Воля небес

– Слишком тонкие валите! – покачал головой Басарга. – Разберут легко татары. Нужно самые толстые деревья рубить.

– Ништо, не разберут, – пообещал Илья. Тот, который сын… книжницы.

Боярин Леонтьев опять вспомнил Карста Роде, щелкнул зубами и вмешиваться не стал.

Вскоре завал был готов. Десяток холопов, новики и Басарга с Тимофеем расселись на стволах в ожидании врага.

В осиннике пахло болотом и грибами, деловито жужжали комары, особо, впрочем, не досаждая. Влажный лес был густой и темный, выезд на поле, еле различимый в полуверсте впереди, казался проколом из мрачного подземелья в небеса. И только оживленное птичье пение доказывало, что голубой простор все же имеется где-то здесь, намного ближе.

– Может, обойдется? – вдруг спросил Ярослав.

– Не, не нужно, – ответил Илья. – Не то пешими придется идти.

Новики непонятно чему рассмеялись.

– Странно, долго не идут, – вздохнул капитан Тимофей. – Вроде пора. Дозор должен на полперехода впереди двигаться. Если на рысях вернутся и погоня на рысях поскачет – за четыре часа легко обернуться. Где они застряли?

– Воеводе своему доложиться, ругань выслушать, выбрать сотни для погони, вперед выдвинуть, – вмешался в разговор боярин Заболоцкий. – Еще час смело накинуть можно.

– Часу много. Они же в походе. Значит, в седлах уже и при оружии.

– Вроде скачут… – прислушался один из холопов.

– Фитили поджигай! – встрепенулся юный капитан. – Две первые с пулями, третья и четвертая – картечь!

Вскоре Басарга тоже различил топот копыт. А затем прокол в конце темного лесного «подземелья» закрылся. По дороге стремительно неслась конница, со света еще не различающая впереди препятствия. Да оно и привыкшим к темноте взглядом сразу не увидишь: со всех сторон у дороги ветки и листья – и здесь ветки да листья.

Когда до татар оставалась всего сотня саженей, новики поднялись, вскидывая пищали, быстро выбрали цели и жахнули по ним дружным залпом. Бросили пищали, схватили у холопов заряженные, сразу выстрелили, подхватили свежие, замерли.

Над завалом плыли густые клубы дыма, различить что-либо казалось невозможно – но холопы на всякий случай выставили в сторону этих клубов рогатины.

Внезапно послышался треск – Ярослав повернулся, выстрелил на звук. Раздался топот – тут же прозвучал выстрел. Еще какой-то шорох – выстрел.

Как помнил Басарга, в третьих пищалях была заряжена картечь – на ствол по девять-десять свинцовых шариков толщиной в палец. Ими стрелять – и целиться толком не надо. Картечины разлетаются пучком, и хоть одна, да жертвы своей достигнет, коли в нужном направлении выпущена.

Тимофей, прислушиваясь, махнул рукой. Холопы скользнули в стороны от завала в лес, нырнули вперед.

Дым потихоньку рассеивался, впереди стали различимы конские туши, несколько распластанных тел. Уцелевшие степняки предпочли удрать. Верхом в густой лес не свернуть, а стоять на дороге под пулями и ждать смерти желающих не нашлось.

Холопы вернулись, принеся щиты, сабли, сумки, поясные наборы убитых. Похоже, слуги ходили добивать раненых – чтобы те понапрасну не шумели. Если новики полагали стрелять сквозь дым на звук – это было важно.

Прошло немного времени – на дороге появились всадники, попытались стрелять из лука. Защитники завала прикрылись щитами. Впрочем, через густые кроны стрелы до цели все равно не долетали. Новики тоже пару раз стрельнули в ответ. И, похоже, с тем же успехом. Однако османы рисковать не стали – снова отступили.

– Затихарились… – прислушался Ярослав. – Похоже, через лес пошли. Пора!

Новики и холопы поднялись, сгребли копья, щиты и пищали, побежали в чащобу. Боярам пришлось следовать их примеру. Где-то через полчаса, тяжело дыша, воины выбрались на край луга. Остановились, приходя в себя.

– Ложись! – вдруг скомандовал Илья, присел, указав рукой на другой край луга.

Там, под присмотром нескольких татар, щипали травку стреноженные, оседланные кони. Похоже, все остальные басурмане, спешившись, сейчас крались к завалу через лес – чтобы под пули на открытом месте не подставляться.

– Один лук мне! – приказал Басарга, наконец догадавшись, что задумали его дети.

Таясь вдоль самого леса, он с обоими Тимофеями и холопом пробрался вперед к сторожам. Когда до тех осталось сажен двести – лучники встали и засыпали татар стрелами, всадив в каждого коновода по четыре-пять штук. После этого, уже не таясь, холопы побежали вперед, стали разбирать лошадей, резать путы на ногах.

– Ну что, вдарим? – Выбрав себе гнедую кобылку, подьячий взметнулся в седло, привычно прицепил щит на луку седла, взвесил в руке рогатину.

– Подождем немного, боярин, – ставя ногу в стремя, ответил юный капитан. – Пусть поперва завал разберут. Не нам же с этим мучиться!

Отряд спокойным шагом двинулся с луга к дороге. Вперед выбрались бояре и пара самых крепких и опытных холопов. Остальные разобрали свободных лошадей – каждый вел в поводу по пять-шесть скакунов. В одной руке – увязанные поводья, в другой – обнаженная сабля на случай, если кто попытается остановить.

Всадники въехали в лес. Поначалу – не спеша, дабы не встревожить басурман раньше времени. Со спины османские рабы врага ждать не должны, да еще и работой заняты.

Сажен за триста Басарга пнул пятками кобылу, пустив ее разгоняться, и через несколько мгновений она натужно захрипела, летя в ровном стремительном галопе. Впереди тревожно закричали, но боярин, вместо того чтобы натягивать поводья, просто опустил копье.

Татары, бросая топоры и куски бревен, кинулись по сторонам, пытаясь скрыться за деревьями, но лес был густой, а народу слишком много. Рогатина с жирным чавканьем вонзилась в живую массу, пронизав сразу двух или трех чужаков и безнадежно застряла. Боярин разжал руку, схватился за саблю, одновременно опуская ниже щит, врезался окантовкой в чью-то голову, еще кого-то скакун сбил грудью и, застревая, рванулся вперед, выбираясь из толпы, будто из глубокого озера, подминая людей и затаптывая. С седла, расчищая путь, рубил подьячий направо и налево, и в несколько рывков гнедая все же вырвалась из тесноты на свободную дорогу, широким шагом побежала дальше.

Позади, точно так же рубя и втаптывая незваных гостей в русскую землю, пробивались Тимофей Заболоцкий и передовые холопы. Задние проскакали место схватки уже без задержки. Все случилось слишком быстро – организовать оборону татары просто не успели. Лишь несколько самых отчаянных кинулись из-за деревьев к лошадям – но и от тех мчащиеся холопы легко отмахнулись саблями.

Минуты не прошло, а маленький отряд уже ускакал за бывший завал дальше к Серпуховскому тракту. Бросившим топоры и кинувшимся к оружию татарам только и оставалось, что, вернувшись на дорогу, посмотреть им в спину.