Восьмая нота Джокера

– Забей.

Уроки пролетают мимо, а я как в тумане. Не реагирую ни на что, и в кои-то веки завидую брату – он явно не парится о том, что там с его чувствами творят, пока он отдыхает. Кажется, на моей стороне скоро совсем никого не останется.

??????????????????????????

* * *

Жду своей участи у кабинета классного.

Мог бы свалить и забить на наказание, но слишком не терпится побыть наедине с гномом. Наверное, я совсем потерял всякие ориентиры, раз готов даже вытерпеть всё это, только чтобы снова увидеть ненависть в её глазах.

Как они блестели, когда она открыла шкафчик…

От одной только этой мысли Царёв-младший пугает меня своей активностью, поднимаясь и натягивая ширинку, а потом я поднимаю взгляд и вижу это мелкое проклятье, из-за которого извёл столько резинового добра.

Чуть прихрамывает, но стоит ей заметить меня, делает вид, будто всё нормально. Боец нахрен. Следом и учитель заходит, глядя на нас двоих, как на несмышлёнышей, явно решая, как лучше испытать нашу психику на прочность, и вот, собравшись с мыслями, наконец, стреляет:

– Я бы с радостью заставил вас устроить уборку или что-то в этом духе, но мне почему-то кажется, что с вас станется разнести всё ещё больше.
– О, да… - Поэтому останетесь здесь и напишете по десять качеств, которые вам нравятся друг в друге. У вас час.

Десять качеств? Ха, я могу больше, но вряд ли это цензура пропустит.

– Не запирайте нас с ним!
– гном умоляет почти, а мне смешно.

– Прости, Миш, но пока вы не решите свои разногласия, не выйдете. Кстати, с днём рождения, - улыбается.

Как бы я ни относился к Евгеньичу, а он явно на моей стороне, потому что сваливает очень быстро, поворачивая ключ в двери, хотя, права такого не имеет. Впрочем, в этой школе у учителей вообще мало прав, и такое бунтарство с его стороны мне даже нравится.

– Что, на свидание опоздаешь?

– Отвали, упырь, - тяжело дышит и мечется по классу, как тигрица, бросив свой рюкзак на парту.

Оттуда вдруг выпадает какая-то подарочная коробка, и, заметив потерю, Мишаня спешит забрать её, вот только я быстрее.

– А это что?

Не стесняюсь открыть, обнаруживая внутри цепочку с интересным кулоном, выполненным, походу, из бисера. Я не знаю, как эта умелица сумела сотворить морду мини-Джокера в виде черепа со всеми деталями, но вау…

– Отдай, - тянется, но отдавать я это не хочу – моя прелесть.

– Для кого смастерила?

Я знаю ответ, и от этого только хреновее.

Спасибо, что не для своего ухажёра со свисающими яйцами. Как представлю, что он с ней мог делать, блевать охота, а потом как следует встряхнуть эту дуру, чтобы одумалась, что творит.

– Для того, кто этого заслуживает, ясно?
– опять кривит мордашку, и мне хочется позлить её сильнее.

– Тогда я точно заслужил.

Отжимаю цепочку, как мой батя делает с чужим бизнесом, и отмечаю, что у нас много общего, но насрать.

– Плевать, - включает равнодушие.
– Сделаю в сто раз лучше.

Стерва мелкая.

Не могу больше смотреть на неё и выносить весь этот ад, через который она заставила меня пройти.

Подрываюсь с места, не давая ей уйти, а она сама в стену впечатывается, развязывая мне руки, и я пользуюсь этим.

– Только один вопрос, Мишань. Ты уже дала ему?

Пощёчину я ждал, но не ждал равнодушного взгляда, вспарывающего внутренности, который она на меня подняла.

– Не лезь в мою жизнь, Царёв. Тебе не должно быть никакого дела до неё.

Ещё ближе становлюсь. Чувствую её запах, и кто-то во мне воет, мечтая растерзать свою добычу.

– А если я хочу быть в ней?

– Тогда мне жаль. Там тебя никто не ждёт, - заявляет смело, а сама дрожит, стоит мне податься вперёд.

Пытается отпихнуть, кладя свои руки мне на грудь, и меня прошибает от прикосновения. Но едва вижу этот ебучий браслет, в крови вскипает безумная, неподконтрольная ярость, сжигая все предохранители, и с этого момента я перестаю отвечать за то, что делаю.

– Какая же ты дрянь, а… - вгрызаюсь в её рот, намеренно оставляя следы, чтобы этот хрыч или кто бы там ни был, видел, кому она принадлежит.
– Давай же, сопротивляйся!
– роняю в перерыве на вдох, а потом снова нападаю.
– Ударь меня и закричи! Покажи, как ненавидишь меня, ну!

Но вместо этого слышу стон, задевающий все мои струны, и я весь резонирую.

Пальцы впиваются в мои плечи, и нас обоих несёт.

Вспыхиваю, как горючая смесь, а потом медленно тлею на максимуме жара.

Подхватываю её, несу куда-то, усаживая на преподавательский стол. Летят какие-то бумаги, но в моей голове всё давно сосредоточено на одной наглой мелочи, чтобы обращать на это внимание.

Она вся извивается, когда дотягиваюсь губами, куда могу, расстёгивая пуговицы блузки. Кошкой дикой царапается, а я просто улетаю от этой близости, и насрать, что после меня кто-то будет.

Сейчас я тут хозяин!

Оставляю жадные засосы на груди, освобождая одну из кружевного плена, и впиваюсь в розовую бусину маленького острого соска. Я ещё в прошлый раз залип, когда увидел её подружек, и два месяца пускал по ним слюни, стирая ладони о член, но теперь этот вкус прилип к моему языку намертво…

– Ян!
– вскрикивает от силы, с которой я всасываю в себя маленькую плоть, и тут же отпускаю, играя с ней и устраивая свои пальцы между её ног.

Она даже сквозь бельё и проклятые колготки влажная, горячая и вся для меня.

Меня кроет, что мысленно скулю.

– Дай посмотреть на тебя, - требую.
– Я хочу всё видеть.

– Не… - протестует, вся напрягаясь, и я ей рот проверенным способом.

Поднимаю юбку, чтобы разорвать дурацкую преграду и добраться до голой кожи. А после застываю, как мальчишка, получивший самый подарок, о котором мечтал.

Спускаюсь вниз, оказываясь прямо напротив идеальной, влажно поблёскивающей розовой киски, и в мозгу переклинивает окончательно.

Я точно сожру её или сдохну.

Глава 26

Я вспыхиваю, как спичка.

Не знаю, что происходит, но не могу с этим бороться. Это как лихорадка, и чем дольше Царёв смотрит на меня так откровенно, тем выше поднимается температура моего тела.

Сгораю.

Пульс грохочет в висках и в горле, когда Ян вдруг прижимается ко мне ртом там, где никто никогда даже не касался руками, и я до боли прикусываю свои пальцы, чтобы сдержать стон.