Ворожей Горин – Посмертный вестник

— Да не понимаю я по-кошачьи! — взмолилась Катерина, уже нащупав рукоять пистолета и даже успев расстегнуть кобуру. Еще мгновение — и она пристрелит это бешеное животное.

— Он просит, чтобы вы перестали его кисой называть, — послышался чей-то голос из-за кустов.

Вилкина вздрогнула и на автомате достала пистолет, на ходу снимая его с предохранителя и досылая патрон в патронник. На мушке оказался Горин собственной персоной.

— Воу-воу, полегче, дамочка!

— Какая я тебе дамочка?! — злобно сверкнув глазами, ответила Вилкина и отвела пистолет в сторону. Совсем убирать его она не планировала. — Дурак, нельзя же так подкрадываться!

— Простите, но я вас не оскорблял, — миролюбиво подняв руки так, чтобы Вилкина их видела, ответил Горин. — Вы, очевидно, не мужчина, и мы с вами не знакомы, а посему «дамочка» — это первое, что пришло мне в голову.

— Кошку убери! — приказала Вилкина. Черный кот при этом вновь ощетинился и принял боевую стойку. — Я говорю, утихомирь свое животное или я применю оружие!

— Я же говорю, перестаньте его кошкой или кисой называть, и он сам успокоится, — спокойным тоном посоветовал Горин. — У него, знаете ли, пунктик. Он у меня гомофоб и всю это иностранную ЛГБТ-повесточку не приветствует. Он кот и любит, чтобы его называли именно так или по имени.

Вилкина оглянулась на котяру, а после перевела недоуменный взгляд на Горина.

— Да что ты вообще несешь?

— Как есть, так и говорю.

— Хорошо, — Вилкина демонстративно убрала в кобуру пистолет, предварительно вытащив обойму и выщелкнув патрон из патронника. — Как зовут твоего кота?

— Василием его звать.

— Как банально, — фыркнула Вилкина и повернулась к коту. — Уважаемый Василий, будьте так любезны не пугать меня своими инсинуациями.

Как ни странно, кот в тот же момент принял свой прежний миролюбивый облик и мурлыкнул. На сей раз он сделал это по-простому, по-кошачьи.

— Дрессированный, что ли? — обратилась Вилкина к Горину, на ходу придумывая для себя легенду. Этот ординатор не так и прост, каким хочет казаться. Сейчас начнет допытываться, кто она и почему следит за ним, да еще и вооруженная боевым пистолетом. Признаться, правдоподобных оправданий в голову ей так и не пришло, но положение спас сам Горин.

— Вы же из полиции, так?

— С чего ты взял? — постаралась прикинуться дурочкой Катерина.

— Табельное оружие, рация на ремне за спиной, — начал перечислять Горин, — а кроме того, Василий вас уже третий день как заприметил и слышал, как вы общались со своими коллегами. Маловероятно, что вы из ФБР, а потому я предположил, что вы именно из наших органов внутренних дел.

Из-за слов Горина Вилкина на мгновение впала в ступор. Что за бред несет этот псих? Как он сказал? «Кот вас заприметил и слышал переговоры с группой»? А после, видимо, рассказал все хозяину? Ну-ну, как же… Потом до Вилкиной дошло, что наверняка Горин так ей мозг пудрит. Сам же каким-то образом подслушал ее, а теперь травит байки про говорящего кота.

— То есть вы хотите сказать, что вы с этим, эмм, Василием… разговариваете?

— Как с вами сейчас, — улыбнулся Горин обезоруживающе мирной улыбкой.

— А лечиться не пробовали?

— Пробовал, — признался Горин, причем по его мимике было непонятно, шутит он или всерьез говорит, — не помогло.

— Так, и что ты сейчас предпримешь? Ты же понимаешь, что я могу интерпретировать твои слова, как бред сумасшедшего, и применить по вам обоим оружие. После объявлю, что вы на меня напали.

— Вы этого не сделаете.

— Почему же? Ты, парень, явно с головой не дружишь. С чего мне тебе доверять?

— Просто вы, равно как и я, хотите разобраться.

— Разобраться в чем?

— В убийствах девушек, разумеется.

Глава 7

— Гриш, а давай ее в дурку определим? Мне эта стерва сразу не понравилась, — Василий уже битый час придумывал различные варианты наказания для девушки из полиции, что следила за его хозяином третьи сутки подряд. — А то, ишь ты, моду взяли, за ворожеями следить. Наверняка же задумала пакость какую. В острог там закрыть тебя, или того хуже, развоплотить.

— Совсем сдурел? — шикнул я на него, попутно пытаясь разобраться в ситуации. — Они же из полиции! Это тебе не бомжей ворожейскими фокусами разгонять!

Не были бы мы дома, где повсюду были уши моей сестры, я бы на своего кота еще и наорал. Верка уже несколько раз ловила меня на том, что я беседую с Василием так, словно он мне отвечает, и с каждым новым разом отмазываться становилось все труднее. Его-то она не слышала, вернее, могла слышать только кошачье мурлыкание, а вот мои слова ей были вполне понятны. И одно дело, если б я просто говорил абстрактные или рядовые фразы из числа «Пошли, кушать дам» или «Брысь, блохастый», но нет — с Василием мы вели порой высокоинтеллектуальные беседы. Иногда спорили, иногда откровенно ругались. Разумеется, любой свидетель таких разговоров с животным мог заподозрить во мне как минимум шизофреника. В общем, если Вера была дома, приходилось перебиваться шепотом и жестами.

В одном мой кот был прав — с этой девушкой из полиции нужно было что-то делать. Утром мне звонил отец Евгений, доложил, что выезжает и будет на Арбатской через полтора часа. После нашей с ним «тренировки» он планировал куда-то меня отвести. Точнее, не куда-то, а к кому-то. Сегодня я наконец-то увижу того таинственного информатора, ведающего о темной стороне столичной жизни больше, чем кто-либо иной. И в целом я был рад грядущему опыту. Лишние знания о том мире, к которому я теперь принадлежал, не помешают, а то так-то я видел лишь ворожей да одного вампира. Одни меня убить пытались или женить на себе (что в моем понимании было почти одно и то же), другой угрозами сыпал, что, мол, вот-вот вампирское сообщество выдвинет Совету (считай, людям) какой-то ультиматум. И что-то мне подсказывало, что этот ультиматум будет касаться и меня самого.

В подробности нашего сегодняшнего визита священник вдаваться не стал. Сказал лишь, что новое для меня существо из мира Ночи, их осведомитель, занимает нейтральную позицию, то есть помогает то вашим, то нашим. С кем именно нам предстоит встретиться, отец Евгений мне не поведал, сказав, что лучше мне самому все увидеть и понять. Однако он все же предупредил меня о том, что душу нараспашку перед этим существом открывать не стоит — тот как помогает нам, так и подставить может.