Волшебство на троих
Шрифт:
Как я и подозревала, мы с легкостью нашли дом господина Ивэна. Марица приукрасила действительность – само строение мало чем отличалось от окружающих и бодро подставляло солнышку свежевыкрашенные белые стены. Только вот в палисаднике буйно цвели не обычные бархатцы и петунии, а вербена и эшшольция – растения, предпочитающие темную магию. Судя по их роскошному виду, недостатка в оной они не ощущали. Я сама не чувствовала ничего определенного – даже если темная энергия сейчас и присутствовала здесь - потоки силы, постоянно окутывающие меня, сливались с ней.
– Да. Я ощущаю слабые следы. Несколько дней назад, может быть, с неделю, но в этом доме точно занимались темной магией. Идем знакомиться?
Не дожидась моего ответа, он поднялся на крылечко и постучал. Нам пришлось подождать, прежде чем дверь открылась, и на пороге появилась молодая женщина – темноволосая, стройная, с высоким лбом и внимательными черными глазами.
– Лия, я же сказала, что не хочу идти… - сердито затараторила она и вдруг, осознав, кто перед ней стоит, осеклась, удивленно рассматривая нас и на долю секунды дольше, чем положено, задерживая взгляд на Лейфере.
– Добрый день. Вы к кому?
– И вам здравствуйте. Мы к господину Ивэну. Он ведь здесь проживает?
– улыбнулся Терен.
– Здесь, но… Мой отец никого не принимает, простите. – Молодая женщина грустно вздохнула. Я мысленно выругалась и сжала кулаки. Этого следовало ожидать - маги-затворники обычно не отличаются гостеприимством.
– Зара, подождите... – попросила я ее.
– Да? – Она даже не удивилась, что мы знаем ее имя. Впрочем, если уж мы целенаправленно приехали к ее отцу – можно было предположить, что и имя его дочери нам известно.
– Мы проехали длинный путь, чтобы увидеться с ним. Поверьте мне, это дело жизни и смерти.
Женщина задумалась, искоса бросая еще один взгляд на Лейфера.
– Простите, но нет, - сочувственно проговорила она и отступила назад, вознамерившись закрыть дверь.
– Его жизни и смерти, - показала я на Магистра-психолога и с удовлетворением почувствовала, как напряглась хозяйка дома. Мои ощущения оказались верными – Лейфер явно заинтересовал Зару, и, возможно, для него она сделает то, чего не сделала бы для других незнакомых ей людей.
– В Лиалле есть еще Травники… - пробормотала Зара, неуверенно переводя взгляд с меня на Лейфера и обратно.
– Мы уже были у них. Зара, можно долго и красочно рассказывать, что грозит моему спутнику, но дорога каждая минута, - мягко произнесла я. – А помочь может только ваш отец. Просто разрешите нам поговорить с ним. Если он откажет – что же, мы немедленно уйдем, и, боюсь, на кладбище Лиалла появится новая могила.
Женщина молчала, прикусив губу. Я ждала ее решения. Мы все равно увидимся с Ивэном, но знакомство лучше все-таки начинать не с попыток давления на его дочь. Хотя…
Лейфер заметно пошатнулся, опираясь для поддержки на плечо Терена, и еле слышно простонал.
– Проходите, - пробормотала Зара, дернувшись. – Я скажу отцу о посетителях, но больше ничего не обещаю.
– Спасибо, - устало улыбнулась я. Мы прошли вслед за хозяйкой в небольшой холл, не обремененный излишками мебели. Собственно, кроме аккуратного половичка ручной работы на выскобленных добела досках, в нем больше ничего
не было.– Подождите пока здесь. – Зара кивнула на дверь и поднялась на второй этаж дома по узенькой лестнице. Я с сомнением посмотрела на наши пыльные сапоги, чистый пол, и решительно сняла обувь, приказав Лейферу сделать то же самое. Терен обошелся без моих указаний.
Дверь вела в некоторое подобие гостиной, такой же чистой и не отличающейся огромными размерами. Правда, в отличие от холла, в ней стояла кушетка и несколько стульев, а на комоде лежали пяльцы с вышиванием. Надо полагать, здесь дочь колдуна коротала дни и вечера. В полном одиночестве. Бедная девушка, как и говорила госпожа Марица.
– Какие еще гости!
– послышался сверху недовольный мужской голос. – Гони их в шею, Зара, и дай мне спокойно поработать!
Пауза, во время которой, видимо, Зара пыталась что-то объяснить отцу, и вновь громкое рычание:
– Мне плевать, кто там явился! Я никого не хочу видеть!
Я качнула головой, подзывая Лейфера к себе, и торопливо поднялась на второй этаж, с каждым шагом все отчетливее слыша голос Зары.
– Но, отец, они сказали, что это дело жизни и смерти. Просто поговори с ними, чего тебе стоит!
– Смерти! – рявкнул Ивэн. – Конечно, смерти! Смерти этих жбыдыгрызов, вломившихся ко мне в… А это еще что? Стой здесь, Зара!
Из комнаты, находящейся в дальнем конце коридора, по которому мы шли, выскочил мужчина, мгновенно принявший боевую стойку и поднявший руку для заклинания. Терен немедленно заслонил меня собой, раскрывая щит, но никаких других активных действий не предпринял.
– Добрый день, господин Ивэн, - предельно вежливо проговорила я, демонстративно держа руки внизу. Правда, колдовать я и так не могла, не рискуя Лейфером, но ведь колдун не мог об этом знать?
– Возможно, и добрый, - задумчиво согласился мужчина, не выходя из стойки. Мы молча разглядывали друг друга. Ивэн оказался очень похож на дочь – или, скорее, она на него: темные волосы без примеси седины, черные внимательные глаза, высокий лоб и ямочка на подбородке. Мы подверглись не менее пристальному рассматриванию.
Амулет на моей шее потеплел, виски заломило – колдун пытался меня прочитать. Я безмятежно смотрела на него – блок, поставленный Аленом, не удалось взломать и Мораввену. Через мгновение напрягся Терен – очевидно, Ивэн надавил и на него.
– Очень интересно, - заключил колдун, расслабляясь и опуская руки. – И кто из вас, дети, балуется на досуге темной магией?
– Я, - спокойно проинформировала я, не выходя из-за спины Терена. – Точнее, можем мы оба, но в данный момент вы чувствуете мою магию, коллега.
Ивэн и бровью не повел.
– Очень интересно, - повторил он. – Ну что же, дети, вам удалось меня заинтриговать, и, пожалуй, ради этого я нарушу собственные правила. Проходите в мой кабинет. Мальчик, сними свой щит. Он все равно не устоял бы против моего заклинания.
– Вряд ли, - невозмутимо ответил Терен. – Но, если хотите проверить, лучше все-таки выйти на улицу. От рикошета может пострадать ваша дочь.
Ивэн резко обернулся. Зара, с расширенными от тревоги глазами, стояла в дверном проеме.