Восход Луны

– Слух-хм, Блюбладик, ты что же, надеешься войти в реку и выйти из воды сухим, двигаясь крупом наперед, а? А мы заместо тебя тут отдуваться должны? Так не пойдет, знаешь ли. Мы все в одной упряжке, и запряг нас ты, королевский идинарог - вот ты и отвечай по чести, по уставу королевской гвардии.

Блюблад смерил гварда безумным взглядом - похоже, это предложение отвечать по чести уничтожало в прах все заготовленные планы принца, не оставляя лазейки.

Тот же гвард, обойдя Блюблада, обратился к аликорнам:

– Простите, Ваши Величества, и позвольте ответить мне, как участнику этого, скажем так, мятежа.

– Отвечайте.
– Кивнула Селестия.

– Принц Блюблад устроил засаду в спальне. Мне неизвестно, насколько серьезны были его намерения, но он угрожал Луне и Лайри, утверждая, что они как порождения кошмаров будут уничтожены.

– Я не намерен был никого уничтожать!
– Заорал Блюблад.

– О, какое чистосердечное признание.
– Холодно улыбнулась Луна.
– И направленное в мой глаз копье отлично подтверждает ваше «не-намерение», принц. Позвольте спросить, в таком случае, что вы и ваши приспешники делали в спальне ночью, будучи в броне и при оружии? Дырку в потолке заделывали и звездочки рисовали? Отрабатывали тактические приемы захвата беззащитной леди в заложницы?

– Как вы смеете?!
– Рог принца замерцал.

Я подхватил со стола ложку, рассчитывая метнуть ее в глаз Блюблада, но Луна оказалась сноровистее - она телекинезом стянула ноги жеребца, словно захватив их лассо, и вздернула единорога так, что он повис вверх тормашками.

Если женщина поймала вас и рассматривает с ленивым интересом - не надейтесь на ее благосклонность.

Похоже, принц знал эту истину. И всячески избегал встречаться взглядом с Луной, когда она притянула его поближе. А мне нарочито неспешные действия Луны напомнили гигантскую анаконду: ей некуда спешить, ее жертва никуда не сбежит.

Повертев висящего Блюблада во всех неудобных ракурсах, аликорн развернула его, наконец, мордой к себе.

– Возможно, вы знаете, принц, что совсем недавно здесь была война за господство над Эквестрией, в которой я принимала самое непосредственное участие.

Настроение ночной правительницы отразилось на обстановке: сияющие яркие блики витражей поблекли, и откуда-то сыро дуло холодом. Даже шерсть самой Луны стала серой, а глаза обрели льдистый оттенок.

– Я еще не успокоилась после всего пережитого, Блюблад, и с вашей стороны будет разумно не вынуждать меня нервничать. А то, знаете ли, на небе не хватает нескольких созвездий, и я могу сгоряча вписать вас в карту звездного неба. Хотя, надо признать, украшение для неба из вас будет весьма посредственное. Я не угрожаю вам, но считаю необходимым предупредить от дальнейших резких слов и действий в сторону мою и моих друзей.

– Я-я понял вас, Найт… Принцесса Луна.
– Поспешно исправился Блюблад, заметив многообещающий хищный прищур темного аликорна.

– Вот и славненько, что мы достигли васпонимания в столь сложном вопросе.
– Пропела Луна чуть зловещим тоном и мило оскалилась: попробуй только вякни еще хоть что-то…

Возглас Луны нарушил затянувшееся неловкое молчание:

– А хотите, я его стукну, и он станет фиолетовым в зеленый горошек?
– Аликорн с хитрой усмешкой обернулась к нам.

«Ага!» - мы с Селестией кивнули почти одновременно.

Блюблад, лишенный права протеста, понуро сник, когда Луна ткнула его в бок копытом и шкура принца обрела веселенькую расцветочку.

– Недурно вышло, ему идет.
– Изрекла Луна, оглядев «шедевр».
– Хотите покрасить как-то еще?

– Мне.
– Селестия подняла крыло. Улыбнувшись, Луна поднесла Блублада к столу - Тия мазнула его крылом по носу и принц бессильно застонал, заполучив «банановый» окрас точь-в-точь как у правительницы.

Со стороны гвардов донесся смешок, тут же сменившийся криком ужаса - смеявшийся покрылся извилистыми разводами черно-белых квадратиков.

Принц был возвращен на место, причем окружающие его бойцы смотрели на бывшего командира с плохо скрываемым презрением. Авторитет Блюблада, судя по всему, рухнул в темнейшие глубины тартара.

– Итак, Блюблад, - голос Селестии, вновь усиленный магией, затухающим эхом витал меж стен.
– У меня есть весомые причины верить сестре, которая спасла меня от гибели, но нет ни единой причины верить тебе. Так или иначе, ты стремился убить принцессу Луну, мотивируя это высосанными из копыта желаниями. И если б удача каким-то чудом сопутствовала твоему идиотизму - ты лишил бы меня единственного родного существа в этом мире.

Прервавшись, аликорн отпила из чайной ложки.

– И когда ты, раздувающийся от гордости, пришел бы ко мне хвастать своим подвигом «во спасение Эквестрии», Блюблад… Я испепелила б тебя на месте. Это не преувеличение.

Принца, полностью деморализованного, противно было видеть.

– …И вот приказ этого дурного мы поперлись выполнять.
– Сплюнул один из гвардов.

Луна резко повернулась в сторону сказавшего и быстро смерила его острым взглядом, словно рассекла пополам. Гвардеец судорожно сглотнул.

– Принцесса, я просто хотел сказать, что он…

– А вы?
– Резко прервала правительница.

Провинившиеся замерли. Казалось, все жилы их тел натянулись, словно тугие струны, готовые лопнуть от напряжения.

Взгляд Луны оказался невыносимо тяжелым для стушевавшегося гварда. И он, надеясь хоть как-то выровнять ситуацию, заговорил, изо всех сил стараясь окончательно не пасть духом. Но с каждым словом его голос все больше предательски дрожал:

– В-ваше Величество, мы не знали истинных намерений принца Блюблада, мы просто…

– МОЛЧАТЬ.

Приказ прозвучал словно звонкая пощечина. Воцарилась мертвая тишина.

– НИКТО не имеет права говорить без разрешения принцессы.

В комнате стало заметно темнее. Мгла тяжелой колючей пеленой опустилась на головы всех присутствующих. Владычица Ночи, сделав шаг вперед, грозовой тучей нависла над сгрудившимися телами. Виновники конфликта, похоже, забыв обо всех разногласиях, прижались друг к другу, не смея даже вздохнуть. Глаза темного аликорна сияли яркой пронзительной бирюзой, словно выжигая на каждом провинившемся вечное клеймо позора. Я замер в немом благоговении, скованный холодом, исходившим от разгневанной правительницы.

– Кого вы видите перед собой?
– Прозвучал внезапный вопрос. Но принцесса не желала делать паузу, чтобы услышать ответ.
– Лично Я вижу перед собой стадо презренных трусливых овец.

– Так вот какова суть тех, кто служит Эквестрийскому трону. На твоем месте, сестра, я бы ужесточила правила приема в гвардию, чья задача - охранять и защищать особ королевской крови ценой своей жизни. А не пьянствовать в компании разгульных кобыл.

Селестия, сохраняя на своем царственном лике непроницаемость, не проронив ни единого слова, слегка кивнула в знак согласия.