонеток на более простые, пневматические. Самое главное что в тормозах? Правильно, воздухораспределитель, а я их не раз чинил и конструкцию тормоза Матросова (МТЗ-135) помнил до мельчаших деталей. Под наш же размер сечения отработал ещё в зимнем походе. К тому же цилиндры у нас отливали потоком, в металлическом кокиле, что позволило нарастить их выпуск до двадцати, в день. Запустили двадцать шесть типов новых станков, три больших пневматических молота и десяток малых, сети телефона и телеграфа в цехах и новые, цветные пособия и карты, внедрение ГОСТа на чертежи. Для технологического рывка всё было готово, и он не заставил ждать.

Первыми, модернизации подверглись приводы прокатных станов, в том числе волочильные станы. Водоводы питали вертикальные мини-турбины напрямую вращающие шейки валов. Ремни заменили цепи Морзе и валы станов закрутились куда шустрей, чем от быков, что немедленно сказалось на производительности проката. И не только. Мощи и скорости уже хватало на прокат полосы шириной в метр с копейками, рельсов и балок.

Наконец-то решили проблему с бурым углём и торфом. Научились их пережигать, получив годный для доменного процесса полукокс. Удивительно, но даже с моим послезнанием на отработку технологии коксования в стальных ретортах методом обратного горения ушло полгода. Смешивая гранулы древесного бурого и торфяного угля в разных пропорциях от плавки к плавке, планомерно повышаем качество чугуна и планируем заменить до семидесяти процентов древесного угля торфяным и буроугольным полукоксом. А вообще бурого угля у нас много, водоходы через день в порт подвозят. Топим углём десятки печей и уже вовсю используем для синтеза недорого синтез-газа. Лес беречь надобно, он и без того много расходуется. Но я этот процесс на самотёк не пущу, несколько полей уже отвел под питомник для елей и дубов.

Я к чему рассказал то всё? Прокат, вот! Массовый выпуск профиля, колёс, рельс и рессор дал возможность отказаться от сборки деревянных рам вагонеток. Стальную раму для волоков изначально закладывали из хребтовой, боковых, шкворневых, концевых и промежуточных поперечных балок. Адаптировать её для более вагонов труда не составило и в итоге, вес типовой платформы составил четыре тонны, а полезная нагрузка, девять! Если же считать в человеко-часах то при сборке рам (в сравнении с деревянными) выигрывали в семь раз! За месяц непрерывных проб и ошибок научились сносно варить баки паровых котлов и накопителей, обросли кондукторами и сварными столами. В начале осени пустим полностью «железный» состав, а затем будем печь паровозы с тракторами как горячие пирожки. Спасибо коккилям, резке по шаблонам на газовых псевдо ЧПУ и резьбовым пневмоманипуляторам.

Прочие проекты хоть и снабжались по остаточному принципы, но всё же двигались. С некоторым опозданием открыли цеха по формовке и обжигу кирпича огнеупорного и обычного с тоннельными печами, фаянсо-фарфоровый с шликерным литьём, цеха обжига цемента с вращающимися печами, гипсового и бетонного литья, радиодеталей, запущена установка вертикального вытягивания стекла с шириной полотна 1.2 метра, прессы для стеклянных изделий. Была доведена до ума линия литья непрерывного литья чугунных труб. начали собирать и первые гидромоторы.

* * *

Пневматика всем хороша и в теории энергии воздуха нам бы хватило, если бы не одно но. Изготавливать пневмодвигатели большой мощности та ещё морока и цена их в сравнении с ковшовой турбиной выше не в два, а в пятнадцать, раз. Не говоря про опасности высокого давления и «буратинизм» обслуживающих пневму батраков. К тому же аппетиты прокатного цеха, всеможных дробилок-мешалок уходили за МегаВатт… Я это понимал поэтому и башню назаложил. Первоначально планировал поднимать воду двухмегаваттными паро-поршневыми насосами к подножию и далее эрлифтом на вершину, от халявного воздуха. Однако от такого замаха штаны треснули разом по всем швам. Ведь каждый насос колосальный труд слесарного цеха с приличной долей ручного труда. Ведь чем больше диаметр цилиндра, тем трудней его обрабатывать. Но это ещё полбеды, к каждому цилиндру прилагается паровой котёл куда не меньше труда вложить требуется. Проект с насосами я решил притрмозить до лучших времён, вот как сделаем котёл на дюжину МВт, тогда и запустим.

Запустили резервный план, насос Хэмпфри. Это довольно простой двигатель внутреннего сгорания с жидкостным поршнем. В силу различных обстоятельств он использовался в конце XIX-начала XX века в основном для нужд мелиорации. Простой как топор. Кроме подпружиненных клапанов там нет движущихся частей. Энергию обеспечивает сжигание синтез-газа, мы как раз довели до ума конструкцию газогенератора кипящего слоя на буром угле с двумя камерами и паровоздушным дутьём (500 кило угля в час) и поставили его основные элементы на поток. Собственно в насосе Хэмпфри две камеры. В первой происходит сжигание газа (у нее сверху впускной и выпускной клапаны), а во второй находится всасывающий водяной клапан. Насос сделали двухтактным, почти как ДВС, только вместо поршня — вода. Подобрали расположения клапанов так чтобы вода сама их открывала-закрывала и всё будет работала без вмешательства батраков. Плюсы очевиды. Насос такого типа позволял прокачивать гигантские объемы воды очень прост конструктивно, ломаться там нечему, может работать может десятилетиями, запускается раскачкой воды воздухом, аккурат что доктор прописал.

Отработали тонкости на малой модели, а после сделали гиганта: диаметр насосной камеры 2.9 метра, а высота 4.4 Одного чугуния ушло триста тонн тонн — на головку, отделку и трубы с запорной арматурой. Зато производительность не подкачала. Триста шестедсять кубов воды, в минуту, часть этой воды из кольцевого бака воздушным эрлифтом поднимали на самую вершину башни, при соотношении два куба сжатого воздуха на куб воды. Суммарная механическая мощность на оконечных пользователях порядка 2200 КВт*ч. Один минус. Насос Хэмфри жрал чудовищное количество синтез-газа, кило бурого угля давало 3.5 куба синтез газа, так что цифра составила внушительные двадцать тонн угля.

С учётом прочих проектов уголька потребовалось аж-но сорко пять пять тонн, каждый божий день. Чтобы не плодить сущности и увеличить тягу водоходов на буксиры тягой двести тонн (двенадцать больших модулей) установили увеличенные гребные колёса и типовые поршни с маховиками. На водном пути от Стальгорна до Легощи построили шесть стационарных станций заправки пара, а паровые цистерны реализовали плавучим модулем (с собственным мини движком который также шёл на паровые и пневмокатера). А далее просто как дважды-два. Прямо на реке во время стоянки, пустые плавучие цистерны отсоединяли и подключали «заряженные». Всего шесть станций обслуживало более сорока буксиров. И корпуса усиливать нет нужды, деревяшками обошлись. Кроме движка с колесом на палубе и нет не было, лёгкие они. Да и угля в стационарных котлах в персчёте на тонну пара уходило куда меньше.

Революция в энергетике освободила не только чернорабочих, но и более полутора тысяч голов живой силы. Если что я про коз, коней и волов. Конечно, без работы наши животины не остались. Основные ресурсы сжирали не НИОКР, не новые цеха и острожки, не новомодные вагоны, а лежнёвки. Хотя называть их так уже язык не поворачивался. Они всё больше напоминали полноценную капитальную узкоколейку, хотя и без рельс.

В начале июня сформировал общий штаб строительства и два лагеря пленных, назвав их северной и южной трудовыми армиями. Из восемнадцати тысяч, годными к тяжелым работам из них хорошо если третью часть можно признать. Но и выпускать народ в чистое поле не решился и это как показало время, это было правильным решением. Более того, вскоре пришлось проводить перепись в княжестве и набирать посоху по сусекам. Людей не хватало.