Восьмая горизонталь

притока яркого света, пар идёт от их тел, но мутанты становятся ещё агрессивнее и

буквально вгрызаются в людей. Думаю, из Разлома вылезли все чудовища не нашего

мира. Но зеркала уже настраиваем. Последнее приготовление, лучи сфокусировали и, по

моей команде, направляем на воинов мрака. Крик боли и ужаса всколыхнул пространство.

Монстры вспыхивают как сухие ели, теряют ориентацию, набрасываются на своих же

соплеменников и в страшных мучениях сгорают, оставляя один пепел. Полыхает

пространство, с небес падают дымящиеся крылатые твари, у Разлома жутко воняет

аммиаком и серой. Трупы врагов, в конвульсиях, валятся на дымящуюся землю, зловоние

повисает над полем брани.

Ещё долго направляем лучи, но уже ничего не вспыхивает, наша победа очевидна.

Ядовитый туман исчезает и возникает нереальная тишина. Войско стоит в молчании,

люди не могут поверить в столь неожиданный финал.

Со стороны врага, некому шуметь. Их трупы во множестве дымятся на изгаженной

ими земле. Ничего, дожди смоют всю скверну, вырастит новый лес, запоют птицы,

расплодится зверьё, а Разлом заполнится водой, заплещется в нём рыба, нарастёт камыш.

Внезапно в войске императора Вилена Ждановича, загудели трубы, грохнули

барабаны. Его мамонт великан разворачивается и важно бредёт к нам. Вслед скачет

группа конников, держа в руках развивающиеся флаги.

Я поднимаю руку, ко мне подходит окровавленный Семён, в небрежно

перекинутой через плечо шкуре арктодуса, рядом - приёмный сын Игорь, так же весь в

крови, но счастливый и важный. Преданные волки окружают полукругом. Аскольд и Исай

становятся сзади меня, телохранители с копьями и луками - по бокам.

Император подъезжает совсем близко. Исполинская туша мамонта заслоняет

солнце. Маленькие злые глаза гиганта в упор буравят меня, хобот нагло шныряет около

лица, но мой конь Шпора и глазом не ведёт, мне кажется, ещё чуть - чуть и с

пренебрежением сплюнет в сторону.

Жеребец просто уникален. Как-то раз, напал на него зверь похожий на рысь, так

Шпора не стал лягаться, а вцепился зубами в шею зверя и задушил. С тех пор, повязываю

своему коню поясок из шкуры незадачливого хищника.

Я понимаю, Вилен Жданович пытается подмять меня своей мощью, заставить

невольно бояться, но мне до его потуг ... Выждав паузу, с дворца на мамонте скидывают

лестницу и словно материализовался Рассомаха с телохранителями.

Император, в сверкающих доспехах, довольно живо для своего тяжеловатого тела,

спускается вниз. Лицо излучает такую радость, ещё немного и я брошусь в его объятья.

– Никита Васильевич, я восхищён! Какая красивая партия! Только собрался ввести в бой

элитные соединения, поддержать твоих храбрецов и такой финал. Не ожидал, не ожидал.

Очень рад, что недоразумения ушли в прошлое и мы стали друзьями, союзниками

проверенные в смертельной битве. Конечно, без наших катапульт, исход сражения мог бы

быть иным, но ... какой финал! Могу только аплодировать. Я хочу закрепить нашу дружбу

и преподнести воистину царский подарок, доспехи из настоящей стали, почти как мои.

Негоже Великому князю, кутаться в какие- то обвязки.

Я невольно ухмыльнулся, он знает, мои "обвязки" на порядок прочнее его

доспехов. Только мой меч, с впрессованными алмазами в лезвие, может их разрубить.

Догадываюсь, император тешит себя надеждой, ответным подарком будет как раз -

меч. Конечно, я выражаю бурный восторг, тянусь к своему мечу, глаза императора алчно

блеснули, отодвигаю в сторону, достаю из нательной сумки алмаз, величиной с голубиное

яйцо.

– Вилен Жданович, чего греха таить, ваша помощь была весьма полезна. Сутки, а то и

больше потеряли бы времени. Но благодаря нашим союзническим обязательствам,

выполненных почти в полной мере, мы победили. Часть победы, конечно по праву,

принадлежит и тебе, доблестный император. Поэтому прими ответный подарок, алмаз

изумительной чистоты. Знаю, ты собираешь дорогие безделушки, уверен, он займет

достойное место в твоей коллекции.

Вилен Жданович с кислой миной принимает алмаз, небрежно суёт в карман, сухо

благодарит, он разочарован.

– Спасибо, князь, хороший камешек,- поджимает он губы.

Вскользь глянул на Росомаху. Лицо серьёзно, но глаза смеются, он оценил мой

ответный жест, и я понял - вновь не разочаровался в его глазах.

– И ещё,- делаю глубокомысленную паузу,- за неоценимый вклад в наше общее дело,

отныне и навеки, ты будешь являться почётным гражданином государства Растиславль.

– О ...
– только и смог выдавить Вилен Жданович. Эта формальность чуть не вывела его из

себя, он понял глубоко замаскированное издевательство.

– Ты тоже … заходи,- цедит он.- Мы так же придумаем для тебя нечто почётное,-

попытался язвить он. Наверное, предложит Полосу препятствия пройти, ехидно думаю я.

После этих слов он попрощается, проворно карабкается по лестнице, в

раздражении скрывается во дворце. Пронзительно заголосили трубы, забили барабаны, мамонт тяжело разворачивается и союзники убираются прочь.

Князь Аскольд беззвучно смеётся, бородка озорно топорщится:- Хорошо ты его

зацепил, не скоро успокоится, наверное, всю воду из бассейна выплеснул.

– Наверное,- деревянным голосом произношу я. Мне предстоит спуск, в преисподнюю.

Идти не хочется, но ... больше некому.

Семён, за последние годы, стал настоящим терминатором, никто не сможет

сравняться с ним в силе, а бесстрашие - выплёскивается через край. Помню, каким был в

начале пути, не слишком сильным, не слишком храбрым, но всегда справедливым и