Волшебники Маджипура
Шрифт:
Ну, а теперь — Свор знал это — он должен проникнуть взглядом в свое собственное будущее и понять то, что увидит. Если он ошибется, то пропадет. Предзнаменования были неоднозначными.
После напряженных раздумий он принял решение.
— Я попрошу у Корсибара немедленной аудиенции, — сказал он Акбалику.
— Вы считаете, что это разумно?
— Во всяком случае, разумнее, чем любое другое решение. Я не могу проложить себе путь из Замка мечом, как Септах Мелайн, или посбивать всех гвардейцев одним махом, словно кегли, как это любит делать Гиялорис. Если Корсибар
Свор явился в покои короналя и неожиданно для себя немедленно был приглашен в кабинет Корсибара. По сторонам палисандрового стола короналя стояли два вооруженных скандара, словно опрометчивые речи Гиялориса о покушении на Корсибара донеслись по коридорам замка до этого кабинета. Свор почувствовал себя совсем крошкой рядом с этими массивными существами и крупной фигурой Корсибара между ними. Но для него было не в новинку находиться среди больших и гораздо более сильных, чем он, людей. Стройный, худой и жилистый, он уже давно ощущал себя в их обществе вполне уверенно.
Сам Корсибар казался измученным, кожа на лице имела какой-то желтовато-землистый цвет, а взгляд казался затравленным и даже порой остекленевшим. В левой руке он держал янтарные четки и со странным увлечением возбужденно играл ими, перебирая по одной длинными мощными пальцами. Корона лежала на краю стола, как забытая игрушка.
— Ты тоже решил бросить мне вызов, старый друг? — спросил он необычным для себя покорным голосом, когда Свор остановился перед столом.
— Так вот что случилось? Престимион бросил вам вызов?
— Я предложил ему место в совете. Он отверг мое предложение и сказал мне в лицо, что я незаконный самозваный корональ. Как я мог стерпеть это? Прошу тебя, Свор, приветствуй меня должным образом. Я король, не забывай об этом.
Меня от этого не убудет, подумал Свор. Он поднял руки вверх и тщательно исполнил полагающийся по этикету жест — знак Горящей Звезды.
Строгое и напряженное выражение, застывшее на лице Корсибара, заметно смягчилось.
— Благодарю. Мне не хотелось бы сажать в тюрьму еще и тебя.
— Так, значит, дошедшие до меня слухи верны? Престимион сидит в оковах?
— Ненадолго, в воспитательных целях. Я дам ему день-другой подумать, а потом снова поговорю с ним. Я хочу, чтобы он наконец понял, Свор: мир приветствует меня как короля. И мой отец тоже признает мое право на трон. И если он теперь будет пытаться отодвинуть меня от власти, то ничего не выиграет, зато наживет большие неприятности. Ты согласен со мной?
— Да, неприятности, конечно, будут, я в этом не сомневаюсь. А, кстати, где Гиялорис и Септах Мелайн? В подземелье вместе с Престимионом?
— Думаю, что они сбежали, — ответил Корсибар. — Во всяком случае, Септах Мелайн сбежал, порубив в колбасный фарш четырех гвардейцев, а Гиялориса никто не видел с полудня. Я не держу сердца ни на одного из них. Я лишь попросил бы их, чтобы они приветствовали меня знаком Горящей Звезды раз-другой, признали меня короналем и обращались бы ко мне «мой лорд».
Свор, ты тоже должен так говорить: «мой лорд».— Как вам будет угодно, мой лорд.
— Не потому, что мне так угодно, а потому что это обращение положено мне по рангу. Эти слова должен употреблять каждый, обращаясь к короналю.
— Да, мой лорд.
Корсибар слабо улыбнулся.
— О, Свор, Свор, ты наименее заслуживающий доверия человек из всех, кто когда-либо гулял по этой планете, но я люблю тебя даже несмотря на это! Знаешь, как мне тебя не хватает? Мы же были настоящими друзьями; пили из одного бокала, обнимали одних и тех же женщин, просиживали ночи напролет, рассказывая друг другу множество невероятных историй, и бежали на рассвете на реку купаться. А потом ты переметнулся к Престимиону. Почему ты променял меня на него, Свор?
— Я никогда не покидал вас, мой лорд. Вам, как и прежде, принадлежит главное место в моем сердце. Но общество Престимиона доставляет мне большое удовольствие. А также Гиялориса и Септаха Мелайна, к которым я испытываю нежную дружескую привязанность и глубокий интеллектуальный интерес, хотя у меня очень мало общего как с одним, так и с другим. И при этом они очень не похожи один на другого. Это два совершенно разных человека.
— Но у них есть и кое-что общее: чувство, что Престимион должен быть короналем. И, догадываюсь, ты тоже так думаешь.
— Я сделал перед вами знак Горящей Звезды, мой лорд.
— Ты сделал бы его и перед этими скандарами, если бы счел, что это выгодно тебе. Ну, Свор, и что ты будешь делать теперь, когда Престимион сидит в подземелье?
— Вы сказали, что выпустите его через день или два, мой лорд…
— А может быть, через три или четыре. Я хочу, чтобы он сначала приветствовал меня знаком Горящей Звезды и сделал это если не от всего сердца, то хотя бы согласившись с положением вещей.
— В таком случае, он может долго просидеть под землей, — сказал Свор.
— Значит, просидит долго, — сказал Корсибар. — В мире может быть только один корональ.
— Если, мой лорд, вы не намерены в ближайшее время освободить Престимиона, — сказал Свор после короткой паузы, — а я подозреваю, что это так, то я прошу у вашего высочества разрешения покинуть Замок.
— И куда же ты отправишься? Ведь, по-моему, у тебя нет никакого поместья, Свор. Только квартира, которую я предоставил тебе здесь в дни нашей дружбы; или я не прав?
— Мне также отвели небольшую квартирку в замке Малдемар. И, полагаю, я отправился бы туда.
— Чтобы присоединиться к Септаху Мелайну с Гиялорисом и строить против меня заговоры в пользу Престимиона?
— Я понятия не имею, куда могли деться Септах Мелайн и Гиялорис, мой лорд. Я сейчас ощущаю себя неловко в Замке, зная, что Престимион сидит в цепях где-то у меня под ногами, да и сам я нахожусь на свободе по вашей милости, которая в любой момент может смениться гневом. Вы говорите, что любите меня, мой лорд; вот и хорошо, позвольте мне удалиться. Малдемар тихое приятное место, вино там лучше всяких похвал, а принцесса Терисса примет меня как родного.