Восход Ганимеда
Шрифт:
– Где сейчас одиннадцатый?
– Вот он, сэр! – Часть изображения мгновенно укрупнилась, и у Кински потемнело в глазах.
– Что он делает?! – заскрежетал зубами командир.
Черная тень модуля скользила по бесплодной равнине, приближаясь к небольшому городку. Внизу были видны несколько гражданских легковых машин, которые, не разбирая дороги, неслись в сторону городка, поднимая за собой плотные клубы пыли.
Модуль настигал их своей тенью.
Нет… Не их…
– Дайте же, черт подери, увеличение!
Изображение еще более укрупнилось.
По равнине,
Из мертвой почвы выросла ярчайшая вспышка. Ударной волной качнуло парящий на высоте нескольких километров зонд, и изображение поплыло, теряя резкость.
– Что это было?
– Трудно сказать, сэр… Наши сенсоры не зафиксировали там ничего! Но с такой дистанции мы можем верить лишь видеоряду изображений… Возможно, что аппаратура модуля фиксирует структуру этого существа?
– Прикажите ему возвращаться! Немедленно!..
Кински знал: ему отпущено совсем немного времени на принятие решения. Все тщательно разработанные на Земле планы полетели к черту… Он был настолько уверен в успехе миссии Брогана, что сейчас находился в полнейшей прострации, и нервный тик оказался верным подтверждением тому.
Нужно было понять внутренний мир этого человека. Кински был потомственным военным – с армией его связывало все, – у полковника имелись свои, незыблемые идеалы, которые вошли в сознание мальчика в тот день, когда семилетним подростком он переступил порог закрытого армейского колледжа для детей высшего командного состава.
С тех пор он не переставал верить в справедливую силу оружия, которым управляли люди, верные национальному долгу. Разумная, всесокрушающая сила – это был тот идол, которому поклонялся Кински, и убеждения никогда не подводили его… до сегодняшнего дня.
Наладивший изображение зонд показывал теперь окраину городка. Той твари, по которой нанес ракетный удар пилот модуля, нигде не было видно, зато на ведущей в город магистрали вдруг показались два тупоносых вездехода со включенными мигалками. Они вылетели за границу крайних зданий и перегородили дорогу. Кински не нужно было читать надписи на борту этих машин, он и так знал, что это силы колониальной полиции.
– Нам удалось связаться с одиннадцатым! – доложил офицер с поста внешней коммуникации. – Он подтвердил прием. Борт возвращается!
Кински тяжело облокотился о пульт, мрачно вперившись в экран, на котором прокручивалось повторное, укрупненное изображение той твари, по которой вел огонь посадочный модуль. Увеличение не помогло, картинка не стала более детальной, наоборот, повтор записи оказался еще более смазанным и непонятным, чем прямая трансляция.
И тем не менее Кински понял: все рухнуло. Случилось нечто совершенно непоправимое. Речь больше уже не шла о каких-либо секретных операциях – судьба распорядилась совсем иначе, все карты брошены на стол, и их присутствие на орбите Ганимеда вдруг приобрело совершенно иной, еще
более зловещий смысл.Кем бы ни оказалась эта многоногая, смахивающая на паука-переростка тварь, ей явно не место на мертвых равнинах колонии. Она не могла быть исконной формой жизни – до сих пор Ганимед считался мертвым планетоидом, и только появление людей привнесло сюда само понятие «жизнь»…
Для Кински это могло означать лишь одно – тот объект, что им предстояло тайно изъять с поверхности ледника, оказался вовсе не безобидным артефактом, как то утверждали в Пентагоне…
– Сэр, на связи руководитель колонии. Они вызывают нас на частотах «международной волны», – доложил вахтенный офицер «Трумэна» по каналу интеркома.
– Давай… – машинально согласился капитан. Он очень хотел, но не мог проигнорировать этот вызов.
Сбоку от него осветился один из экранов. Корабль как раз пересекал зону аномалий искусственного магнитного поля Ганимеда, и изображение оставляло желать лучшего – и без того бледное, перекошенное лицо Альфреда фон Дюрге периодически начинало двоиться, искажаясь помехами.
– С кем я говорю? – резко осведомился немец.
– На связи борт крейсера ВКС США «Гарри Трумэн», – с ледяным спокойствием ответил Кински.
– Вы вторглись в территориальное пространство колонии Ганимеда. Я требую, чтобы вы немедленно прекратили снижение! Уходите в зону высоких орбит.
– Это невозможно, господин фон Дюрге. Правительство Соединенных Штатов послало меня защищать жизнь американских граждан на Ганимеде. Я собираюсь исполнить свой долг.
– На чем основано ваше вторжение, черт побери?! – Фон Дюрге был озадачен, взбешен и испуган одновременно. – Мне докладывают о каком-то спускаемом модуле, который открыл стрельбу из ракетных установок! Люди охвачены паникой!
– Колония в опасности, – лаконично ответил Кински. – Я собираюсь блокировать район процессорной станции по переработке атмосферы.
– Кински, вы сумасшедший!.. – Теперь в голосе главного администратора колонии звучал не гнев, там просквозило отчаяние и растерянность. – Вы не смеете трогать агрегаты переработки, если там случится отказ основных систем, я буду вынужден эвакуировать все население под землю! У меня «Альфа» на подходе к парковочной орбите! – не то сообщил, не то взмолился он. – Вы уничтожите Ганимед одним своим присутствием!
Лицо Джона Кински залила краска.
– Советую начать эвакуацию немедленно, – сквозь зубы процедил он. – Боюсь, что отказ систем переработки атмосферы уже произошел. Там погибли мои люди, и я намерен выяснить обстоятельства их смерти. А вам, фон Дюрге, советую прекратить истерику. Вы не знаете того, что знаю я. Боюсь, вы еще поблагодарите бога за то, что мы оказались тут вовремя! Двадцать моих лучших парней уже погибли – ЭТО О ЧЕМ-ТО ГОВОРИТ ВАМ?! – ледяным голосом осведомился он. – В районе станции переработки произошло вторжение чужих форм жизни, ЭТО ВАМ ПОНЯТНО?! – Кински уже не мог сдерживать себя. – Свяжитесь с «Альфой» и приостановите парковку. Пусть ждут. А сами убирайтесь под землю! Мой экипаж в состоянии решить возникшие проблемы!