Восемь Драконов и Серебряная Змея

Инь Шэчи молчал с многозначительным видом. Юному воину и самому не терпелось побеседовать с хранительницей наследия его секты, и, как он давно подозревал, родственницей Уя-цзы. В стремлении обуздать это рвущееся наружу нетерпение, Шэчи упорно хранил тишину, с загадочным видом уткнув нос в чашку со свежезаваренным чаем. Юноше не пришлось делать вид, что он увлечен напитком — отличного качества улун цзиньсюань, янтарно-желтый и распространяющий легкий аромат свежего молока, захватил внимание даже такого бывалого ценителя, как наследник семьи Инь.

Му Ваньцин заметно опасалась своего окружения. Девушка настороженно оглядывалась по сторонам, то поглаживая рукоять меча, то касаясь спускового механизма наручного стреломета. Несмотря на приглашение в дом и за стол, она не очень-то доверяла былому врагу, которого они с матерью совсем недавно пытались убить, и держалась настороже.

Дуань Чжэнчунь все еще пребывал в легком ошеломлении после бурного примирения с Ли Цинло. Когда взгляд мужчины падал на гостеприимную хозяйку, его лицо невольно расплывалось в мечтательной улыбке, и тут же болезненно кривилось — рука у былой подруги далиского наследного принца была тяжелой, и ее оплеуха обещала оставить на лице Дуань Чжэнчуня заметный след. Мужчина все так же помалкивал, односложно отвечая на вопросы, и рассеянно глядя по сторонам.

Дуань Юй единственый из всех говорил много и витиевато. То ли из юного принца таким образом выходил страх, то ли запоздалая стеснительность от общения с полуодетой девушкой пробудила в нем многословие, но Дуань-младший, представившись госпоже Ван, так и не умолк, по большей части расточая похвалы садам ее поместья.

— Конечно, Цзяннань — довольно влажное место, и не лучшим образом подходит для разведения цветов, но, при всех недостатках здешней погоды, ваш сад — великолепен, тетушка, — восторженно говорил он. — Даже у одних только дверей этого дома растет целых пять разновидностей камелий!

— Пять? — непонимающе спросила женщина, и тут же, прочистив горло, продолжила преувеличенно ровным голосом:

— То есть, да, конечно же пять. Ну-ка, Юй-эр, покажи мне свои знания: что тебе известно об этих сортах? — в ее взгляде виднелся с трудом скрываемый интерес.

— Тот из них, что имеет белые лепестки, с черными пятнышками, напоминающими срез трубочки корицы, называется «полная луна», — с готовностью ответил юный принц. — С ним схожа разновидность, именуемая «чарующие глаза», но черные пятна на ней побольше — с оливковую косточку. Если на белых лепестках видны маленькие красные пятна, то камелия принадлежит к виду «обёртка от румян», а если вместо пятен — красные и зеленые полоски, то это «красавица с расцарапанным лицом». Если же красных полос намного больше, чем зеленых, то такой сорт называется «жеманница».

— Какое странное название — «красавица с расцарапанным лицом», — растерянно произнесла Ли Цинло, и поспешно добавила:

— Я, э-э-э, никогда не устану ему поражаться.

— Как по мне, тетушка, оно довольно меткое, — не согласился Дуань Юй. Хитро улыбнувшись, он продолжил:

— То же можно сказать и о «жеманнице». Ведь если красавица на редкость драчлива, то лицо ее постоянно покрыто царапинами и отметинами, что испортят любую красоту. Такая дева может привлечь мужское внимание лишь чрезмерной любезностью.

— Уж не насмехаешься ли ты надо мной, негодный мальчишка? — беззлобно бросила женщина.

— Что вы, я бы не посмел, — с нарочито серьезным видом покачал головой Дуань Юй. — Но, если я невольно задел вас своими словами, я готов, в качестве извинений, поухаживать сегодня за вашими камелиями. Уверяю вас, я справлюсь — отец обучил меня всему, что знает об искусстве цветов.

— Отличная идея, — оживилась госпожа Ван. — Я отправлю с тобой служанок — запомнить… то есть, присмотреть, чтобы ты все сделал правильно. Начни с тех цветов, что высажены у двери — «красавицы с расцарапанным лицом», и прочих.

— Я так и сделаю, тетушка, — заверил ее юный принц.

В это время, в обеденную залу вошли служанки с полными блюд подносами, и споро расставили их на столе. Гости увлеченно принялись за еду — продолжительная речная прогулка и последующий бой заставили каждого из них растратить немало сил. Принесенные блюда были под стать чаю — густой суп из баранины наполнял воздух ароматами мяса и специй, нежнейшие креветки, обжаренные в листьях чая лунцзин, таяли во рту, а рассыпчатое филе карпа, запеченного в винном соусе, удивляло необычным вкусом. На столе также присутствовали многие другие блюда, среди которых каждому нашлось что-то по душе — госпожа Ван устроила для своих гостей настоящий пир.

Подкрепившись, Дуань Чжэнчунь вновь обрел свою былую бодрость, и все чаще бросал на хозяйку поместья игривые взгляды.

— Быть может, после обеда ты уделишь мне немного внимания, моя милая Цинло? — светски спросил он, покусывая ножку жареной утки. — Вспомним былые времена, и я… принесу тебе свои самые искренние извинения, — его голос зазвучал басовитым мурлыканьем большого кота.

— Это еще успеется, Чжэнчунь, — строго ответила женщина, глядя мимо далиского Принца Юга. — Мы с тобой еще поговорим… обо всем, — она наградила мужчину многообещающим взглядом. Тот ответил воодушевленной улыбкой.

— Но сперва, мне нужно будет побеседовать с Шэчи, — продолжила госпожа Ван, чуть смягчив тон. — Сдается мне, у него есть интересные новости, которые мне не терпится узнать.

Едва лишь все завершили трапезу, Ли Цинло отправила большую часть гостей на свежий воздух: Дуань Юя — выполнять данное им обещание об уходе за цветами, а остальных, за исключением Инь Шэчи — прогуливаться в компании служанок, также отосланных наружу. Стоило двери закрыться за спиной последней из них, Шэчи, без просьб и предисловий, поведал женщине историю своего вступления в секту Сяояо, особо остановившись на Уя-цзы, и его невзгодах.

— Тридцать лет, — глухо проговорила госпожа Ван, глядя в стену. — Тридцать лет жизни беспомощным калекой, удерживаемым в подлунном мире одной лишь внутренней силой. Такой судьбы не пожелаешь и ненавистному врагу, — она повернулась к юноше и продолжила без малейшей запинки:

— Мама ненавидела моего отца. За то, что он любил другую, за то, что ушел без единого сомнения, за то, что никогда не вернулся, и даже не узнал обо мне. Получив известие о его смерти, она радовалась, и даже приказала слугам устроить праздничный обед, но сбежала едва ли не сразу же после его начала. Я нашла ее в спальне, в слезах, — женщина тяжело вздохнула. — Теперь, когда Чжэнчунь здесь, я понимаю ее как нельзя лучше.

— Вы можете увидеться с учителем в любое время, — предложил ничуть не удивленный Инь Шэчи. Все его подозрения подтвердились наиполнейшим образом, но собственная правота не принесла юноше удовлетворения — ему было жаль и Уя-цзы, и его несчастливую семью.

— Вам нужно только лишь снестись с моим старшим, Су Синхэ, и передать через него весточку учителю, — продолжил он с искренним участием. — Уя-цзы выглядел несчастным, упоминая вашу матушку. Я думаю, он будет рад узнать и о ее судьбе, и о вас.