Восход Ганимеда

– Приготовиться!

Сигнал, раздавшийся по внутренней связи, привел к заметному оживлению среди застывших, словно изваяния, фигур. Десантники скупыми, заученными движениями натягивали укрывающие пол-лица кислородные маски и опускали пластиковые забрала боевых шлемов, которые вставали на место с резким чавканьем герметизирующих уплотнителей.

Не было ни привычных по земным операциям ободряющих шуточек, ни лишних жестов – ничего, будто Дальний Космос действительно сожрал их разум, оставив в черепной коробке лишь черноту…

Солдаты действовали четко, слаженно, и когда десантная рампа дрогнула и начала открывать свою пасть, первая двойка спокойно шагнула вперед и выпрыгнула в вязкую, наполненную беснующимся туманом мглу.

Они были готовы встретиться лицом к лицу с любой мыслимой опасностью.

Где-то, в невидимой отсюда фиолетовой вышине, среди заметных даже днем звезд, двигалась по своей орбите смутная тень «Гарри Трумэна», совершившего свой тайный рывок к Ганимеду.

Новый, недавно созданный на лунных стапелях транссистемный корабль «Бета» разгрузился и убыл к Земле два месяца назад. До прибытия «Альфы» оставалось меньше двенадцати часов.

Колония Ганимеда жила своей устоявшейся, размеренной жизнью, еще не подозревая о том, что за события уготованы ей в ближайшем будущем.

«Гарри Трумэн» выйдет на связь с российским сектором освоения, обнаружив тем самым свое присутствие на орбите, только спустя какое-то время, когда роковые события уже произойдут…

* * *

– Купол молчит, сэр! – доложил компьютерный техник, вытаскивая контактные разъемы из кабеля связи, змеящегося по стене полусферического здания. – Либо внутри никого нет, либо они не в состоянии выйти на связь.

Выслушав техника, Броган устремил свой взгляд вперед, туда, где в десятке метров от них сиротливо горел направленный параллельно земле прожектор.

По бокам командира застыли двое десантников. Стволы их автоматических штурмовых винтовок были направлены в разные стороны.

– Эндрюс, Шеборт – вперед! – приняв решение, скомандовал Броган. – Действуй, Марк, – обратился он к технику.

Три фигуры короткими перебежками двинулись ко входу в купол.

Ветер по-прежнему заунывно выл, заблудившись в узких проходах между постройками процессорной станции. Его шквальные порывы гнали по мертвой земле песок и камни.

– Двенадцатый, докладывает Седьмой, – произнес Броган в коммуникатор. – Никого не обнаружил. Связь с куполом не установлена. Осуществляю попытку проникнуть внутрь.

– О’кей, Рилл, ты все делаешь верно. Держи нас в курсе. Объект севернее тебя, приблизительно в полутора километрах от процессорной станции. Мы уже готовы принять груз на борт. Постарайся сработать без инцидентов.

Пока Броган докладывал на борт о ходе операции, техник достиг шлюзовой камеры купола, и минуту спустя массивная плита внешнего люка дрогнула, отодвигаясь в сторону.

Двое десантников, припав на одно колено под прикрытием выступающих по бокам шлюза надстроек, направили свое оружие внутрь открывающейся переходной камеры.

Там было пусто. Лишь резкий, неприятный свет ослепительно-белых ламп ударил в глаза, подчеркивая кричащую, непонятную пустоту окружающих зданий.

Группа захвата вошла в шлюз, и плита медленно поползла на место.

* * *

– Это все? – Лейтенант Броган посмотрел на темно-коричневую кляксу от пролитого кофе, которая растеклась по скошенной панели пульта управления и уже высохла на нем, покрыв сенсорные переключатели тонкой липкой пленкой.

– Так точно, сэр. В помещении никого. По штату тут должно находиться двое сотрудников.

– Марк, что, по твоему мнению, тут произошло? – обратился он к технику, который колдовал над панелью компьютера.

– Они потеряли связь с автоматами, работающими на леднике. Туда отправился дежуривший в тот момент оператор, некто Андрей Загулов, русский по национальности. Его сменщица, Дженифер Руш, оставалась в куполе. Никаких дополнительных сведений о ней нет. Только запись о том, что Загулов пошел проверить ретранслятор телеметрических сигналов.

– Хорошо. Мы выходим. Группа захвата покидает здание! – произнес Броган в коммуникатор, опуская герметичное забрало своего шлема. – Двигаемся в сторону ледника. Соблюдать максимальную осторожность – там могут оказаться люди.

«Едва ли мы найдем их живыми», – подумал про себя лейтенант, переступив порог шлюза. С момента составления последней записи в журнале дежурств прошло уже около шестнадцати часов. Человек в скафандре мог прожить на поверхности Ганимеда вдвое или даже втрое больше, невзирая на ядовитую атмосферу в районе переработки, но, следуя логике, оставалось спросить: почему они не устранили неполадки и не вернулись в купол?

Личный опыт подсказывал Брогану только один ответ: ни Загулов, ни Руш не смогли вернуться, потому что были мертвы.

По какой причине?

Это как раз и предстояло выяснить лейтенанту.

* * *

Снаружи, вне стен купола, продолжал царить сущий содом.

Казалось, что рожденные тут человеческим вмешательством стихии только и ждали момента, когда приборы прекратят свой неусыпный контроль над их буйным перерождением. Вот тут-то процессы новообразования атмосферы и почуяли волю.

Если сутки назад все происходящее в районе ледника можно было назвать контролируемой рукотворной катастрофой, то теперь в окрестностях купола, похоже, вовсю властвовала слепая стихия, сбросившая с себя узду каких-либо коррекций.

Расположенные по кругу семь процессорных станций переработки не просто ревели, они выли, вторя дикому свисту ветра.

Эпицентр бури исторгал во все стороны миллионы тонн ядовитой газообразной смеси, и аппараты первичной переработки уже не могли справиться с количеством поступающего к ним отравленного, новорожденного воздуха.

– Пользуйтесь тросами! – приказал лейтенант, обнаружив ведущие в сторону ледника мономолекулярные канаты, которые не мог оборвать даже неистовый ветер. Они лишь гудели, пропуская мимо себя тонны стремительно летящих в разные стороны воздушных масс.

Сержант Шеборт двигался на правом фланге группы.

Как и Броган, он был высок, обладал монументальным телосложением, уравновешенным характером и немного грубоватыми чертами лица, в данный момент скрытыми опущенными светофильтрами герметичного шлема.